покажется тебе настоящим свиданием, — говорит он, когда его рука под водой находит изгиб моего бедра. Кончики его пальцев скользят по моей коже, притягивая меня ближе.
Это было лучшее свидание, но я ему этого не говорю. Какой-то части меня все еще нужно держать при себе всю тяжесть моих чувств к нему. В девяноста девяти процентах случаев с ним мне так легко, и мне хочется полностью потерять бдительность, но потом у меня случаются моменты паники, что я по своей воле сброшусь с обрыва, а его там не будет, чтобы поймать меня.
— Ты голодна? — Его пальцы перестают исследовать, но остаются приклеенными к моей стороне.
— Немного, — признаюсь я.
Мы выходим из бассейна, Гэвин хватает наши полотенца и бросает мне одно. Я оборачиваю тело пушистым синим материалом и выжимаю немного воды из волос.
Гэвин протирает голову полотенцем и бросает его на шезлонг. У него безумное тело. Красные плавки низко сидят на его стройных бедрах и облегают бедра. На груди у него немного темных волос, спадающих на живот.
— Я скоро вернусь. Я собираюсь поставить пиццу в духовку, — говорит он. Мой взгляд все еще прикован к его прессу, который чертовски блестит, когда он смотрит на меня, поэтому я быстро опускаю взгляд на землю.
— Хорошо.
Я чувствую его улыбку больше, чем вижу, прежде чем он поворачивается и направляется внутрь. Возвращаясь к бассейну, я сажусь на край и свешиваю ноги. Я смотрю на свой дом через забор, когда он возвращается и садится рядом со мной.
— Двадцать пять минут.
— Хм? — спрашиваю я, уделяя ему свое внимание.
— Пицца будет готова через двадцать пять минут. — Он протягивает руку и вытирает большой палец под моим левым глазом.
— Я похожа на енота?
— Немного, но ты очень милый енот. Ничего похожего на тех страшилок в горах, которые нападают на ничего не подозревающих девушек, оставляющих палатку открытой.
Жар проникает в мои щеки, и я поднимаю обе руки, чтобы стереть остатки туши.
— Это мог быть медведь или горный лев.
— Хорошо, что я был там. — Игривая насмешка в его голосе забавно влияет на мой пульс.
— Эй, — кричит Дженкинс через заднюю дверь, — Мы можем уже выйти из наших комнат, пап?
— Разве вы не видите, что я все еще на свидании? — Гэвин берет мою руку и держит ее вверх.
— Ага-ага. Мы будем вести себя хорошо. — Дженкинс толкает дверь дальше и выходит, сопровождаемый Ноем и Томми.
Гэвин опускает наши руки, но не отпускает.
— Ты запретил им выходить на улицу? — спрашиваю я, улыбаясь, думая о том, как, должно быть, прошел этот разговор.
— Я хотел провести с тобой несколько часов наедине. — Он сжимает мои пальцы. Мне очень нравится, как нежно он это делает, и как мое тело реагирует на такое простое прикосновение. — И я не хотел, чтобы это превратилось в сцену, подобную прошлой ночи.
— Ты имеешь в виду сцену, в которой ты натыкаешься на каждую девушку, с которой ты встречался за последний год?
Он бледнеет.
— Я шучу.
Ребята, кроме Томми, идут в бассейн. Они остаются на другом конце, давая нам немного пространства и уединения.
Я высвобождаю руку, а затем встаю и позволяю полотенце упасть к моим ногам.
Взгляд Гэвина медленно поднимается, и когда его глаза встречаются с моими, они наполняются теплом. У меня никогда не было проблем с телом. Конечно, мне бы хотелось, чтобы моя попа была подтянутой, а живот более плоским, но я приняла это так же, как вы принимаете, что некоторые люди умнее или имеют лучшие волосы. Я та, кто я есть, и я много работала, чтобы полюбить этого человека.
Но то, как он смотрит на меня, вселяет во меня уверенность, благодаря которой я чувствую себя самым красивым человеком на планете. Интересно, именно так он заставляет чувствовать всех девушек, с которыми он знакомится?
Я прыгаю в воду и позволяю своему телу опуститься на дно бассейна, наслаждаясь тем, что чувствую себя такой невесомой и свободной. Когда я возвращаюсь, Гэвин все еще сидит и наблюдает за мной.
— Ты придешь? — спрашиваю я, подплывая к краю бассейна и пробираясь перед ним.
— Может быть. — Он не двигается.
Я плыву на спине и пинаю воду в его сторону, обрызгивая его, пока он не пошевелится.
Он быстрый. Настолько быстрый, что он ныряет прежде, чем я успеваю это заметить, и утаскивает меня под воду; Я борюсь с ним, улыбаясь.
Мы подходим вместе, мои руки обвивают его шею.
— Вы двое хотите поиграть в волейбол? — спрашивает Ной с другого конца бассейна.
Гэвин смотрит на меня.
— Кто лучше, Ной или Дженкинс? — Я говорю тихо.
— Ной, почему?
— Нет причин. — Я отталкиваюсь от его плеч, высокомерно смотрю на него и уплываю от него. — Я в команде Ноя.
* * *
Мы с Гэвином сидим на табуретках на его кухне, все еще в купальниках, и поглощаем целую пиццу. Его бедро прижимается к моему, и мы счастливо улыбаемся друг другу с полными ртами.
Томми заходит и идет к холодильнику, ухмыляясь нам, как будто он участвует в какой-то личной шутке.
— Вы двое милые.
— Отвали, — говорит Гэвин с улыбкой и качает головой.
— Я серьезно. Ты заставляешь папу и его новую девушку побороться за свои деньги.
Клянусь, температура вокруг Гэвина падает на десять градусов.
— Что ты сказал?
— Твой отец и эта мыльная звезда. Я не могу вспомнить ее имя, но она чертовски горяча.
— Верно. — Мышца на его челюсти подергивается.
— Черт, — говорит Томми, — Я забыл, что между вами было что-то странное. Я не хотел…
— Все хорошо, — говорит Гэвин не слишком убедительным тоном.
Томми вскидывает подбородок. — Ребята, вы вернетесь на улицу?
Гэвин, кажется, погружен в свои мысли и не отвечает. Я пожимаю плечами, и Томми с извиняющейся гримасой выскальзывает обратно наружу.
