Я обрадовалась.
– Давай.
– Где бы ты хотела побывать?
– Не знаю. В одном из твоих любимых мест. – Я чуть было не уточнила: только, чур, не там, где ты любил ужинать с бывшей женой, но сдержалась. – С большими окнами на чудный вид города, – поспешила прибавить я, пока Джонатан не сказал, что поручит Лори заглянуть в свежий путеводитель по ресторанам «Загат».
– Я придумал. – Джонатан загадочно улыбнулся и посмотрел на часы. – Выгулыцица придет в половине девятого. Я попросил ее забрать Храбреца на целый день, до тех пор, пока мы не вернемся. Лучше, если ты погуляешь, не будешь париться в этой коробке с утра до вечера, правильно?
Он приподнял бровь, ожидая слов одобрения. Я взглянула на Храбреца. Положив морду на лапы, пес до сих пор тихонько хныкал. Пожалуй я его недооценила: в эмоциональности Барбра Стрейзанд ему уступала.
– И что он будет делать у выгульщицы?
– Наверное, общаться с другими собаками, тоже в домике, только побольше. – Джонатан принялся собирать бумаги. – Ему это даже пойдет на пользу. Обзаведется друзьями. – Он чмокнул меня в макушку. – Если хочешь, пригласи их как– нибудь на чай с английскими оладьями. М-м-м. Как же вкусно от тебя пахнет…
Перекинув мои волосы через плечо, он поцеловал меня сзади в шею. По спине побежали мурашки.
Храбрец злобно затявкал, и Джонатан отстранился от меня, тяжко вздыхая.
– Я возьму его с собой, – неожиданно для самой себя сказала я. – Ему нужно больше внимания. И потом, пусть запоминает, кто здесь главный.
– А может, главный я? – спросил Джонатан, улыбаясь краешком рта. – Насчет выгулыцицы решай сама. Ты у нас волшебница, знаешь, как общаться с хвостатым негодником.
– Никакого волшебства тут не требуется.
– Эй! Не преуменьшай своих достоинств! Синди он не давался в руки, даже когда был щенком. К слову сказать, я поведал о твоих чудо– способностях Курту. Он хочет спросить у тебя
совета насчет сестриной таксы. Если желаешь подработать в Нью-Йорке, подумай об этом.
Его слова придали мне смелости, и я решила теперь же рассказать о встрече с Пейдж и Годриком. Врать я не умела, от одной мысли, что надо хитрить с Джонатаном, у меня все переворачивалось внутри. Лучше было открыть ему свой секрет в самом начале.
– Если честно, о работе в Нью-Йорке я уже подумываю. Но помогать хотела бы людям, не собакам. Давать советы, рекомендации.
Джонатан взглянул на меня с изумлением.
– По-моему, мы решили, что ты отдохнешь.
– Да, конечно, но речь о, э-э, временной работе.
Удивление во взгляде Джонатана сменилось подозрением.
– Какой такой работе?
Я набрала полную грудь воздуха.
– Помнишь того актера, что был у Бонни и Курта?
Джонатан медленно кивнул.
– Рик Спенсер.
– Да, именно. Видишь ли, Пейдж попросила меня поприсутствовать сегодня на его фотосессии. Присмотреть за ним.
– В каком смысле «присмотреть»?
– Э-э… В прямом. Надо, чтобы он хорошо выглядел на снимках Может, улыбнулся. И не вывел фотографа из себя своими грубостями. – Я весело засмеялась.
– Мелисса, ты хоть понимаешь, какую на себя взвалила ношу? – отнюдь не радостно спросил Джонатан. – Этот парень полный придурок.
То есть… Конечно, я помню, что он англичанин…
Его лицо слегка перекосилось. – И твой друг. Разумеется, ты не могла отказать им, но это же забота Пейдж! При чем здесь ты?
– Я только помогу. Пожалуйста, не волнуйся. Работать придется не больше часа. Заодно взгляну на Центральный парк и, может, услышу занятную сплетню – потом порадую Габи.
– Ты только сегодня с ним встречаешься? – спросил Джонатан, буравя меня взглядом.
– Ни о чем другом не договаривалась, – уклончиво ответила я. – Конкретно.
«Дзинь!» – звякнуло в ушах.
– Что ж, ладно, сегодня поступай как знаешь, а на будущее посоветуй Пейдж найти для чокнутого клиента толкового психиатра, – сказал Джонатан. – Я серьезно. Не желаю, чтобы ты убивала отпуск на возню с ненормальными. Пейдж хоть собирается запла…
Послышался сигнал его сотового – пришло сообщение. Джонатан прочел его и нахмурился.
– Нет, – пробормотал он. – Неужели опять?
– Проблемы?
Теперь Джонатан ушел от прямого ответа.
– Ничего особенного. Разберемся. Мне пора, милая. Если что, звони Лори. Она с радостью тебе поможет. Я буду целый день по горло занят, но перед ужином обязательно позвоню. Детали обсудим потом, идет?
Я улыбнулась и поцеловала его на прощание. Потом еще раз, в прихожей, у старинной вешалки для шляп. Потом еще, на затененном деревом пороге. Слаще поцелуев, чем с Джонатаном, я не знавала. Ни с кем. Дело, наверное, в том, что он по-особому меня обнимал – бережно и при этом крепко, точно хрупкую драгоценность. Потом с такой страстью приникал к моим губам, словно в мире больше не существовало женщин.
Может, хорошо, что он весь в делах, а то мы дни напролет проводили бы дома.
Мы с Храбрецом отправились в Центральный парк Я, как велела мама, пройдя очередной квартал, давала ему кусочек курятины и многословно его хвалила. Должна заметить: когда Храбрец вел себя прилично, на него было любо-дорого взглянуть. В ошейнике, что стоил целое состояние, с жетоном от Тиффани, с блестящей после вчерашнего купания и расчесывания шерстью, он вышагивал так, будто был создан для Парк– авеню и знал об этом. Сказать по правде, пес вписывался в общую картину проспекта гораздо лучше, нежели я в своем платье простого покроя и широкополой шляпе, что прятала лицо от солнца.
Годрик, выполняя указание Пейдж, ожидал меня у входа. На нем были неизменные солнцезащитные очки, темная трикотажная водолазка и темные брюки, хоть и стояла жара. Он курил сигарету и походил на мультяшного француза.
Как только я махнула ему рукой и он сделал неуверенный шаг в мою сторону, давая понять, что видит меня, зазвонил мой телефон. Я подумала, это Джонатан, и виновато поежилась. Оказалось, не он. Пейдж.
– Вы уже там? С ним? – потребовала она без предисловий.
– Да, – ответила я.
– Замечательно. Без присмотра его оставлять нельзя!
– Почему? – спросила я, с любопытством рассматривая Годрика. – Он что, может сбежать?
Пейдж рассмеялась, словно я сморозила глупость.
– Чудная вы, право, Мелисса! Его могут атаковать поклонники. Надо, чтобы рядом кто-то был, дабы избежать неприятностей.
Никто и не порывался напасть на Годрика. Лишь беременная на роликах бросала на него укоризненные взгляды, открыто осуждая за курение.
– Я на месте. А фотографа пока не видно.
В офисе Пейдж заиграла мелодия сотового, и она ответила на звонок певучим: «Одну минуточку!» Вслед за тем послышался крик: «Тиффани! Снова Брэд! Когда ты будешь выполнять, что я говорю, черт возьми?»
