папа был дома.
— Ясно. Значит, что-то случилось, — подытоживает потухшим голосом.
— Мам…
— Папа сегодня в ночь. Завтра будет дома.
— Я тогда завтра к вам заеду. Хорошо?
— А мне ты так и не скажешь ничего?
— Всё хорошо, мам, — лгу, даже не раздумывая. Мама сумеет себя накрутить так, что помощь понадобится уже ей.
Майка просит Настю разворачиваться, и дочь едет в мою сторону. Довольная, счастливая.
— Мам, я ни разу не упала! — хвастается, остановившись рядом.
— Ясь, мне ускакать надо, — докладывает Майя. — Вас довезти?
— Мам, можно я ещё покатаюсь? — канючит Настёна.
Перевожу взгляд с дочери на подругу.
— Мы сами доберёмся, — говорю Майе.
— Ура-а! — Настя резво разворачивает самокат и уносится прочь.
— Эй, а попрощаться? — бросает ей вслед Майя. — Точно шило в одном месте.
— Пока, тётя Майя! — кричит Настя, даже не повернувшись.
— Некогда ей, — извиняюсь за свою дочь.
— Да, понятно. Иди, догоняй это неуловимое чудо. Я уже набегалась с ней, что на целый марафон хватит. Теперь твоя очередь.
— Спасибо тебе, Май.
— Пфф, — фыркает. — Ты лучше подумай над моим предложением на досуге, ладно? Уж очень мне хочется, чтобы твоего муженька помакали в море и мордой по камушкам повозили.
— Нет, Май. Я на такое не пойду. Бумеранг ещё никто не отменял.
— Ой! — кривится. — Я тебя умоляю! Бумеранг придумали неудачники и трусы, потому что сами не способны ничего сделать. Не нравятся бандиты — ищи миллионера!
В этот момент у Майки звонит телефон.
— Да иду я, иду, — ворчит и скидывает звонок. — Ладно, пока, — говорит уже мне. — Если что, я на связи. И не вздумай реветь, — наказывает Майка. — Мы на твоего Олежу такой понос нашлём, что ему не до отдыха будет. Он весь свой отпуск на горшке проведёт с самыми незабываемыми впечатлениями!
Майя чуть ли не бегом несётся в сторону парковки, и я смотрю ей вслед.
Язык у Майки, конечно, ядовитый. Я не удивлюсь, если её слова окажутся пророческими. Хотя, если честно, мне глубоко безразлично, как проведёт свой отпуск Олег.
— Мама! Смотри! — зовёт меня Настя, и я оборачиваюсь на голос.
Пока я прощалась с Майей, моё шило, почувствовав свободу, уже успело залезть на склон и собирается спуститься с него на своём новом самокате вниз.
— Настя! Нет! — кричу и срываюсь с места.
— А-а-а! — леденит душу Настин крик.
Холодный пот пробегает по моей спине, когда я понимаю, что добежать, чтобы поймать дочь, мне не хватит буквально пары секунд. Настя или упадёт, или вылетит на дорогу.
Настин вопль привлекает не только моё внимание, но и стоявшего вблизи мужчину, который оказывается быстрее меня.
— Бл-м-м-м-су-ы… — отчётливо слышу мужской возглас, больше похожий на злобный скулёж, когда подбегаю к месту «столкновения».
Мужчина, поймав Настю, держит её, а сам, стиснув зубы, издаёт нечленораздельные и… не самые приятные мычащие звуки.
— С-спасибо, — шепчу непослушными губами, переводя дыхание.
Забираю свою дочь, присаживаюсь перед ней и осматриваю на наличие повреждений.
— М-рак! — ругается вслух, разрезая рукой воздух, и я только тогда понимаю, куда прилетело ему рулём от Настиного самоката.
— П-простите, — лепечу еле слышно, гипнотизируя чёрные лаковые туфли их владельца.
Медленно поднимаю взгляд выше, скользя по острым стрелкам безупречно отутюженных брюк, на которых инородным телом красуется пыльное пятно от колеса самоката.
— Видимо, у вас это наследственное. — Брошенная фраза вгоняет меня в ступор, и я поднимаю взгляд на Настиного спасителя.
Наверное, сейчас я бы согласилась на всех Майкиных бандитов, миллионеров, или всех их вместе взятых, лишь бы не видеть того, кто в данный момент стоит перед нами.
Алан Мир-Алиев. Ибо это именно он.
Медленно встаю, и несколько секунд мы молча смотрим друг на друга. Я бы ни за что не признала его в строгом классическом костюме. Точнее, я даже не посмотрела на того, кто поймал мою дочь!
Алан почти не изменился. Если только больше возмужал. Он по-прежнему хорошо сложен, и заметно, что проводит немалое время в спортзале. Мир-Алиев смотрит с прищуром, волосы небрежно спадают на лоб, а такая популярная сейчас борода придаёт мужской внешности особую брутальность.
— Спасибо, — благодарю ещё раз. — Я не думала, что она до такого додумается…
Чтобы разорвать зрительный контакт, перевожу взгляд на злополучный склон. Так-то он не высокий, но для скорости и такой высоты хватит. По себе знаю.
Ведь именно так мы и познакомились…
Я заканчивала десятый класс, когда мы с Майкой решили скатиться на роликах с похожего склона. Ох, дурные мы были. Покрасоваться решили перед парнями. Майка — любительница фристайл роллер спорта, а вот я… Я, конечно, смелая, но… Кричала я похлеще своей Насти. Налетела на какого-то парня и сбила его с ног, звёздочкой приземлившись сверху.
Поза оказалась ужасно двусмысленной, и смеялись (да что там смеялись?! Ржали!) над нами все, кто был рядом. А он, вместо того, чтобы меня отпустить, обхватил за талию и не отпускал.
— Ты кто?
— Яс-смина, — назвала своё имя, не придумав ничего более умного, и чувствовала, как бешено колотится моё сердце.
В этом момент у Алана звонит телефон, и я вздрагиваю, словно очнувшись.
— Не делай так больше, — наказывает он Насте.
— Угу, — часто-часто кивает ему моя дочь, тряся своими кудряшками, выглядывающими из-под ярко-розового шлема.
Мир-Алиев поднимает наш самокат, привычным жестом убирает волосы назад, отходит в сторону и принимает вызов.
— Да. На месте, — доносятся до нас короткие фразы. — Да. Вижу… — И он широким уверенным шагом направляется в сторону выхода из парка, невольно притягивая к себе внимание даже спиной.
Стряхиваю наваждение и отворачиваюсь.
— Ты как? — спрашиваю у дочери, снова присев перед ней на корточки,
— Было здорово, — выдаёт это неугомонное создание.
— Нет, Настя. Это не «здорово», — отчитываю немного с запозданием. — Ты могла упасть.
— Ну, ма-ам… — обиженно супит брови. — Я же не упала.
— Ты ударила… дяденьку.
— Мам, он сам полез! — заявляет с праведным возмущением.
Всё как обычно: виноваты все, кроме Насти. Хорошо, что Мир-Алиев этого не слышит.
— Настя… — хочется застонать от своего бессилия. Мне кажется, мою дочь уже ничто не исправит и не убедит, быть хотя бы немного осторожной. — Больше никаких горок. Тебе что доктор говорил?
— Много не бегать, — повторяет рекомендацию Авилова. — А я не бегала — я катилась, — полностью обезоруживает своей совсем недетской логикой.
— Значит, кататься только по дорожкам.
— Ну, ма-ам… По дорожкам ску-учно, — тянет, потупившись.
Скучно ей, видите ли?! Я чуть не поседела за это время! И потом… Снова бросаю взгляд в ту сторону, куда ушёл Алан, но уже никого не вижу.
— Так. Всё. Идём
