Каминные часы пробили семь, когда раздался звонок Малькольма. Джоселин побежала встречать его к кованым железным воротам, расположенным в горловине каньона в миле от основного дома. Наблюдая, как он вылезает из своего старенького, видавшего виды «фольксвагена», Джоселин опять усомнилась в своем счастье. Кто бы мог подумать, что Джоселин Силвандер отхватит такого красавца. Своей изящной фигурой и красивым лицом он смахивал на изнеженного мужчину-манекенщика, но Бог распорядился так, что это впечатление быстро исчезало. Густые темные волосы непокорной волной набегали на его чистый лоб, едва заметный шрам рассекал нижнюю губу, на носу выделялась горбинка — результат случайной травмы во время футбольного матча, как думала Джоселин, темно-серые глаза были глубоко посажены, совсем как у Курта, с гордостью отмечала про себя Джоселин. Малькольм был среднего роста, но широкие плечи, узкие бедра и тонкая талия создавали впечатление, что он гораздо выше.
Убедившись, что Малькольм искренне любит ее, Джоселин перестала волноваться из-за разницы в возрасте: сейчас ей было двадцать четыре, а он на два года моложе, а если точнее, то на год и одиннадцать месяцев. После окончания университета он пришел работать к Айвари и стал одним из множества инженеров, вечно толпящихся в бюро, где работала Джоселин. К этому времени Курт разбил компанию «Мак-Ни — Айвари» на несколько отдельных конструкторских бюро. Они встретились осенью. Печальное событие в Далласе сблизило их. Джоселин громко рыдала, переживая из-за смерти президента Кеннеди, а Малькольм пытался утешить ее.
Малькольм заключил Джоселин в объятия. Он любил ее так же сильно, как она его, и не скрывал этого. Он часто звонил ей, приносил бутерброды, когда она не могла оторваться от работы, проводил с ней все вечера и уик-энды.
— Моя гейша уже поджидает меня, — заметил он, крепко целуя Джосс.
— Не думай, что так будет всегда, — смутившись, ответила Джоселин.
Малькольм потрепал ее по щеке.
— Давай скажем им, что мы хотим пожениться как можно скорее и нам не нужна пышная свадьба.
— Я с тобой абсолютно согласна.
— Чем скорее, тем лучше, иначе я просто не выдержу. — Малькольм придерживался строгой морали и хотел, чтобы его будущая жена оставалась девственницей до первой брачной ночи, а Джоселин в свои двадцать четыре все еще была ею. Наглядный пример сестры был памятен ей, и она не позволяла ни одному воздыхателю затащить себя в постель до свадьбы.
— И как скоро это произойдет? — спросила Джоселин, нежно кусая жениха за мочку уха.
— Как только будут готовы анализы крови.
Во время обеда все непринужденно беседовали, перескакивая с одной темы на другую. Они обсуждали планы Айвари по строительству дорог в странах «третьего мира», таких, как Замбия и Танзания, вторжение американских войск во Вьетнам, новый роман «Герцог», лауреатов премии «Оскар».
Когда Малькольм впервые появился в доме Айвари, на нем был темный деловой костюм, белая рубашка и черный галстук — униформа всех служащих компании, сейчас он, как и Курт, был в джинсах, клетчатой рубашке и пуловере. Тогда он говорил очень мало, но внимательно следил за ходом беседы, временами вставляя незначительные замечания. С тех пор он вполне освоился в этом доме и теперь принимал активное участие в разговоре, громко смеялся и позволял себе перебивать собеседников.
После кофе все перешли в гостиную и сели у камина, в котором горели эвкалиптовые поленья, наполняя комнату чудесным ароматом.
— Ну а теперь приступим к делу, — сказал Курт, закуривая.
— Да, пора, — ответила Гонора — ее глаза светились счастьем. — Вы уже назначили дату?
Малькольм покачал головой, а Джоселин нерешительно сказала, что скорее всего это произойдет в самое ближайшее время.
— Минуточку, — Гонора погрозила ей пальцем и, подбежав к бюро, достала календарь и заглянула в него. — Давайте назначим свадьбу на последнюю субботу мая. Подходит?
— Конец мая? — закричала Джоселин.
— Не горячись, — прервал ее Малькольм, — нам вовсе не стоит пороть горячку.
Джоселин покраснела. Гонора тоже смутилась.
— Я не хотела бы вмешиваться в ваши дела, — сказала она, — но нам с Куртом нужно время, чтобы все подготовить.
— Спасибо, конечно, — ответила Джоселин, — но нам ничего не нужно. У нас все будет очень скромно. Из членов семьи только вы двое и папа, если он найдет время сюда приехать.
— А как ты думаешь, Малькольм? — спросила Гонора. От Джоселин она знала, что его родители погибли в автодорожной катастрофе два года назад. Мистер Пек был губернатором штата Техас, а миссис Пек происходила из знатной семьи. Оба они вели светский образ жизни, были членами известного гольф-клуба «Ананндель» и одевались у лучших модельеров. Они были настолько беспечны, что не застраховали ни свои жизни, ни свое имущество. Их дом был трижды перезаложен, и после выплаты всех долгов Малькольму едва хватило денег на похороны. Чтобы заплатить за учебу, он работал мойщиком машин и официантом в ресторане на Лейк-стрит. — У тебя остались какие-нибудь родственники?
— Нет, если не считать родню в Провиденсе, которую я едва помню.
Гонора понимающе кивнула головой.
— Мы, конечно, ценим вашу помощь, — встряла Джоселин, — но мы уже все решили.
Малькольм откинулся в кресле и посмотрел на свою невесту.
— Джоселин, возможно, это звучит смешно в устах мужчины, но я всегда мечтал о настоящей свадьбе — церковь, цветы, подружки невесты и огромный свадебный торт. Он развел руками, показывая размеры торта.
«Предатель», — подумала Джоселин, и сердце ее упало.
— Я хочу пригласить приятелей, — продолжал Малькольм, — и мечтаю увидеть, как ты идешь к алтарю в белом платье. Да к тому же мне надо заработать побольше денег.
— Значит, ты проведешь всю оставшуюся жизнь за чертежной доской, — бросила Джоселин.
— Не преувеличивай, — спокойно заметил Малькольм, — но нам действительно предстоят большие расходы.
— Нечего валять дурака, — вмешался Курт, — все расходы мы берем на себя.
— Нам это доставит огромное удовольствие, — сказала Гонора. — У нас ведь не было свадьбы.
— Вот именно, — вставил Курт. — Вы должны повеселиться и за нас.
Гонора снова заглянула в календарь.
— Давайте назначим свадьбу на пятнадцатое число. Это как раз суббота. Подходит?
— Прекрасно! — воскликнул Малькольм и посмотрел на Джоселин. — Согласна, дорогая?
Джоселин долго молчала, вертя на пальце обручальное кольцо, потом тихо ответила:
— Ну что ж, пусть будет пятнадцатое мая.
