подумал…
— Больше так не делай, пожалуйста, — прошу тихо. — У меня нет от тебя секретов. Все расскажу.
— Я уже понял, — усмехается он, тайком оглаживая мою коленку.
И когда мы остаемся одни поздним вечером, напряженно спрашивает.
— Со свадьбой что ты решила? Когда сыграем?
— Давай в июле, — улыбаюсь я. — У Камилки как раз дочка чуть подрастет, а Дуське до родов еще время останется…
— Ты хочешь пышную церемонию?
— Будем гулять, — киваю я. — Но позовем только самых близких. Семья, дети, мои подруги.
— А твоя тетя Марго?
— Никаких греков, умоляю, — зарываюсь на груди Макарова. — Я хлебнула через край в браке с Архипом…
— Тогда и в свадебное путешествие поедем в Италию.
— С тремя детьми накладно будет, — шепчу, неожиданно вспоминая предостережение Демьяновского.
Никита, хоть и не простой врач, но и не олигарх.
— Я хочу роскошную свадьбу, — шепчет мне на ухо Макаров. — Полет на воздушном шаре, салют, голуби. Я женюсь один раз и на всю жизнь…
— Повтори, пожалуйста, — мурлычу довольно и, если честно, чувствую себя абсолютно счастливой.
— Воздушный шар, голуби, салют… Что еще хочешь?
— Последнюю фразу, — настаиваю шутливо.
— Только ты одна, Яна, моя единственная. Жена. Любимая. Девочка моя, — сгребает меня в охапку Никита. И снова спрашивает. — Скажи, о чем мечтаешь?
— Стать твоей женой. И еще хочу маленькую дочку.
— Ну, с этим мы не станем затягивать, — весело смеется Макаров. А я, обмякая в объятиях любимого, забываю обо всем.
«Нужно разобрать крепление и посмотреть, что там спрятано», — увещевает меня внутренний голос.
Но Макаров вторгается в мой рот требовательным поцелуем, и я отмахиваюсь от голоса разума.
Потом… потом!
58
До дурацкого тайника мы добираемся, лишь вернувшись в родной город. И дождавшись, когда старшие Макаровы повезут детей в парк, а Настя уйдет в гости к однокласснице, опрометью кидаемся в нашу спальню. Достаем позолоченную деталь, так похожую на пудреницу, и недоуменно смотрим на нее. С какой стороны подобраться?
— Сейчас, — фыркает Никита, доставая из кармана небольшой перочинный ножик с красным крестом. К скорой помощи эта штуковина не имеет отношения. Вероятно, нож был куплен в Швейцарии. Макаров осторожно достает из паза тонкое лезвие и аккуратно поддевает край. Потом с другой стороны. Неожиданно крышка отлетает в сторону, и мы с Никитой изумленно пялимся на вложенный внутрь кусок пластика с надписью «Банк «Азимут-Р».
— Вероятно, это электронный ключ, — шепчу я, выуживая карту из тайника.
— Теперь бы номер ячейки узнать, — задумчиво бросает Никита. — И нужно сразу ехать, малыш. Мои родители подозревали Настю в сливе информации. И если теперь моя сестра настучит Пантелею или Ставросу, то нам прилетит по-крупному.
— Зачем? Почему? — хватаюсь за щеки обеими руками. Пытаюсь унять крупную дрожь, от которой сотрясается тело. Сердце колотится, как заведенное, и накатывает чернота.
— Я думал, ты знаешь… Кто-нибудь из наших проболтался…
— Нет, — мотаю головой и замираю, обняв себя обеими руками. — Как это возможно, Никита? Что я ей сделала?
— Деньги, наверное, сыграли роль, — пожимает плечами Макаров и, притянув меня к себе, целует в висок. — Едем в банк. Может, там что-то выяснится? Тогда и решим, что делать…
— Настя, — шепчу я еле слышно. — В голове не укладывается…
— Зато если она до сих пор стучит, можем послать по ложному следу, — весело предлагает Никита.
— Ни в коем случае, — отстраняюсь я. — Ни Пантелей, ни Ставрос не простят обмана. Она все-таки твоя сестра. И я не желаю ей зла.
— Проучить бы следовало, — мрачно рычит Никита. — Но надеюсь, она одумается. И против семьи больше не пойдет.
— Давай уедем отсюда. Пожалуйста! — лепечу я, чувствуя, как меня захлестывает паника. — Не хочу никакой свадьбы. Распишемся и умотаем. Только мы и мои дети.
— Наши дети, — поправляет меня Никита и снова целует в висок. — Как пожелаешь, Яночка! Хочешь, дом купим в Комарово или в Сестрорецке?
— А работа?
— Как-нибудь прорвемся… Может, вернусь в компанию, где работал раньше. Или замутим что-то свое.
— Хорошо, — киваю я и прошу. — Поедем сейчас в банк? Нужно посмотреть, что там спрятал Архип, и решить, что делать дальше.
— Вот только на чье имя ячейка? — трет голову Макаров. — И потом ты должна вступить в наследство через полгода. Ячейку-то Василиди точно на себя оформлял.
— Наверное, на меня, — смотрю прямо в лицо любимого. Беглым взглядом выискиваю подозрение или сомнение. И не найдя даже тени отрицательных эмоций, объясняю торопливо. — Мы перед юбилеем Вадима Ильича в банк заезжали. Я подписывала какие- то документы. Потом Архип отвез нас к твоему отцу, а сам поехал по делам.
— Какие документы? — словно эхо повторяет Никита.
— Счет открывали. Могли и ячейку оформить, — пожимаю плечами.
— Ты не помнишь?
— Не знаю.
— Как такое возможно?
— Архип сказал, я подписала. Кто бы интересовался моим мнением?
«Сколько времени прошло? — спрашиваю себя мысленно. — Месяца два, не больше!»
А казалось, вечность назад мы с Никитой столкнулись в оранжерее. Пререкались, как идиоты, а потом лихорадочно искали кольцо. Кстати, где оно?
Подскакиваю с места и, открыв сумку, лезу в боковой кармашек. Выуживаю оттуда свадебный подарок Архипа. Знатную такую гайку. И булыжник на ней впечатляющий.
— Едем, — прошу Никиту. — Заглянем в банк и попробуем подобрать шифр. А оттуда к ювелиру. Хочу прицениться, сколько дадут за такую роскошь.
— Может, Милане оставишь? — с сомнением глядит на меня любимый. — Все равно дорого не продашь…
— Есть любители. Это серьезная байда. Зря ты ее, что ли, искал среди папиных орхидей?
— Предложить Илье? Может, купит для своей Тонечки?
— Оно не принесло мне счастья, — морщу нос и, кинувшись Никите на шею, шепчу ошалело. — Я люблю тебя. Всегда любила.
— Тут дело в неправильных вводных, Яночка, — нехотя улыбается Макаров. — Ты любила одного, а кольцо подарил другой. Давай приценимся. Но сначала нужно предложить своим. У нас родственники — мужики богатые…
— Убедил, — улыбаюсь я и добавляю тихонько. — Тогда заедем в банк. А с кольцом после решим…
Словно дети, в обнимку выходим из дома. Солнце светит. Птицы поют. Растут тюльпаны и розы на клумбах. Жизнь продолжается.
Еще бы забыть обо всех тайнах, как о страшном сне. Купить хороший дом и жить спокойно.
— О чем задумалась? — открывает мне дверцу Никита.
— Хочу продать кольцо, а деньги вложить в наш новый дом.
— Я разберусь, не бери в голову, — скупо роняет Макаров. — Но на приданое от Василиди я жить не буду. Мне от него никаких благ не надо. Тебе тоже.
— Как скажешь, милый, — смеюсь радостно.
Никогда не подозревала, что Макаров такой принципиальный. Но я с ним согласна. Нам ничего не надо от семьи Архипа.
Тянусь
