В холодильнике вместе с тортом стоит два готовых салата, отдельно в соусницах заправки для них. Остался гарнир к мясу. Он будет простой и легкий. Всего лишь нарезаю крупными кубиками разноцветный болгарский перец, цукини, полукольцами режу красный лук. В раскаленную сковороду с небольшим количеством масла добавляю так же зеленую фасоль и брокколи. Обжариваю буквально несколько минут, перемешивая деревянной лопаткой. И все! Праздничный ужин готов!
Мы с Евой переодеваемся в красивые платьишки. У нее с белой пышной юбочкой, как у настоящей принцессы. Светлые волосики собираю в два смешных хвостика на макушке.
— Нравится? — показываю ей отражение в зеркале. Трогает свою прическу ручками, теребит цветочки на платье. — Красивая моя, — целую ее в щечку. — Кажется папа вернулся, — слышу щелчок дверного замка.
— Папа! — радостно ерзает у меня на руках Ева.
Мы выходим с ней из детской, и у меня ноги врастают в пол. Дочка тоже внимательно смотрит на заполнивших нашу квартиру неожиданных гостей.
— Какая она сладенькая, — первой к нам летит моя мама.
— Как она на тебя похожа, сынок, — к ней присоединяется мать Радомира и ребенка у меня забирают.
Я только и слышу: «Евочка, а ты меня помнишь? Я баба Надя, мы с тобой по телефону разговаривали. А меня? Ути какая же сладкая девочка». Ну и все в таком духе.
— Как тебе мой сюрприз? — Рад подходит и обнимает меня.
— Сногсшибательный, — смеюсь, утыкаясь носом в его рубашку. — В прямом смысле этого слова. Со мной даже не поздоровались.
— Им тебя тискать уже неинтересно, — наклоняется к уху Рад. — Зато мне… Ммм… как же мне интересно тебя тискать, малыш, — кусает меня за шею и тут же проводит там языком. Ноги моментально подкашиваются. — Идем, — урчит мне в ухо, толкая к нашей спальне.
— А Ева? А мамы? — вяло сопротивляюсь, потому что его запах и его руки уже кружат голову.
— Поверь, до приезда Глеба и Ники у нас с тобой точно есть время, — он толкает меня на кровать и красиво расстегивает свою рубашку.
Я никогда не устану смотреть на то, как медленно оголяется его торс, как белая ткань выскакивает из-под ремня, и как он расстегивает ширинку.
Его теплые ладони скользят по моим ногам, а в глазах столько похоти, что я смущаюсь, как в первый раз. Муж задирает мне платье, гладит между ног пальцами и сдвигает в бок трусики.
— С новорожденной тебя, Маргарита Яровская, — толкается в меня членом и погружается на всю. Мне приходится закусить губу, чтобы не застонать слишком громко.
Обнимаю его за крепкую шею, царапаю ногтями затылок и не отрываясь смотрю в глаза, пока он двигается во мне тягуче медленно, сладко, потом срывается на быстрые толчки и снова замедляется.
Мы кончаем вместе. Дрожа и сгорая под ним, тянусь к любимым губам и отвечаю:
— С новорожденной, Радомир Яровский.
КОНЕЦ
