к любимому с поцелуем, и тотчас же мощное тело Макарова прижимает меня к сиденью. Губы накрывают мои. А язык вторгается в рот.
— Давай никуда не поедем, — хрипит Никита, чуть оторвавшись от меня. — Не хочу никаких тайн и расследований. Какие из нас сыщики…
Удивительно, но Макаров глушит двигатель и, оббежав вокруг машины, распахивает дверцу. Подхватив на руки, тащит в дом.
— Клубись оно все конем, Яна! — рычит, взбегая на второй этаж. Толкает ногой дверь и, уложив меня на кровать, нависает неистовой тенью.
— Скажи… — просит хриплым, срывающимся голосом, — что ты хочешь?
— Тебя, Макаров. Только тебя!
59
Никита
В банк мы выбираемся только через неделю. Вроде бы и надо, но неохота. Находим себе сотню дел, лишь бы не притрагиваться к тайникам Василиди. Лучше оттянуть этот момент, если забыть не удается.
Наша жизнь напоминает краткосрочный отпуск. Знаем, что скоро закончится, поэтому стараемся успеть как можно больше. Гуляем с детьми. Ездим смотреть дома и квартиры, у нас в городе и по соседству с отцом и Дуськой.
Да и в сам банк заезжаем совершенно случайно, встряв в огромную пробку.
— Может, все-таки глянем, что там спрятал Василиди? — киваю на вывеску банка. И заметив свободное место недалеко от входа, нахально втискиваю внедорожник между инкассаторскими машинами.
— Здесь нельзя останавливаться, — сбегает с крыльца охранник. — Вы к кому?
— К Надежде Ивановне, — отрезаю на ходу.
— Вы договаривались? Она вас ждет?
— Конечно, — киваю спокойно. — Она нас всегда ждет.
— А как вас представить?
Этот вопрос меня всегда ставит в тупик. Да как хочешь, так и представляй! Мне по фиг!
— Скажите, Макаров приехал…
Охранник смотрит на меня подозрительно, но быстро звонит кому-то. Что-то тихо докладывает в трубку. Не разобрать.
— Кто это такая? — шепчет Яна, забирая с заднего сидения сумку.
— Надька Слепцова, — заявляю я самодовольно. — Тут она проходит под другой фамилией.
— Звенигорская? Управляющая банком?
— Кажется. Крылов говорил что-то…
— Пойдемте, я вас провожу, — радостно улыбается охранник. Видимо, кто-то рангом повыше признал нас за своих. Поэтому и машину оставить можно, и улыбой одарить.
В панорамном лифте поднимаемся на шестой этаж.
— Красиво, — довольно тянет Яна. — Весь город как на ладони.
Не успеваю ответить, когда дверцы лифта отворяются, и около них нас встречает строгая девица в красной юбке и белой блузке. Русые пряди как всегда завиты в тугие локоны, руки в боки, а на губах знакомая усмешка.
— Макаро-ов, — тянет моя одноклассница Надька. Мы с ней всю началку просидели за одной партой. Дрались постоянно. Делили парту и линейкой чертили демаркационную линию.
К неудовольствию Яны Слепцова резво прыгает мне на шею. Целует в щеку.
— Привет! — весело кивает Яне, но целоваться не лезет. И моя милая тут же включает опцию «я-крутая-до-невозможности-чика».
— Какими судьбами? — спрашивает Надежда, заводя нас к себе в кабинет. — Чай, кофе, мороженое?
— Не отказался бы, — улыбаюсь дурашливо и добавляю с серьезным видом. — У нас, Слепцова, очень серьезное дело. Помоги, а?
— Если в пределах моих полномочий, — вздыхает Надька, надевая маску «а я-крутая-банкирша».
— Нам нужно посмотреть, что в ячейке, — вздыхаю тяжко и, взяв у Яночки документы, протягиваю их подружке детства.
— Так это ты Василиди? — обалдело интересуется Надежда. — Яна? В жизни бы не догадалась…
— Ну я, — разводит руками моя любимая. — А что, это запрещено законом? — спрашивает с улыбкой.
— Да тут приезжали какие-то греки… — недовольно бросает Надежда. — Требовали доступ к ячейкам и счетам. Им, конечно, отказали. Так они у нас тут засаду устроили. Не иначе как тебя ждали.
— Ставрос и Пантелей? — рыкаю, не сдержавшись.
— Откуда я знаю… — бурчит Надька. Смотрит на нас внимательно и внезапно решает. — Ждите. Сейчас конец дня. Банк закроется. Посетители уйдут. И мы спустимся в хранилище без посторонних глаз. Сдается мне, эти голуби шизокрылые оставили в фойе своего человека. Слишком быстро они слиняли.
— Может, мне пока машину переставить? — задумчиво чешу затылок.
— Сейчас охране скажу, поставишь на подземную парковку, — кивает Надька и тут же переводит взгляд на Яну.
— Так я не поняла, вы теперь вместе?
— Женимся, — улыбаюсь я радостно.
— Я думала, вы сразу после школы распишетесь, — бесцеремонно разглядывает нас Надька и добавляет со значением. — Этот придурок во всех учебниках и тетрадках писал твое имя.
Яна смотрит на меня недоверчиво, а я готов как в первом классе треснуть Слепцову по башке учебником.
Ну, не дура ли?
— Пойдемте, — поджимает губы Надежда и, взяв со стола связку ключей, ведет нас ко второму лифту, затерявшемуся на другой половине здания. Мы долго спускаемся вниз, а когда попадаем в подвал, даже я ежусь от холода. Или это дурные предчувствия одолевают? Вот ведь гады! Никак не угомонятся! Что-то важное спер у них Архип, раз до сих пор на ушах стоят. Хоть захоронили бедного, или все бегают в поисках его богатств?
Замечаю, как прямо на глазах меняется Слепцова. Из добродушной и веселой девахи вмиг превращается в холодную и неприступную женщину. Строго кивает стоявшему около двери охраннику.
— Открой.
— Вас проводить?
— Нет необходимости.
Высокие двери открываются лишь на минуту, впуская нас в унылое серое помещение, и тут же захлопываются снова.
Надька деловито шагает к нужному отсеку. Своим ключом открывает отъезжающие в разные стороны створки. И перед нами предстают ряды сейфов. Разного размера.
— Ваш двадцать четвертый, — кивает Надька на узкую панельку с кнопками. — Пароль помните?
— Конечно, — уверенно кивает Яна. И приложив брелок к экрану, быстро набирает цифры.
Пять…Восемь…Два…
Интересно, почему в таком порядке?
Устало потираю переносицу. А если мы ошиблись, и пароль другой? Второй раз Слепцова нам не поможет. Сошлется на важные дела или просто пошлет…
Но где-то внутри оживает механизм. Мигает зеленым лампочка, и сейф тихонько открывается.
Яна торопливо достает оттуда какие-то тонкие пластиковые папки. Бегло просматривает их содержимое. И стремительно кидается на шею моей однокласснице.
— Спасибо, Надя!
— Что там хоть было? — изумленно шепчет моя одноклассница.
— Чужой договор купли-продажи, — морщит нос Яна. — Теперь нужно изловчиться и вернуть его владельцу.
- Только сами не суйтесь, отправьте кого-нибудь, — жалостливо советует Слепцова. — Вас там могут ждать…
— Умная ты, Надька, — бросаю осторожно. — Приходи к нам на свадьбу.
— Обязательно приду, Макаров. Должна же я передать тебя в надежные руки. И ты, красотка, фамилию поменяй. Макарова для нашего уха привычней, чем какая-то Василиди.
Яна смеется, но я чувствую, как она напряжена. Что же увидела там в бумагах?
Всю дорогу домой моя милая сначала лихорадочно перебирает документы, а затем отрешенно смотрит в окно и о чем-то думает.
— Давай, показывай, — роняю лениво, как только мы оказываемся
