интересом воззрилась на парня. — И вообще — мне понравилось. Скоро фильм должен выйти.
— Прикольно, — ожил он. — Я правда больше по ужастикам, ну и фэнтези типа «Властелина колец». У дяди Стаха библиотека огромная, я в детстве читал все, до чего дотягивался, пока рос. А сейчас заказываем бумажные для него, а я в электронке… ну просто я быстрее проглатываю, мне вечно мало. А у него есть время на бумагу.
Она слушала его, подперев голову рукой, а когда Назар замолк, проговорила:
— Ты странный.
— Почему?
— Лично я первый раз вижу человека, который прослаивает мордобой чтением книг, — глубокомысленно сообщила она. — Ты же наверняка в курсе, что о тебе в селе говорят.
— Что драчун?
— И много других разных эпитетов.
— Да у меня просто после армии два варианта было — либо в ментовку, либо к дяде Стаху в охрану. Второе логичнее, да и вообще правильнее, по-семейному. А оно знаешь… разные ситуации бывают, копатели у нас разборки устраивать любят, не ему же в это лезть.
— М-м-м… — Милана поежилась. — Ладно… Поздно уже, и чай у тебя… сонный какой-то!
Она рассмеялась и поднялась из кресла, коротко зевая и кутаясь в плед. Он проследил взглядом за ней, а потом тоже спешно встал в полный рост, оказавшись близко от нее. Улыбнулся и проговорил:
— Прохладно. Тогда спокойной ночи?
— Спокойной ночи, — отозвалась Милана и шустро потопала к дому.
«Целоваться не будем, даже в щечку», — подумал Назар, глядя ей вслед. И едва ли отдавал себе отчет в том, что абсолютно, беспредельно и до безобразия счастлив.
Следующие сорок минут жизни он потратил на то, чтобы помочь с уборкой — тушил мангал, чистил его от пепла, снизывал остатки мяса с шампуров, будто бы тоже пытался продлить вечер. И только Марья, вышедшая за посудой и наблюдающая, как он втыкает на чашки так и недопитого чаю с дурацкой улыбкой, прогнала его со словами: «Назар, ну есть же кому тут прибрать, что ты в самом деле!»
Вопреки ожиданиям, он заснул сразу, крепко и как младенец, но проснулся до будильника, неожиданно нетерпеливо подгоняя день, чтобы тот наступил и принес с собой что-то новое. И Милану. В мыслях настойчиво расцветали тюльпаны и лилии, которые никогда не встречаются на клумбах в одно время года. А потом его осенило — едва по лбу себя не шлепнул.
Он подорвался с кровати, торопливо оделся и в скрадывающем все предрассветном сумраке вышел из дома, торопливо направившись к пруду — на свое с Тюдором место. Вода была прохладная после вчерашнего дождя и свежей ночи. Но и мелко — по грудь. Наверное, он очень глупо выглядел, пробираясь с тихим плеском к рогозу, живописно раскинувшемуся чуть дальше по линии берега. Его чистили, но он все равно каждый год пробивался. А еще там цвели кувшинки. Бело-розовые водяные лилии. В июне они начали цветение и сейчас уже несколько восхитительных цветков красовались на поверхности воды.
Обратно Назар топал мокрый и вдохновленный своим мальчишеством. Дома сунул кувшинку в банку, чтобы не завяла раньше времени. Потом спешно завтракал, поглядывая на невероятно нежное чудо посреди собственной кухни. А после вымылся, переоделся в рабочее и вместе с банкой направился к любимому месту своих утренних экзерсисов — к балкону Миланы.
«Усложним себе задачу», — мысленно рассмеялся Назар, вылил воду и с цветком в стеклянной таре подмышкой вскарабкался по дереву к балкону, точно как прошлым утром перепрыгнул на него, протопал к столу, на который водрузил банку, и щедро влил воды из графина, стоявшего здесь же, чтобы полностью погрузить кувшинку в жидкость, потому что они быстро гибнут, совсем не предназначены для букетов, а так есть шансы, что достоит.
А потом сбежал, посчитав свою миссию героически выполненной.
Утро тянулось невозможно медленно и, наверное, впервые за свою недолгую полукриминальную биографию он столкнулся с тем, что физически ощущал, как ему не хочется быть здесь, общаться с этими людьми и выслушивать, как где-то кого-то в соседнем районе щеманули менты — до стрельбы дошло. Даже, вроде, кого-то то ли грохнули, то ли ранили. Но Назар прекрасно понимал, что народ надо успокоить, угомонить, уверить, что их охраняют, контролируют, гарантируют, что все везде схвачено и все меры предприняты. И что он лично здесь не просто так. Мол, глядите, я Шамрай и тоже здесь! Дядька в жизни не станет рисковать именем.
И подгонял время, чтобы быстрее домой, в поместье и повидать Милану.
Если повезет ее повидать.
У бассейна Миланы не было, на террасе тоже. Чтобы добраться до облюбованной ею беседки, надо было обойти дом аккурат под ее окнами. Но дойти туда ему было не суждено. Она была обнаружена сидящей в кресле на балконе в тени липы. И его сердце подпрыгнуло, когда он понял, что она тоже видит его.
— Привет! — выкрикнул Кречет.
Она подошла к перилам, чуть склонилась вниз и поздоровалась:
— Привет.
— Как спалось?
— Крепко, — улыбнулась она.
— Все еще скучаешь или ситуация улучшилась?
— И что же могло поспособствовать ее улучшению? — удивилась Милана.
— Крепкий сон после вкусной еды. Ладно, шучу. Давай в Друску съездим. Может, это развеет твою тоску хотя бы на сегодня?
— И что мы там будем делать? — вздохнула Милана, чувствуя себя попавшей в прошлое недельной давности. Разве что вместо двух сестер Иваненко — один Назар.
— Да какая разница? Там в любом случае интереснее, чем здесь.
— Не заметила я там ничего интересного, — пожала она плечами.
— А ты была?
— Была.
Назар завис, в секунду пытаясь сообразить, когда и с кем. Не могла же одна? Или могла? Да она, наверное, что угодно могла. Потом он улыбнулся и уточнил:
— И в «Вареничной» была? Ваша кловская сетка, между прочим.
— Даже не знаю, обрадоваться или огорчиться, — усмехнулась она.
— То есть не едем?
— В «Вареничную»?
— В райцентр! Не хочешь в «Вареничную» — найдем пиццерию или шаурмичную. Кофейня там есть в ратуше прикольная, опять же. Вот ты на ратушу городскую забиралась? Я последний
