— У Твилы на складе есть моток голубой пряжи, можно связать мне красивое платье. Знаешь, я могу купить его по низкой цене, так как работникам предоставляется скидка.
— О, это отличная мысль, мама! — Кэтрин улыбнулась.
— Я хочу повидаться со Стивом и хочу посмотреть, как моя малышка выходит замуж. Разве я не заслужила себе новое платье после стольких лет работы здесь?
— Спасибо. — Кэтрин импульсивно подалась вперед и обняла мать за тонкие плечи.
— А сейчас мне лучше возвратиться назад, иначе мой дневной заработок будет низким.
Кэтрин кивнула.
— В этот раз я ни слова не скажу Гербу, вот увидишь.
— Хорошо. А я дам тебе знать, если Стив снова позвонит.
— Я рада, что ты пришла, дорогая. Мне было больно думать о том, что ты куда-то уехала, как это сделал Стив. — Она поднялась на две ступеньки, потом обернулась и посмотрела вниз на Кэтрин.
— Эта свадьба будет с цветами, тортом и белым платьем?
— Да, мама.
— Ну, сделай это гвоздем программы, — задумчиво сказала Ада. На ее измученном жизнью лице все отчетливее проступало удивление. — Просто сделай это гвоздем программы… — повторила она.
И в первый раз за все время Кэтрин были полностью, абсолютно, на сто процентов счастлива оттого, что согласилась со всеми желаниями Анжелы Форрестер.
Пригласительные открытки были голубыми с выбитыми цвета слоновой кости буквами. Прекрасные прописные буквы делали пируэты на мраморном пергаменте, как шаги танцора. Новая открытка хрустела, как кринолин танцора. Кэтрин провела пальцем по линиям выбитых букв — восходящие и нисходящие линии образовывали грациозные завитки.
«Можно прочувствовать эти слова, — думала Кэтрин. — Их можно прочувствовать…»
Переполняемая трепетом, она изучала открытку, все еще не осознав до конца столь стремительно приближающееся событие. Слова были написаны в официальном стиле:
Кэтрин Мари АндерсониКлей Элджин Форрестер
приглашают Вас разделить с ними радость по случаю их торжественного бракосочетания, которое состоится 15 ноября в 19.00 в доме Клейборна и Анжелы Форрестер по адресу: Миннесота, Эдина, Хайвью Плейс, № 79.
Кэтрин снова провела кончиками пальцев по буквам и тяжело вздохнула. Как жаль, что она лишь играет роль в этом спектакле…
Теперь Кэтрин и Клей могли встречаться в холле «Горизонта». В их отношениях сейчас уже не было той резкости, которая присутствовала в первые их встречи. Кэтрин постоянно ловила себя на мысли, что ей нравится, как он одевается, как ведет себя. В свою очередь Клей пришел к выводу, что ему нравится ее внешность. Ее одежда была чистой, скромной, и она аккуратно ее носила. Он замечал первые признаки округлости, но пока еще ничего не было видно.
— Привет, — сказал он, делая шаг ей навстречу. — Как ты?
Она встала в эффектную позу.
— А ты думаешь как?
Он внимательно окинул взглядом шерстяное платье сливового цвета.
— Похоже, что у тебя все в порядке. Красивое платье.
Она смутилась. Ей было приятно оттого, что он одобрил платье. С того вечера, когда она заснула по дороге домой, каждый из них сознательно старался относиться друг к другу добрее.
— Спасибо.
— Сегодня вечером ты познакомишься с моим дедом и бабушками.
При подобных заявлениях она уже научилась не впадать в панику. И все же его слова вызвали ощущение тревоги. — Это нужно?
— Боюсь, что они входят во внешнее оформление.
Кэтрин окинула его взглядом сверху донизу. На нем были светлые с отутюженными складками брюки и гармонирующий твидовый спортивный пиджак с замшевыми вставками на локтях.
— Внешнее оформление, как обычно, доходит до совершенства, — улыбаясь, сказала она.
Это был ее первый комплимент за все время их знакомства. Он улыбнулся и неожиданно почувствовал нежность к Кэтрин. — Спасибо, я рад, что ты одобряешь. А теперь давай надеяться, что и мои бабушки с дедушкой тоже одобрят.
— По твоему тону этого не скажешь.
— Увы… Я знаю их всю свою жизнь. Хотя моя бабушка — старая черствая девчонка. Ты сама увидишь, что я имею в виду.
В это время на лестнице появилась Малышка Бит. Она остановилась и. наклонившись через перила, поздоровалась:
— Привет, Клей!
— Привет, Малышка Бит. Можно я заберу ее на некоторое время? — спросил он, поддразнивая.
— Почему бы тебе вместо нее не взять меня сегодня вечером? — Малышка Бит еще больше наклонилась через перила, как бы падая в обморок. Девушки теперь не пытались скрывать своего восхищения Клеем.
Но в этот момент вниз спустилась Мари.
— Кто это кого куда увозит? О, привет, Клей. Сделай что-нибудь с этой ненормальной, пока она не свалилась вниз головой и не оставила ребенка без мозгов, — засмеялась Мари. — Куда вы сегодня едете? — спросила она, оценивающе разглядывая их.
— Пригласил Кэтрин поужинать в семейном кругу.
— Да? По какому поводу на этот раз?
— Предстоит еще одна из семи мук. На сей раз бабушка и дедушка.
Мари подняла бровь, взяла Малышку Бит за руку и, уводя ее на кухню, бросила на Кэтрин через плечо последний заговорщический взгляд.
— Удачно, что ты решила надеть свое новейшее создание, а, Кэтрин?
Клей во второй раз посмотрел на платье, на сей раз с большим интересом.
— У нас проворные пальчики, да? — спросил он, улыбнувшись.
— Да, проворные… В силу необходимости. — И Кэтрин положила руку на живот. Улыбаясь вместе с Клеем, она почувствовала себя почти счастливой.
Что-то между ними изменилось. Скрытое чувство гнева и обмана начало исчезать. Они стали относиться друг к другу с уважением и теплотой.
К тому времени, как Клей свернул на дорогу, ведущую к дому его дедушки и бабушки, на улице стало совсем темно. Фары освещали вымощенную красным кирпичом дорогу.
Сад вокруг дома был одет по-зимнему. От листьев остались одни воспоминания, а стволы деревьев окутала белая пелена. Ветки кустарников и деревьев были туго укутаны зимним покрывалом, как ребенок североамериканских индейцев.
Дом был освещен снаружи и изнутри. Кэтрин посмотрела на два одинаковых подвесных фонаря, которые висели с двух сторон входной двери, а потом на кончики своих высоких каблуков. Она сжала руки, пытаясь унять их дрожь. Сердце заполнили мрачные предчувствия. Неожиданно пальцы Клея коснулись ее шеи и слегка сжали ее.
— Эй, подожди, перед тем как мы войдем в дом, я должен тебе кое-что сказать.
От его прикосновения она резко повернулась, удивленная. Его руки продолжали лежать на ее плечах, а большие пальцы прижали воротник пальто. Кэтрин не нужно было напоминать ему, чтобы он лучше не дотрагивался до нее вот так.
