страх того, что свиток превратиться в пыль в моих руках от неловких движений прошел, я начала изучать его. Ночь ушла на расшифровку ирийских иероглифов, но спать не хотелось. Из-за поисков Йера мое тело стало вести ночной образ жизни, днем спит, а ночью ходит. Душа не знает усталости, и вот уже вторые сутки сознание неустанно думало, анализировало, не требуя отдыха. Это тело хрупко, зависит от физических нагрузок, требует отдыха и еды, а душе все равно, лишь бы нити между нами оставались неразрывными.
— За той горой, вон видите? — говорила я парням.
— Что в форме лапы шалха? — спросил Зен.
— Да, за ней. Там раньше лежала дорога, проложенная ириями. Не знаю, что от нее осталось за прошедшую тысячу лет, но она самая короткая к северным Озерам. Помните, я вам рассказывала о городе Древних, лежащем на дне озера?
— Помним, — откликнулся Гай.
— Так вот, там действительно раньше стоял один из городов Златокрылых. Я вчера изучила карту, что дал мне старик. Там, ближе к северу, стоял их основной город, были еще пять небольших поселений вокруг. Они стояли рядом с озерами, но у них странные названия были. Ирии любили давать громкие названия своим городам, а эти названия были немного… простые. В переводе на наш язык, они бы звучали так: Грязное, Болотистое, Тинное, Зловонное, и еще одно… я не смогла его перевести… Вердук Очоу… Не знаю, что это значит. Но странные названия для поселений, не так ли? Если они свой мир звали Поднебесной, деревеньки не могли назвать Грязными и Зловонными. Хотя все может быть.
— А сам город на севере как назывался? — спросил Зен, вышагивающий рядом со мной.
— Тобермор, что в переводе значит 'радуга'. Гай, я вчера набросала карту… Глянь, сможешь разобраться?
Я протянула ему лист бумаги, на котором стояли отметки. Гай внимательно оглядел самодельную карту и кивнул головой:
— Неплохо, я понял.
— Я переселюсь в волка, — продолжила я, — а ты сверяй карту с тем маршрутом, по которому пойдет Йер. Единственный путь, по которому он мог пройти, минуя деревню белозерцев, недалеко отсюда. Надеюсь, мы возьмем там след. Если нет — придется возвращаться к тому месту, где были вчера.
— Согласен, — снова кивнул головой лекарь. — Если старик прав, Йер направляется в Тобермор. Ты в этот город хотела пойти? Там надеялась отыскать 'следы'?
— Думаю, да. Название города 'радуга' говорит о многом. Возможно, он стоит у того самого озера, о котором ходят легенды, озеро с шестью радугами.
— Скорее всего, — согласился маг.
— Тогда, — сказала я и тяжело вздохнула, вспоминая блох, — ловите волка…
Очередная жертва была вскоре поймана, на этот раз волк попался с голубоватой окраской шерсти и здоровый, метра в два. Матерый зверюга был настолько разъярен, что Зену пришлось усилить кольцо огня, подняв его в три человеческих роста. Я глотнула снотворное и переселилась в мохнатого зверя, надеясь, что сегодня мы догоним Йера.
Спустя час, легкий след был найден, мои предположения о маршруте лучника подтвердились, он опять увеличил между нами разрыв, теперь на целый день. Придется в этот раз бежать в полную силу и без остановок. До Тобермора было два дня пути, а Йер уже прошел половину. Седьмое чувство говорило, что с лучником что-то не так, он уже должен быть на пределе, третьи сутки на ногах ни один человек не выдержит, пусть даже в нем течет наполовину эльфийская кровь.
Началась гонка, самая настоящая. В крепком теле волка мне было легко бежать, чего не скажешь о ребятах. Зен тащил мое тело, Гай — два рюкзака и птицу Аро, не желающую лететь своим ходом. Спуски с гор еще ничего, а вот подъемы, особенно когда под ногами нет дороги, одни камни да игольчатые деревья, давались им тяжело. Солнце пекло так, словно хотело не только нас поджарить снаружи, но и сварить изнутри. Мое тело, покрытое волчье шкурой, чесалась с удвоенной силой, и вскоре я поймала себя на том, что бегу, высунув длинный язык и раскрыв пасть.
Мы бежали, переходили на быстрый шаг, снова бежали. И так до бесконечности. Расстояние между нами медленно сокращалось. К вечеру, когда солнце зашло, резко похолодало. Мы забрались высоко над уровнем моря, где, несмотря на летний период, лежал снег. Одежда ребят, промокнувшая потом за день, стала подсыхать, леденя им спины, мне же волчьей шкуре стало хорошо.
— Мы приближаемся! — крикнул Гай, бегущий следом за мной. — Зен! Догоняй! За следующей горой должно быть озеро, наша цель!
Рыкнув от нетерпения, я рванул вперед на всех своих четырех лапах, чувствуя запах Йера. Он был недалеко, в полукилометре, за высокой горой с рваной вершиной и снежными склонами. Мои лапы утопали в снегу по самое брюхо, но я упорно продолжала скакать по следам, оставленным лучником. Светила полная луна, небо над нами было чистым, как совесть младенца, ни одного облачка или тучи не закрывали горящие над нами крупные звезды.
Из пасти вырывался пар, в какой-то момент времени мои ноги выпрыгнули на кромку льда и, поскользнувшись, я распласталась всеми четырьмя лапами по нему. Лед покрывал склон горы, за которой должно было быть озеро, торопясь, я не заметила, как выпрыгнула на него. Мое тело покатилось куда-то вниз, набирая скорость с каждой секундой, и я со щенячьим визгом полетела в пропасть, бороздя мохнатым брюхом по льдистой корке. Меня пару раз крутануло, один раз подбросило, но встать после краткого подскока на обледенелый склон мне не удалось — лапы опять разъехались в разные стороны. И все, что мне оставалось делать, это вытаращив глаза смотреть на приближающийся край обрыва, чуть поднимающийся в конце ледяного спуска.
Стремительно докатившись до края, я взлетела по снежному трапу, образованному обвалами, вверх и, побарахтавшись секунду в пустоте, с той же скоростью стала падать вниз. Мне повезло, внизу оказался снег, сошедший с горы днем. Я приземлилась на лапы в мягкий, чуть подтаявший снег, сверху на меня упала снежная шапка, собранная мною во время скольжения по льду. Отряхнувшись, недовольно рыкнув, выползла из-под сугроба и огляделась по сторонам.
Шесть радуг, они и правду здесь были, раскинувшись над замерзшей водой озера. Замерев от восторга, я рассматривала их, забыв дышать.
Сверху над озером была самая широкая радуга, она цветным полотном сияла над снегом в ночи вопреки всем законам природы. Две радуги соединяли концы продольного озера, радужными, дугообразными мостами протянувшись над всей огромной снежной площадью, одна поменьше, другая прямо над ней, побольше. Две радуги кольцами опоясывали стометровый водопад, блестевший по бокам
