кабинета Марат. — Достань бубен, выключи уже дождь, затрахал в окна стучаться!
Я улыбнулась — быть может, я даже была счастлива.
Будь Анькина на то воля — она бы на свадьбу пошла в своих беременных джинсах.
— Это твоя первая свадьба, — пошутил я. — Будь серьёзнее.
Мне хотелось, чтобы она была в белом платье. Чтобы у нее был букет цветов, каких нибудь мелких и няшных, ландышей там или крошечных розочек. Мне хотелось, чтобы Аня воспринимала все так же серьёзно, как и я, а я, приняв решение, не собирался от него отступать.
— В организации свадьбы невесте помогают, — мягко ответила Ане. — А у меня ни подруг, ни сестер. Мама и та в Америке и даже не знает, что я замуж выхожу.
— Я осёл, — признал я. — Я об этом не подумал.
И отрядил на помощь Ане свою помощницу Вику. Та за дело взялась рьяно — в офисе я ее толком и не видел больше, зато вечером у себя дома — каждый день. Какие то каталоги, вырезки, куски ткани — дело кипело.
В день свадьбы мы прибыли в ЗАГС раздельно, как положено. Я — первым. Пошёл в пустой зал — гостей мы не звали. Мероприятие было только для нас двоих. Родителей я приглашать не стал. Мама несколько дней истерила, твердя что я совершаю ошибку. Папа и не пытался ее унять, просил меня потерпеть. Друзей и партнеров по бизнесу приглашать я не стал именно по этой причине. Мама могла бы понять, что ее не позвали потому что не позвали никого. А если будет человек сто, то мама вовек не простит. Опозорил, на свою свадьбу не позвал...
— Невеста задерживается, — сказал я регистратору.
— Все, как полагается, — улыбнулась она.
Ей полагалось быть милой — денег за это все я вбухал немало. В небольшом зале было убрано все лишнее, например ряды стульев, которые говорили бы о том, что у нас нет гостей. Стены были красиво декорированы, в вазах живые цветы. Одним словом — прелесть.
Двери позади меня раскрылись, я нетерпеливо обернулся и увидел Анну. Она была в белом — идеально. Платье было простого кроя, обнимало изрядно подросшую грудь, дразня взгляд, спускалось вниз нежными волнами, которые нисколько не пытались спрятать круглый живот. Темные волосы убраны в прическу, в ней едва заметно мерцают капельки камней. Макияж нежный, а стрелки на глазах — дерзкие. И как будто, и правда мерещится раскосость якутской бабушки, да и черт с ней — у меня самая красивая невеста в мире.
— Ты прекрасна, — честно сказал я.
— Ты тоже неплох.
По тому, как она стискивала положенный маленький букетик было понятно — нервничает. Я ободряюще улыбнулся и протянул ей руку. Пальцы — холоднющие. Мы заняли наши места напротив стойки регистрации.
— Согласны ли вы...
Я не слушал ее даже. Я смотрел на Аньку. На беременную Аньку, которая через пару минут моей женой станет. То, что нужно ответить, понял по вопросительному взгляду регистраторши, и растерялся даже, забыв, что говорить нужно, словно не свадьба у меня, а экзамен.
— Согласен, — наконец нашелся я. — Да, я согласен.
И был твердо уверен — поступаю правильно. Сразу нужно было, когда в аэропорту ее увидел, тонкую, дерзкую, с оленьими глазами, хватать в охапку и увозить ее из того города, отбирая у людей, которые ее не ценят.
— Согласна, — четко и уверенно сказала Аня.
— Можете поцеловать невесту.
Я склонился и коснулся сомкнутых губ скрепляя наш союз. Они послушно открылись мне навстречу, подтверждая, что церемония бракосочетания и правда случилась. Сзади, за нашими спинами раздался громкий всхлип. Я растерялся — мы никого не звали, кто ревет то? Оторвался от губ своей жены, обернулся. Позади, почти прижавшись спиной к стене стояла моя помощница Вика и так самозабвенно заливалась слезами, что я тут же решил — премию выпишу.
— Вы такая прекрасная пара, — еще раз всхлипнула она. — Вы созданы друг для друга! Поздравляю!
Большую премию, мысленно поправился я.
— Лови, — сказала Аня и бросила помощнице букет. Та — не оплошала и букет поймала.
Дальше наш путь лежал в ресторан. Уединение, цветы свечи — программа на уровне. Я любовался своей женой, а недалеко в тени стоял скрипач и играл что-то медленное и донельзя лиричное.
— С ума сойти, — фыркнула Аня. — Мы реально поженились.
— Тебя это удивляет?
— Меня ничего уже не удивляет. Хотя, кому я вру? Я в шоке. Марат, я с восьми утра бегаю, макияж, прическа и прочее отняли у меня все силы и болит спина. Давай поедим и свалим? И попроси скрипача сменить репертуар, у меня от этой мелодии зубы сводит.
Залпом выпила стакан сока, затем потянулась и прямо руками ухватила ломтик мяса с блюда. Отправила его в рот, а я подумал — не ошибся в выборе жены. Слава богам, которые надоумили меня купить комбинат. Хотя, если мама узнает, что судьбоносная встреча случилась потому, что приглядеться к комбинату я решил по совету отца — со свету его сживет. Я улыбнулся и тоже принялся за еду.
Улететь мы никуда не могли, разумеется, Аньке нельзя. И выбранный загс и ресторан находились на небольшом расстоянии от клиники, чтобы в случае форс мажора быстро добраться. По этому же принципу я выбрал отель.
— Стоило морочиться? — спросила Аня входя в номер.
Огромная постель была засыпана лепестками роз. Пусть мне на ней ничего не светило, размах все равно впечатлял.
— Стоило, — твердо ответил я. — Ты выходишь замуж первый раз. Я женюсь второй и последний. Пусть все будет правильно и красиво.
— Хорошо, — кивнула Аня.
— Эй, — обиделся я. — Ты должна была сказать, что тоже женишься в последний раз.
Анька засмеялась и ушла в душ. После неё я. День был пусть и радостным, но напряжённым, усталость требовалось смыть. Когда вернулся, в комнате приглушен свет — горят лишь свечи. Анька сидит на постели в таком белье, что снова стало совестно, что хочу беременную женщину. Да еще и декольте такое, а в нем с ума сводящая грудь... Беременность явно ее изменила, она набухла, соски потемнели — они просвечивали сквозь тонкую белую ткань.
— Ань, — хрипло сказал я. —
