так, как обычно. И мне становится нехорошо, я чувствую сильную тревогу. Сердце стучит небольшим молоточком где-то ниже пупка.
— Я все тебе расскажу. Приезжай, пожалуйста, поскорее.
— Да, я сейчас буду.
Предупредив Рому, диктую навигатору адрес родителей.
Разумеется, я знаю дорогу к ним, но в утренние часы приходится учитывать пробки, чтобы добраться в пункт назначения в кратчайший срок.
*
— Почему вы не сказали мне сразу?! — вспыхиваю я яростным негодованием, когда родители рассказывают мне, что произошло. — Почему скрывали? Почему обратились за помощью к Диме, а не ко мне?
От обилия "почему" взрывается мозг. И вообще все взрывается.
Какая-то дикая история. Абсурдная.
— Как вы могли? Чем вы думали?! Как такое… — у меня заканчиваются слова.
— Мы не хотели тебя беспокоить. У тебя этот сложный проект, — оправдывается мама. — Да и чем бы ты помогла? Только зря бы переживала. А Дима сразу согласился и…
— И Дима просил не рассказывать тебе ничего, — перебивает ее папа. — Это было его условие.
— Условие? — меня подкидывает.
— Да, он помогает нам, а мы сохраняем все в тайне. От всех, включая тебя.
Качаю головой, как испорченный китайский болванчик — не вверх-вниз, а из стороны в стороны, — не веря в то, что слышу. В моем мозгу не укладывается этот абсурд. Никак. Он отторгает услышанное.
— Сколько вы должны?
— Много, очень много, Маргош, — опускает отец голову.
— Сколько это в цифрах, пап? — психую.
Тяжело вздохнув, он называет сумму, и я тоже резко чувствую недостаток кислорода. О.фи.геть!..
Разве одна машина, пусть и премиум-класса, может столько стоить?.. Да на эти деньги целый автопарк можно купить!
Наверное…
И кто хозяин той тачки, что исповедует такие бандитские методы устрашения и возврата долгов? Сломать ногу! Это же… преступление!
Ну вот я и ответила на свой вопрос. Ответ на него заложен в самом вопросе…
Бандитские методы в ходу у бандитов и преступников.
Но как папа мог так попасть?!
Перевожу взгляд на его ногу в ортезе. Теперь понятно, почему он так старательно избегал встречи со мной — тогда пришлось бы все объяснять.
Шумно выдыхаю.
— И Дима заплатил за тебя?
— Да. Он сказал не беспокоиться ни о чем и все уладил. Сам. Мне больше никто не звонил. Дима просил забыть эту историю, как страшный сон. А теперь…
— Что теперь? — замираю я, понимая вдруг, что это не конец истории.
Что весь ужас, который я только что услышала — про "убитую" машину клиента, про угрозы и показательный перелом ноги, про разборки, — было лишь прологом, прелюдией к истинной причине нашей встречи. Иначе зачем им вдруг рассказывать мне то, что так тщательно скрывали?!
— А теперь он просит нас вернуть ему долг, — покаянно произносит мама. — Сказал, если ты решила его бросить, то он не обязан нам помогать. И разбрасываться деньгами…
— Бросить? Это же он… — замолкаю, понимая, как неуместны мои претензии здесь и сейчас.
Не при родителях выяснять, кто прав, кто виноват. Тем более, в отсутствие второй стороны конфликта.
Просит вернуть долг?! Это он так мстит мне?..
Но за что?!
"Что не сказала правду про Еву. Что позволила полюбить ее как свою, а потом узнать, что у нее есть другой отец. Что врала и о своих чувствах и намерениях на его счет. Продолжать?.."
"Не надо", сцепив зубы, мысленно гаркаю на внутренний голос.
Хоть бы раз поддержал…
— Я поговорю с Димой, — встаю я с дивана.
— Ты помиришься с ним? — с надеждой спрашивает мама, а папа пристыженно отводит глаза.
— Я с ним не ссорилась. Это… долгая история. Я потом вам расскажу.
— Привози Еву вечером, — мама добавляет торопливо и виновато. — Мы соскучились по нашей звездочке.
— Конечно, — улыбаюсь я и, сделав пару шагов к выходу, останавливаюсь в дверях. — Она поживет у вас некоторое время? Мне нужно решить пару вопросов.
Диму я приглашаю к себе на фирму, отпустив пораньше всех сотрудников.
Никто, кроме Шагалова, особенно и не сопротивлялся. Ему же пришлось объяснять, что у меня встреча, которую я бы хотела провести в приватной обстановке, без лишних ушей и свидетелей. И без него, в том числе.
Рома проявил понимание и удалился. Я остаюсь в офисе одна.
Дима опаздывает, и я начинаю нервничать. В смысле, дергаться еще сильнее, потому что нервничать я, с тех пор как ушла от родителей, и не переставала.
Еще бы!
Отношения у нас и так непростые, встречаться с ним сложно, смотреть в глаза еще сложнее, а во вновь вскрывшихся условиях это становится и вовсе невыносимым.
От волнения ощущаю тремор в руках и пытаюсь успокоиться, применяя техники дыхательной гимнастики. Не то чтобы я спец в этом, но немного практиковала. Баловалась.
Реагируя на звук приближающихся шагов, я встаю и замираю лицом к дверям.
Наплевав на все гимнастики и приемы, сердце разгоняется до космических скоростей. Еще немного, и мы взлетим.
Дима входит.
Внешне расслабленный и уверенный. Походка бодрая, пружинистая. Лицо нейтрально-непроницаемое. Чего не скажешь обо мне.
Простым разговор не будет…
— Здравствуй, Дима, — начинаю.
— Привет. Хорошо выглядишь.
— Это не правда, но спасибо, — отвечаю дежурной вежливостью на дежурный комплимент. — Где ты живешь?
— Не переживай за меня. Это не единственная моя квартира. И в офисе у меня есть комната отдыха. Неделю спокойно перекантуюсь.
— Не надо неделю. Я освобожу твою квартиру уже завтра. Сегодня перевезу Еву к родителям и…
— Я тебя не гоню, — перебивает он мягко.
— Я знаю. Просто… Жить там без тебя…
Он резко вскидывает голову. Его глаза блестят, Дима явно хочет что-то сказать, но я, вдруг испугавшись неведомо чего, быстро продолжаю, не давая ему открыть рот:
— Я хотела поговорить с тобой о папе. Я… Я хочу вернуть тебе его долг.
Его взгляд так же резко тухнет, а губы сжимаются в тонкую жесткую линию. Из доброго милого Димы он превращается в бизнесмена. Расчетливого и безжалостного.
— Не можешь. У тебя нет таких денег.
Даже его поза меняется. А у меня по спине бежит холодок. Противное ощущение страха.
— Я продам фирму.
— Твоя фирма столько не стоит, Рита, не обольщайся. Но если ты действительно заинтересована в том, чтобы погасить долг родителей, я могу помочь. Пойти навстречу.
Он деловит и собран. Словно не разговаривает со своей девушкой, пусть и бывшей, а ведет переговоры. О поглощении обанкротившейся фирмы.
Жаль, я не умею в бизнес…
— Чего ты хочешь? — спрашиваю с осторожностью.
— Я хочу вернуть себе свою семью. Хочу, чтобы все было, как раньше. Чтобы ты вышла за меня
