Человек, который чуть-чуть умеет готовить, точно не знает, что такое моти.
– Думаешь?
– Уверена!
Еще почему-то хотелось смеяться. От счастья.
Какова вероятность того, что случайно встретятся два человека и между ними пробежит искра? Большая. А какова вероятность, что эти два человека оба окажутся неравнодушными к готовке?
– Так чай будет или как? – ласково поддел ее Никита.
Аля не удержалась и поцеловал в губы. Вот чего ей не хватало! Точно!
– Будет. Обязательно.
Она налила едва ли не под ободок.
– С мятой. Почему-то думал, что будет гекуро или кабусэтя. Рад, что ошибся.
– Гекуро? Кабу?.. Что за матерные слова вы используете, мужчина?
Он сделал глоток и глянул на нее поверх кружки.
– Виды японского чая.
– Я поняла, – негромко прошептала она и быстро добавила: – Я владелица кафе. Как кафе… Скорее, кондитерская. Мы специализируемся в основном на десертах. Вот. Сказала.
– А почему раньше не говорила?
Она повела плечами.
– У меня много тараканов в голове. Ну, ты, наверное, уже понял.
– То, что у человека есть любимое дело, – это круто. Когда он еще им и живет – это счастье.
– Немного философии?
– Почему бы и нет?
Никита взял очередную пироженку и поднес к губам Али. Та приоткрыла губы. Но откусывать или брать полностью не спешила. Высунула язычок и облизала то ли сладость, то ли пальцы Никиты.
Он прищурился.
– Аля… Напрашиваешься.
– Хм…
Она облизнула вторично.
Выдохнула.
– У меня еще не все. Можно последнее на сегодня признание?
– Если окажется, что ты знаешь, как менять моторное масло в двигателе, я буду окончательно покорен.
Окончательно…
Это единственное слово, которое выявила Аля.
Остальное… Так… Почти мимо…
– Нет. Хуже. Я не только владельца кафе, но и помогаю фонду по борьбе с домашним насилием. Как-то так.
В глазах Никиты растеклись теплота и уважение, которые ни с чем не перепутаешь.
– Ты молодец. И я сейчас говорю без иронии. Мы попозже обсудим последнюю информацию, потому что она для меня важна. А сейчас…
Он очень ловко сдвинул в другую сторону термос и коробочки. После чего подхватил Алю и усадил на стол.
Прижался лбом к ее лбу и неспешно начал задирать подол женской юбки.
– То, что ты носишь платьишки и юбочки – не просто зачет, Аля. А сводящая меня с ума реальность. И сейчас я хочу другой десерт. Возражения не принимаются.
Когда она увидела, как Никита опускается перед ней на корточки, шире разводя ее колени в сторону, кровь прилила не только к низу живота. К лицу тоже.
– Что это значит? – пытаясь сохранить кокетливость и беспечный тон, поинтересовалась Аля. У самой сердце зашлось.
Никита усмехнулся.
– Это значит, что будет третье свидание. И четвертое…
Аля ненавидела бизнес-джеты. Обычные самолеты отследишь, точно знаешь, когда они прилетают. А эти? Когда вздумается владельцам, тогда и прибудет.
Ну почти.
Она то и дело поглядывала на часы.
Никита сказал, что они прибудут плюс-минус в двадцать часов. Уже около двадцати двух. Два часа можно считать за плюс? Если так, то почему от Барданова ни ответа, ни привета.
Причин для нервозности не было. Или была? Все-таки Никита в Сирию улетал, а в регионе неспокойно. Хотя ему гарантировали безопасность.
Он звонил каждый день. Даже несколько раз на дню. Аля шутила, что ему выставят приличный счет за сотовую связь. Он отшучивался, что ватсап бесплатный. Она ждала каждого звонка. Держала телефон при себе.
А как же иначе?
Аля ждала возвращения Никиты.
Пусть его первая командировка после вынужденного отпуска окажется успешной и плодотворной.
Она закрыла ноутбук, удостоверившись, что разослала заявки поставщикам. Чем себя еще занять?
Отодвинула кресло и развернула его в сторону окна.
Итак, сколько еще она ждет и потом объявляет Барданова в национальный розыск?
Зал почти опустел. К ней заходил бариста, Марк, и сообщил, что посетители почти разошлись. Осталась парочка, и те тоже предупреждены, что кафе закрывается. Иногда Аля давала слабину и разрешала влюбленным задержаться в кафе еще на полчасика.
Может, и сегодня так поступить?
Домой ехать не хотелось.
Она снова посмотрела на часы и вздохнула.
Где Никита?
Как оказалось – ближе, чем она думала.
Стоило выйти в зал, она сразу же увидела его. Он сидел за столиком, расположенном в углу, и деловито попивал кофе. Причем сидел, развернув стул в сторону двери, ведущий в ее кабинет.
Аля остановилась. Сначала, поймав волну радости. Потом, быстро взяв себя в руки, постаралась на лице отразить весь спектр неоднозначных эмоций, что она думала в данный момент о Никите Барданове.
Он отсалютовал ее чашкой и поманил к себе.
Интересно другое – парочка все-таки ушла, и они с Никитой остались одни.
Аля чуть заметно склонила голову и покачала. Интересно, у них с Никитой всегда так будет?
Она бы хотела услышать положительный ответ.
Шла к нему неспешно.
– Вкусно?
Указала подбородком на чашку, которую Никита по-прежнему держал в руках.
– Офигенно. Твои бариста – лучшие.
– Я в курсе.
Она лихорадочно всматривалась в лицо Никиты, ища на нем следы изменений. Они не виделись двенадцать дней! Да, немного. И… нереально много!
Она соскучилась.
Сильно!
Никита выглядел уставшим. Логично. Работа плюс перелеты. Аля сомневалась, что он эти дни праздно проводил время, прогуливаясь по старинным улочкам.
Были дни, когда они созванивались очень поздно. Никита извинялся, пока она не оборвала его и не сказала, что он может звонить в любое время дня и ночи. Если у нее будет возможность, она ответит.
Еще у него отросли волосы. Непривычно как-то. Или она чрезмерно придирается к собственному восприятию мужчины?
Он тоже ее рассматривал. Аля едва ли не чувствовала, как его взгляд быстро бегает по ее лицу, шее. Ниже. Никита сохранял видимое спокойствие, но что-то подсказывало, что внутри него бушевали настоящие страсти.
Бразильские. Или мексиканские.
Не-е, восточные.
Спроси ее, какая между ними разница, она не ответит. Ее мысли в данный момент представляли собой сгусток хаотичных эмоций, которые метались, бились в голове.
– Составишь мне компанию? – медленно растягивая губы в самой искушающей улыбке, поинтересовался Никита.
Аля уже успела рассмотреть пылающий огонь на глубине его глаз! Поймала его! Выцепила. Поэтому он мог смело и дальше изображать этакого невозмутимого высокомерного товарища, непонятно каким попутным ветром занесшего его в небольшое лайтовое кафе «для своих».
– Не откажусь.
