Он изумленно поднял глаза, понял, кто перед ним, и снова понуро опустил плечи.
– Мне решать, где быть, где не быть, – с вызовом выдал он. И тут же прибавил: – А откуда ты знаешь?
Снова зазвонил его телефон, и мы оба на него уставились. Годрик опять скинул звонок
– У тебя встреча со мной, – твердо ответила я.
– Чего?
– Годрик, не мог бы ты снять очки? День, конечно, солнечный, но мы не на улице. Невежливо разговаривать в темных очках.
– Они мне нужны, чтобы никто не лез, – проворчал Годрик. – Не хочу, чтобы меня узнавали.
– Пожалуйста! Тогда беседовать будет намного приятнее.
Годрик сердито запыхтел, но очки таки снял и потер непривыкшие к свету глаза.
– Спасибо! – воскликнула я. – Ого! Ты почти не изменился!
Так оно и было. Невероятно длинные темные ресницы, под круглыми карими глазами тени с фиолетовым отливом. Таким он и запечатлелся в моей памяти, когда, протягивая руки, приближался ко мне у шкафа с бутафорией. Годрик был из разряда ребят, что при любых обстоятельствах выглядят будто с похмелья.
Теперь я понимала, почему Пейдж была уверена, что девочки-подростки по всему миру станут сходить по нему с ума. С другой стороны, если бы он был моим парнем, я, наверное, без конца терзалась бы мыслью, что должна чаще ходить с ним на прогулки, чтоб его лицо хоть чуточку посвежело.
Впрочем, на вкус и цвет…
– Может, пойдем в офис Пейдж? Во время ланча мы встречаемся с Джонатаном – не хочу опаздывать.
– А это обязательно? – В голосе Годрика прозвучали досада и усталость. – Я занят.
– Чем? – терпеливо поинтересовалась я.
– Учебой.
Я взглянула на книгу. «Джеймс и персик-великан».
– Я актер, – проныл Годрик, посмотрев на мою вопросительно изогнутую бровь. – Ты все равно не поймешь.
Если бы не жара и не впечатления от встречи с Пейдж, может, мне не хватило бы решительности. Но торчать тут битый час я в любом случае не могла.
– Итак, пошли? Чем скорее начнем, тем скорее закончим. И спокойно займемся другими делами.
Я встала и задвинула стул под стол.
Годрик обвел меня мрачным взглядом.
– А если я не хочу?
– Годрик, речь о карьере. О твоей карьере!
– Тогда мне и решать, идти или не идти, так? Никак не тебе!
Мое терпение было на исходе. Хотелось одного– очутиться в квартире Джонатана, постоять под душем и привести себя в порядок перед ланчем.
– В таком случае я предъявлю Пейдж счет за три часа украденного у меня времени. Готова поспорить, она заплатит из твоих денег.
Угроза подействовала. Десять минут спустя мы втроем сидели в офисе Пейдж и беседовали о встрече Годрика – или Рика, как теперь надлежало к нему обращаться, – с фотографом Странно, но я без колебаний согласилась при этом присутствовать, дабы быть на подхвате и удерживать Рика от грубостей.
– На кой черт мне нянька? – возмутился Годрик. – Кто я, по-вашему? Безмозглый младенец?
– Нет, но в данном случае позволь принимать решения мне, – быстро проговорила Пейдж. – Или хочешь, чтобы повторился случай с Валтасаром?
Они обменялись столь хмурыми взглядами, что даже меня передернуло.
– Пойду отолью, – объявил негодующий Годрик, поднимаясь со стула и шаркающей походкой направляясь к двери.
– Поверить не могу, – прошептала Пейдж– Как вам удалось затащить его сюда?
– Просто сказала «пошли».
Пейдж хлопнула в ладоши.
– Волшебница! Говорила же я: меня он ни во что не ставит, а вас будет слушаться!
– Главное, выбрать нужный тон, – сказала я, вспомнив мамины рекомендации по перевоспитанию Храбреца.
Сдавалось мне, что в случае с Годриком куриной грудкой и чесанием за ухом, увы, не обойтись.
– Чем планируешь сегодня заняться? – спросил Джонатан, перекрикивая жалобные завывания пса.
Я чувствовала себя сущим деспотом, но надлежало четко следовать маминым указаниям и не обращать внимания на вопли Храбреца, заточенного в собачий домик. Во-первых, он должен был привыкнуть к мысли, что там его место, во-вторых, уяснить, что за кухонным столом завтракают только люди.
Говорить легко, а выносить слезливые завывания в духе Барбры Стрейзанд – адская пытка.
Когда мое терпение лопнуло, я резко повернула голову и окинула Храбреца строгим взглядом. Таким, каким смотрела на бестолковых парней типа Джема Уайльда, когда они с ухмылкой хватали в «Либерти» депиляторы.
К моему великому удивлению, да и к его тоже, Храбрец умолк.
– Мелисса, ты воспитатель экстра-класса!
Джонатан на радостях щелкнул пальцами и указал на меня. Идиотская привычка ведущих телешоу! Я думала, что отучила его от этого еще в Лондоне. Ему тоже достался строгий взгляд, и растерявшись, он уставился на руку.
– Прости, – сказала я. – Я машинально.
– Так чем ты сегодня займешься? – Джонатан откусил кусок зернового бублика. – Страшно жаль, что мы не встретились вчера во время ланча, – повторил он девятый раз.
– Джонатан! Честное слово! Я не обиделась, – в девятый же раз ответила я.
Он посмотрел на меня исполненным вины взглядом.
– Я думал, если вдруг позвонят, скажу, что во время ланча занят, но Шульце прилетели в Нью-Йорк специально, чтобы осмотреть дом, и я просто не мог…
– Хватит, – сказала я. – В конце концов, ты не виноват, что всем нужен. – Я взглянула на лежавшее перед ним расписание и ужаснулась. Записи не вмещались на отведенном для них пространстве. Зато в отдельных местах темнело вписанное карандашом «Мелисса?». Сердце взволнованно затрепетало. – А я неплохо провела время – выпила кофе, понаблюдала за ньюйоркцами.
– У меня был совсем другой план, – пробормотал Джонатан, берясь за голову. Еще не было и восьми, а он уже выглядел уставшим. Уставшим по-иному, не как в Лондоне. – Поверь, я искуплю свою вину. – Его лицо посветлело. – Если хочешь развлечься, обращайся к Лори. Она организует тебе и прогулку на катере, и полет на вертолете – что ни пожелаешь.
– О-о! Здорово!
Я предпочла бы гулять с ним. К Лори же обращалась по другим вопросам: она знала все о распродажах эксклюзивных коллекций и уже выслала мне по электронной почте первый список магазинов – адресов десять.
Джонатан, будто прочтя мои мысли, сказал:
– Если бы ты только знала, с какой радостью я сам бы с тобой погулял. Не будь так занят. – Он пожал плечами. – Прости меня, пожалуйста. Послушай, а может, куда-нибудь съездим сегодня поужинать? Сама видишь, кухня еще не в том состоянии, чтобы с удовольствием готовить и есть дома.
Я обрадовалась.
– Давай.
– Где бы ты хотела побывать?
