Что ему еще остается.
Есть Дамиру не хочется, пить тоже…
Желудок сжался и чувствуется как кирпич. Но Дамир, не желая привлекать к себе лишнего внимания, доброжелательно заказывает у подошедшей официантки чай и кусочек лимонного пирога. Поблагодарив девушку, он утыкается в белую скатерть.
Не хочет злиться, а злится, что отец еще и заставляет его ждать.
Он в это время планировал праздновать с Виталиной их официальный брак, планировал держать ее в объятиях и шептать на ухо нежные глупости, потому что так он себя и чувствовал сейчас…
Где это все? «Да черт возьми», – бросает он, снова посмотрев на вход…
Лишь бы с Виталиной и малышкой все было хорошо. Об этом Дамир думает чаще всего. Не в силах отогнать от себя беспокойство, просто не в силах прекратить воспроизводить в голове лицо жены таким, каким оно было перед разлукой… Нет, отец не навредит им, у него не такая цель. Он приехал вернуть Виталину, малышку в свою орбиту влияния. Собирался ей врать, обещать золотые горы, подкупать, возможно, и угрожать.
Но откуда он узнал о ребенке? Дамир молчал, брат молчал, Карина тоже не стала бы говорить. Единственными людьми, кто знал о беременности, но был не в курсе биографии Алексея Сергеева, остаются родители Виталины. Они могли предать ее, даже не осознав факта предательства… Но Виталина, вероятно, и им говорила держать язык за зубами…
Ответ на вопрос о личности крысы появляется спустя секунду… Отец входит в кафе – и здесь ничего необычного. Он такой же, как и всегда. Уверенный в себе, в том, что ему никто даже перечить не станет. При ходьбе он держит подбородок высоко, а на людей смотрит сверху вниз – благо рост позволяет.
За ним идет Марта – но и она не особенно удивляет Дамира.
Когда он увольнялся из компании, Марта уже взяла за привычку находиться у отца под столом несколько раз в неделю, расширяя грани сотрудничества с ним, (а возить с собой любовниц в загородные поездки – фишка отца, знакомая Дамиру с юности). Но третий человек… При взгляде на него Дамир на автомате поднимается на ноги. Вся его дипломатичность утекает в никуда… Еще этого придурка не хватало.
– Ты что тут делаешь? – спрашивает Дамир агрессивно.
Сергей усмехается и подтаскивает к столику четвертый стул, для себя.
Дамир продолжает сверлить его взглядом, пока отец и Марта усаживаются рядом. Этот козел, которого Виталина считала своим другом, работает на его отца? Он шпионил за ней, докладывал обо всем Алексею Сергееву. Не родители Виталины выдали ее отцу, а этот… Кусок дерьма!
Дамир тянется к Сергею и хватает его за воротник свитера под расстегнутой курткой… Так сильно хватает и тянет на себя, что Сергей, потеряв равновесие, едва не валится на их стол. Тот отъезжает по полу в сторону с громким писком, привлекая внимание всех посетителей кафе. Марта хватает перевернутую салфетницу, ставит обратно на стол. Разговоры вокруг них стихают.
– Дамир, мы не дикари, отпусти его, – велит ему отец.
Дамир и на него не реагирует.
– Лучший друг, значит? – саркастически заявляет Дамир Сергею в лицо.
– Отвали.
– Долбанный предатель, вот ты кто. Виталина верила тебе!
Сергей после паузы отталкивает его и молча садится на свое место.
Официантка, которая все это время стояла в двух шагах от них с чаем и пирогом, решается, наконец, подойти. Она ставит перед Дамиром его заказ, но руки у нее, кажется, немного дрожат. Дамир не собирается срываться, но лицо Сергея по-прежнему вызывает в нем жгучий импульс дать кому-то в лицо. А он еще извинялся, что зарядил ему в подъезде… «Надо было бить побольнее», – думает он мстительно.
– Ваш заказ, приятного аппетита.
– Спасибо, – благодарит Дамир девушку.
Она хмурится, делает шаг назад и не спрашивает, хотят ли чего-то прибывшие…
– Надеюсь, ты успокоился, – обращается к нему отец. – И мы поговорим, как цивилизованные люди, да, сын мой? – он даже имеет наглость улыбнуться ему.
Боже…
Дамиру кажется, что его сейчас вывернет. От нервов и отвращения.
Улыбка отца напоминает ему оскалившуюся гиену. Она даже не скрывает его намерений, не скрывает все гнилое нутро.
Привел с собой группу поддержки. Строит из себя великого дипломата на людях. Зато оставаясь со своими сыновьями один на один, отец никогда не говорил так высокопарно, он никогда не называл Дамира «сын мой», только «ничтожеством», «пустым местом», «недостойным», «разочарованием», «подонком» и прочим…
– Где Виталина?
Отец хмыкает, тянет костлявые пальцы к его чаю. Делает мучительно медленный глоток и потом поднимает глаза на сына.
– Слишком сладкий, – кривится он.
Дамир повторяет громче:
– Где Виталина?
– Зря ты думаешь, что я ее у тебя забрал, – заверяет его отец.
– Если не забирал, то где она?
– Рожает, – заявляет отец. – Я так понимаю, ребенок будет недоношенным?
– Что ты сказал?
Дамиру послышалось.
Да? Или нет?
Виталина не должна была рожать, еще как минимум несколько недель…
Нет, быть такого не может.
Она все досконально просчитала – роды должны быть в апреле, не сейчас!
– Ты лжешь, – говорит Дамир, но его слова звучат почти как вопрос, а не утверждение. Он отодвигается, продолжая смотреть на отца в упор. – Где она?
– Я же сказал.
Дамир нутром чувствует, что отец втягивает его в какую-то игру. Но что он пытается этим добиться? Мог ли он сказать правду. Дамир понятия не имеет, были ли у Виталины предпосылки для преждевременных родов. И существуют ли эти предпосылки… Но если Вита рожает…
Дамир знает, где ее искать.
Черт возьми, если она рожает, то зачем он вообще разговаривает с отцом?
Дамир знает, где ее найти!
Отец отвез Виту в родильный дом, наверняка приватный, потому что государственную медицину отец презирает, и приехал сюда. Дамир нажимает на экран мобильника и вводит поисковый запрос.
Что ж… Город небольшой и помимо государственного роддома здесь есть частные клиники, Дамир в курсе, ведь они с Виталиной тоже планировали роды. Осталось уточнить адрес. Одна клиника находится в десяти минутах езды от ЗАГСа, вторая – на краю города, ясно.
Дамир выключает экран, достает из сумки распечатанные бумаги, и бросает их на стол пафосным жестом, фактически прямо в руки отцу. Тот поднимает глаза на сына.
– Если ты хоть пальцем Виталину тронешь… Если еще когда-нибудь появишься на пороге моего дома или попытаешься выйти с ней на контакт… Если хотя бы посмотришь на мою дочь, я опубликую все твои секреты. Это, – он кивает на бумаги, – анонс. Приятного аппетита вам.
И – не случайно – толкнув стул Сергея, Дамир почти бегом встает из-за стола и выходит из кафе. Он найдет ее. Он найдет Виту и свою новорожденную девочку.
***
Владу забирают врачи.
Недалеко и ненадолго, но когда ее отстраняют от меня, я чувствую, как что-то обрывается внутри. Как если бы меня и Владу связывала невидимая пуповина.
Доктор, который вез меня сюда, сидит рядом, на краю кровати.
У него в руках первые документы Влады – записи о рождении.
Теперь я знаю, что его зовут Руслан Игоревич. «Просто Руслан» – уточняет он.
– Какое-то время девочка побудет у нас, – говорит он. – Ваша дочка будет находиться в специализированном боксе, с одинаковой температурой, в тишине и спокойствии. Это идеальные условия для завершения развития за несколько недель.
Я киваю, стараюсь вникнуть во все.
Победить туман в голове, понять смысл слов, которые произносит Руслан.
– Мы проведем несколько сеансов фототерапии, чтобы помочь печени, и также может потребоваться поддержка дыхания в первые несколько дней…
– Она же будет жить? – перебиваю я его. – Ей ничего не угрожает?
«Поддержка дыхания» звучит не очень хорошо…
– Да, конечно.
Он улыбается, и я расслабляюсь.
Страх за Владу, видимо, будет еще одним обязательным спутником моей жизни.
Но если все хорошо, можно выдохнуть.
– Мы будем кормить ее через капельницу, а потом перейдем на зонд. Постепенно введем стандартное кормление через рот.
