небо было чистым не только прошедшей ночью, но и в течение целого дня. Мы торопились, перекусывая прямо на ходу. Отрыв между нами был на пять часов, он не должен был далеко уйти. Судя по расстоянию между следами, шел он быстрым ходом, но мы передвигались намного быстрее.
Йер не делал остановок, и нам тоже пришлось бежать, не останавливаясь. Несмотря на все наши старания, до ночи догнать его мы не смогли. В какой-то момент мое тело, находясь в руках Зена начало дергаться, пробуждаясь. Нам пришлось остановиться.
Немного подумав, мы решили отпустить волка восвояси, стрела Йера была в рюкзаке Гая, память этого волка нам была не нужна. Оставив ребят, я убежала как можно дальше, туда, где ветер не нес за собой наши запахи. Разъяренный волк мог напасть на нас, мстя за обиду. Отбежав на час южнее нашей стоянки, в ту сторону, куда мы не собирались идти, я покинула тело волка, вернувшись обратно.
Голова болела из-за долгого сна, и мне непрестанно хотелось почесаться, то спину, то живот, то за ухом — дикого волка доставали блохи. Получилось так же, как в прошлый раз с бородой старика — дурная привычка оставалась в подарок от чужого тела.
Я стояла на ногах, почесываясь, привыкая к новому углу обзора и другому масштабу мира, а Гай разводил огонь.
— Мы сократили разрыв между нами на два часа, — сообщила я им. — Запах стал сильнее, но он не стал делать остановку. Ребят, извините, но я не могу сегодня больше преследовать его. У меня все тело чешется! И голова трещит! И мне все время хочется рычать!
Гай усмехнулся:
— А мне понравилось гладить тебя по голове. Шерстка гладкая, когда еще удастся погладить дикого волка?
Я фыркнула. Пошатываясь, упала на бревно перед костром и приняла протянутую мечником кружку. Зен рубил где-то в темноте мечом поленья, готовя ночной запас для огня.
— Гай, — косясь на звуки в темноте, спросила я. — А чего он так злится? Он имеет что-то против женщин? Как же это… у очага сидеть, детей рожать, что там еще… готовить? Он из тех, кто так думает?
— Лин, — отмахнулся от меня Гай, — сама с ним разбирайся. Не впутывай меня в ваши дела.
— Чего он злится? — буркнула я себе под нос и вздрогнула, когда меч огневика с шумом вошел в бревно, на котором я сидела.
— Ты вернулся? — слабо улыбнулась я, отодвинувшись подальше от меча рядом с собой.
— Гай, — обратился Зен к другу, игнорируя меня. — Я там дрова нарубил, поможешь принести?
Черноволосый маг, глянув на мрачное лицо друга, усмехнулся:
— Без проблем.
Он встал и скрылся в темноте, оставив нас наедине. Мой глаз нервно дернулся, когда Зен взглянул на меня.
— Твое имя? — сухо спросил он.
— Лини Вийр, — подпрыгнула я и вытянулась в струнку, как во время переклички боевого подразделения.
— Тактик князя Рато?
— Так точно!
— Его… невеста?
— Нет! — ответила я и очнулась.
Военная выправка, чтоб ей. А нечего смотреть на меня таким тяжелым взглядом. Глубоко вздохнув, я уняла бешеный стук сердца. Чего я так испугалась? Гнева Зена?
— Зен, почему ты так злишься? — прямо спросила я, и, вспомнив слова Гая о доверии в путешествии, сказала, — да, я не парень. Извини, что обманула твое доверие. Но так нам было бы легче путешествовать. Это не со зла.
— Какая наивность! — вспыхнул Зен, и быстро взял себя в руки. — Ладно, я все понял. Тот разговор с князем, там, в подземных шатрах. Он тебя направил на поиски оружия Древних?
— Да.
— Как он мог так поступить со своей невестой! — опять повысил голос огневик. — Слышал, он город отдал за какие-то свитки для тебя, и вдруг отпускает в такую даль!
— Зен! — заорала я. — Да что с тобой? Почему ты орешь на меня?
Зен резко замолчал и глубоко вздохнул.
— Ладно, — сказал он тихим голосом. — Извини, что кричал. Я переживаю за Йера.
А, так вот в чем дело! Я с облегчением вздохнула, поняв, что на мне срывают злость. Повисло гнетущее молчание. Вскоре послышались шаги в темноте, и на свет костра вышел Гай, неся огромную охапку дров.
— Я дрова принес. Зен, мне еще сходить? — спросил он, скидывая их в небольшое углубление в земле.
— Не надо, — ответил тот. — Сам принесу.
Огневик скрылся в темноте, а Гай присел рядом со мной.
— Гай, — сказала я ему, пытаясь избавиться от паршивого настроения после ссоры с Зеном. — Я не смогу уснуть. Останусь дежурить, а вы ложитесь спать.
— Я не против, — кивнул он, глядя на языки пламени. — Разбудишь нас часа через четыре? Нам надо догнать Йера.
— Разбужу.
Вечер прошел спокойно. Мы перекусили, и ребята завалились спать, накрывшись плащами. Я осталась поддерживать огонь и вслушиваться в звуки гор.
Следующий день был таким же. Я переселилась в тело другого волка и шла по следу Йера, ребята бежали за мной. Лучник опять увеличил расстояние между нами, теперь уже на семь часов. Как бы мы не старались, мы не могли догнать его, он шел без всякого сна и отдыха, куда-то торопясь.
В теле волка бежать было легче, мое настоящее тело нес Зен, перекинув его на плечо как походный мешок. Мое возмущенное рычание против такого обращения он проигнорировал, да еще и хлопнул ладонью по заднице. Хлопнул, посмотрел на меня, злобно рычащую, с усмешкой, и пошел вперед. Пришлось смириться с этим, что я могла сделать ему в теле волка? Порвать штаны на его заднице? Очень хотелось это сделать, но я сдержалась. Потом отомщу, обязательно.
Ближе к вечеру мы достигли деревушки белозерцев. Йер обошел ее стороной, но мы решили остановиться на ночлег, заметив, что лучник движется в том направлении, куда мы планировали идти в самом начале, теперь уже в этом не было никаких сомнений. По-прежнему вопрос о том, почему он нас оставил, беспокоил, но Йер прокладывал нам путь сквозь заполненные водой многочисленные котлованы, словно его самого кто-то вел. Мы миновали опасные участки между гор, где стоял густой туман от застоявшихся испарений, благополучно прошли по затопленным наводнениями долинам, и, миновав узкое ущелье, вышли в защищенную от ветра широкую долину с плодородной почвой. Здесь находилась деревня Жайка, вотчина белозерцев.
Деревушка небольшая, дворов в сто. Дома, выстроенные из камня и глины, были окружены садами и заборами, сараями и огородами. Казалось, здесь жили обычные деревенские жители, умиротворенные и ленивые, далекие от самого слова 'проклятие'.
Нас тепло приняли, здесь редко бывают гости. Камая решил приютит нас на ночь, узнав о нашей
