перешли на ты. Афина вскидывает ресницы. На секунду ее задумчивый взгляд задерживается на моем лице. На губах мелькает улыбка.
— Ничего не выйдет. Даже не пытайся. — Отводит глаза.
— Почему? — задерживаю в руке ее ладонь.
— Просто. Извини, мне нужно идти.
Делать нечего. Отпускаю. Не держать же мне ее силой! Танюшка машет пухлой ладошкой. Машу ей в ответ. Калитка с лязгом захлопывается у меня перед носом. Телефон опять настойчиво звонит.
— Да… — отхожу. — Что там у вас случилось?
— Мы босса потеряли, Марат Маратыч. Где тебя носит?
Они потеряли, блин… Да я вообще, похоже, потерян. Оглядываюсь на злосчастный забор. В ушах звучат строчки из древней песни: «Выкраду вместе с забором»…
— Я на место заехал посмотреть, что да как. Сейчас заскочу в больницу к пострадавшим.
— Вот еще! Ты свою физиономию не свети. Учуют, что сам биг босс подъехал, повысят ставки. А тут и без тебя уже один алкаш орет, что ему непременно нужно лечение в Швейцарии.
— Подъеду — разберемся, — смеюсь. Внутри пузырятся эндорфины. Мне так офигенно, несмотря на ее «нет», что я готов оплатить лечение всей деревне.
— Ну, как скажешь. А потом какой у нас план?
— Потом я тут потусуюсь. С местными.
Миша в трубке закашливается.
— Лучше ты ничего не придумал? — возмущается.
— Нет. А у тебя есть какие-то другие идеи?
— Пока нет.
— А у меня нет лишнего времени. Стройку надо начинать. А как это сделать, если мы не знаем, кто стоит за пикетом?
— Но…
— Миш, я уже еду. Там и поговорим, — закрываю тему.
Больница в поселке — зрелище довольно унылое. Из четырех пострадавших, о которых мне стало известно, в ней остался всего один. Тот, которому лечение в Швейцарии подавай. Остальные отделались легким испугом. Ну, или нарочно наврали о травмах, чтобы раздуть скандал. Нахожу врача, получаю заверения в том, что у бедолаги есть все необходимое. И что его сотряс вполне по силам вылечить даже местным специалистам.
— На Петровиче все заживает, как на собаке. Вы не переживайте, — уверяет меня докторица.
— Тогда я денег ему оставлю.
— Зачем?
— На лечение.
— Лекарствами его уже обеспечили, а если оставите ему деньги, он их все подчистую пропьет.
Смотрю на Мишу, тот закатывает глаза, мол, а я тебе что говорил?
— Ладно. Тогда это вам. Возьмите на расходы. Пойдем, — оборачиваюсь к заму.
— Охрана не в восторге, что ты в самоволку отправился.
— Ничего. Переживут. Лучше подскажи, есть ли здесь какой-нибудь магазин поблизости?
— Тебе зачем?
— Жратвы купить. Я же в лагере остаюсь. Ты что, совсем меня не слушаешь? — открываю багажник. Помимо всего прочего здесь у меня имеется несколько комплектов одежды, спальник и тонкий походный матрас. Иногда я могу вот так в один момент сорваться и куда-то поехать… Иногда с друзьями, но чаще — один.
— Ты?! В лагере? Да зачем, господи?!
— Хочу прощупать ситуацию изнутри.
— Так я поручу кому-нибудь другому прощупать. Ну, не тебе ж этой херней страдать?!
— Я как раз хотел отдохнуть пару дней, Мих. А там хорошо. Озеро, ивы, природа. Вот же черт! — прячусь в тень.
— Это еще что за нимфы? — глядит вслед проходящим вверх по улице девчонкам мой зам.
— «Блогерши недоделанные. Экоактивистки долбаные»… — цитирую я иронично.
— Вот эти? — тычет пальцем. — А! Так вот с чего у тебя такое желание остаться, — смеется. — А я-то думал. Что, зацепили девочки? Хороши-и-ие. Только посмотри.
Я и смотрю, да. Но не на них. Потому что в сравнении с Афиной все другие женщины меркнут. Там такая порода чувствуется, что просто ух! Эти на ее фоне — дворняжки.
— Поеду, познакомлюсь. Узнаю, че да как. Вдруг кто-нибудь проболтается?
— Не нравится мне эта авантюра, — нудит Миша.
— Да все нормально будет, — отмахиваюсь. — Ну, хочешь, оставь со мной пару ребят. Только чтобы они не отсвечивали. Оставь мне хоть немного приватности.
Миха задумчиво кивает. Я запрыгиваю в машину. Плавно трогаюсь. И через несколько десятков метров так же плавно притормаживаю, поравнявшись с девицами.
— Привет. Куда направляетесь, красивые?
— В магазин, — кокетливо хлопает ресничками одна.
— О, а мы тебя знаем! Ты с Афиной был, — подключается к разговору другая.
Был. Да… И буду.
— Все так. Хотите, подвезу?
Девчонки радостно кивают. Быстренько набиваются в тачку. Все ж в машине кондиционер, а на улице асфальт от жары плавится.
— Надеюсь, нам по пути!
— Я тоже в магазин, да. Надо бы пополнить запасы еды. У вас как в лагере с этим? Есть дежурный по кухне? Или каждый сам за себя?
— Есть-есть. Заведует всем интернатская повариха, а мы на подхвате.
— Не знаю, как вам, а мне этот режим боком выходит, — бурчит одна из девчонок. Другая щиплет ее.
— Вот этим боком? Ага. Ты жирная, Ритка.
— На себя посмотри, коза!
Та самая коза придирчиво себя осматривает. Девчонок пятеро. И все они одеты похожим образом. Уж не знаю, водится ли в их гардеробе изначально целая одежда, но сейчас они сплошь в каком-то модном мало что прикрывающем рванье. Наверное, подразумевается, что оно должно выглядеть сексуально, но меня такая откровенная демонстрация прелестей совершенно не вдохновляет. Другое дело Афина в своей юбке до пят.
— А вы как, девчонки, надолго сюда? — закидываю удочку, не позволяя мыслям о ней отвлечь меня от работы.
— Я еще на пару деньков.
— Я до конца недели…
— А ты? Тебя тоже Афина позвала? Вы с ней вместе? Или как? — хлопает ресничками блондинка и, кокетничая напропалую, ведет длинным ноготком по моей руке.
— Ты дурочка, что ли?! Не знаешь, с кем она? — шикает брюнетка.
— Да они ж расстались давно!
Сжав челюсти, внимательно прислушиваюсь к разговору.
— Ага. Как же, — фыркает рыженькая.
— Я своими ушами слышала, как она говорила, что между ними давно все кончено!
— Вряд ли это ему, — девица поднимает глаза к небу.
— Почему ты так решила?
— Потому что после такого велик риск скончаться самой. Он же на ней повернут!
Та-а-ак, это ж они про Афину, так? Получается, у нее кто-то есть? Или был. Она поэтому сказала, что у нас ничего не выйдет? Сбавляю скорость, поймав себя на том, что не очень-то хорошо контролирую ситуацию. Перед глазами мелькают точки, складывающиеся в слова «моя», «моё». Ни хрена себе, как меня пробрало! И это учитывая, что между нами еще даже толком ничего не было.
— Ой, а мы магазин проехали… — спохватывается одна из девчонок. Я притормаживаю, разворачиваюсь осторожно, но пыльная взвесь все равно поднимается над пустынной дорогой.
— А как тебя зовут, красавчик?
— Марат.
— Я — Леся, это Милана, Сашка, Рита и Вета.
— Значит, вы приехали
