Полностью, своими руками.
– Тише, Лала, тише. Я здесь, я с тобой.
– Ты так давно не называл меня так, – всхлипывает, облокачиваясь на меня, словно пытается слиться и быть еще ближе.
– Моя Лала, нежная и сильная Лала.
Слова срывались легко, я даже не думал, что скажу потом, через минуту, я просто говорил с ней, раздевая.
Схватился за длинную юбку платья и стал собирать ее в гармошку.
Я поступал неправильно. Она не моя. Но я не прикоснусь к ней иначе чем как просто объятия.
Считается ли это? Наверное, это просто сладкая ложь, жалкое оправдание. Плевать на все.
Дошел до ее бедер и сглотнув потянул дальше ткань.
– Подними руки.
Слушается моментально и мне открывается вид на округлые ягодицы, в черных обычных трусиках. Узкую талию. Чуть выступающие ребра и ровную спину.
«Я не могу сделать этого… черт я просто с ума сойду сейчас».
Кожа покрывается видимыми глазам мурашками, и я вновь подступаю к ней ближе, чтобы лишний раз не смотреть и не искушать, хотя куда уж больше, чем есть.
Далия доверчиво кутается в мои объятия. Будто нежный котенок, которого лишь оберегать хочется и не более.
– Ты так чиста, невинна, – не выдержав проговариваю ей на ухо.
– Что?
– Весь мир давно погряз в мерзости и грязи, а ты… Ты словно не замечаешь этого. Даже через года остаёшься такой же чистой. Такой же невинной.
Она улыбается мне и отвечает словами, что пробивают мой самоконтроль, вызывая приступ настоящей злости.
– На счёт невинной я бы поспорила с тобой.
Перед глазами день ее свадьбы. Ее слова. Ее улыбка, когда она держит под руку Аббаса.
Резко отступаю назад, словно очнувшись от дебильного сна, в который меня насильно затолкали.
Опускаю глаза на ее шрам на грудной клетке, от последней операции много лет назад и она резко прикрывается, скрывая его. Из палаты доносится звонок и заметив ее глазах слёзы непонимания я извиняюсь и ухожу из ванной. Хватаю портмоне, мобильный и ухожу из больницы.
Далия
Гляжу в твои холодные глаза,
Которые когда-то полюбила.
И вместо нежности привычной… темнота,
Всевышний? Неужели заслужила?
Смотри Орхан, ведь это та же я.
Не прогоняй меня жестокостью колючей.
Я помню только то, что я твоя…
Но боль ползет по мне, змеей гремучей.
(с)Лила Каттен
Я не понимаю… Я просто не понимаю, что с ним произошло. Но то, как он посмотрел на меня… Это было слишком больно. Неужели шрам на груди его отвращает? Или мои проблемы со здоровьем в целом?
Что еще? Нет иных причин такого поведения.
Постаралась успокоиться, чтобы не стало плохо и залезла в ванну, которая уже не так влекла меня. Просидела в воде минут десять и вылезла.
Минуты уходили в никуда, а он по-прежнему отсутствовал.
Чужая страна для нас обоих, но он видимо нашел место, где побыть подальше от меня.
Как была в халате, так и легла спать.
Хотя, какой может быть сон, если голова просто не соображает?
Снова попытка восстановить исчезнувшие куски жизни и ничего. Может произошло что-то между нами? Быть может он разочарован в семейной жизни нашей?
Я сойду с ума, если не пойму, но его все нет и задавать вопросы некому.
Засыпаю в этой мысленной суматохе, а просыпаюсь от негромкого шума в комнате. Открываю глаза и вижу, как он раздевается. Вот только ко мне он кажется ложиться не собирается.
В палате больше стандартного кровати, и есть диван. Чувствую, как скатывается слеза из левого глаза и перетекает через переносицу, а после капает на подушку.
Почему он такой холодный? Откуда это чувство во мне, словно мы с ним невозможно далеки?
Случайно всхлипываю и привлекаю его внимание к себе.
– Лала? – подходит и садится с краю.
Закрываю глаза, молчу.
– В чем дело? Лала…
Вроде бы тот же, но одновременно другой. Я не надумала. Это именно то, что я вижу.
– Что с нами произошло, Орхан?
– В каком смысле?
Ложусь на спину, чуть приподняв подушку к изголовью, чтобы быть повыше.
– Между нами? Что не так? Я не понимаю.
– Прости меня, – склоняется к моим сцепленным в замок ладоням на животе и целует их, а после утыкается в них лбом.
– За что?
– За то, что так себя повел. Я просто… Тебе страшно, но и мне тоже.
Забираю одну свою руку и глажу его по голове, зарываясь в его волосы пальцами.
– И мне… ужасно страшно. Так сильно, что я хочу бежать подальше отсюда.
Оба молчим. Застывшие в мгновении.
– Мы ведь справимся, да? Ты и я… вместе… – дрожащими губами спрашиваю, не в силах скрывать свои эмоции.
– Обязательно, – ложится рядом и притягивает на свою грудь.
Крепко обнимаю. Так крепко, как могу.
– Я люблю тебя, – шепчу ему и целую в шею, дотянувшись до нее губами.
– И я тебя люблю, Лала… Всегда любил только тебя. Поспи немного, – гладит по спине успокаивающе, и я засыпаю в его руках.
Орхан
– Какого черта ты мне звонишь? – отвечаю Аббасу, как только выхожу за пределы клиники.
Злость перетекает по венам снося покой, выдержку. Унося все подряд.
– Я хочу знать, как моя жена.
Ублюдок. Как же я его ненавижу.
– Позвонишь еще раз за это время или напишешь вшивое смс с намеком на «свою жену», не увидишь ее никогда, ты меня понял?
Сбрасываю звонок и набираю полные легкие воздуха, чтобы закричать, но молчу, подавившись им.
Я обидел ее, но и оставаться там выше меня. Все эти минуты памяти, сука.
Хочу быть как можно дальше, и в тоже время тянет назад, к ней.
Брожу по улицам незнакомого города. Тут будто другая вселенная, хотя люди все те же.
Наверное, это я не такой. Не тот, что был раньше, или наоборот превращает она меня в человека четырехлетней давности.
Телефон снова вибрирует, но в этот раз звонящий это Далер.
– Дал? Ты еще тут?
– Даша приказала купить какую-то херню, которая продается только в Германии. Ищу с Геной.
– Вам помочь?
– А тебе больше нечем заняться?
– Сейчас мне лучше быть подальше от нее.
– Понял. Я в принципе звонил спросить, где тут что. Ты же здесь был уже.
– Значит сейчас приеду.
Беру такси и еду к друзьям.
После того, как находим что нужно, садимся за столик в ресторане перекусить.
– Что там у тебя? – не унимается Гена.
– Ты как сплетница, – подкалывает его
