– Я видела фотографии дочери Хэмилтона, – осторожно произнесла Джейд. – Она очень красивая.
Филиппа Хэмилтон напоминала ей дам, которые работали у Реджинальда Бентли. В сравнении с женщинами именно такого типа тогда, только приехав в Нью-Йорк, Джейд чувствовала себя неотесанной деревенщиной. Филиппа Хэмилтон – немыслимо стройная, невозможно белокурая – была невероятно шикарной особой.
– Красивая, – легко согласился Рорк. – Но не такая красивая, как ты Он не мог сказать ничего более прекрасного, призналась себе Джейд, отдаваясь в его объятия, наслаждаясь прикосновениями его сильных и одновременно таких нежных рук. Горячая волна желания ринулась наружу. И поддавшись соблазнам его рта-искусителя, Джейд с тихим стоном обвила руками его торс. Мысли исчезли.
Но какими бы чудесными ни казались дни близости с Рорком, Джейд понимала, что прошлое так просто не отступит. Сама Джейд уже далеко не та, что была раньше, да и Рорк тоже.
Им обоим нужно время. Время, чтобы выяснить, а не были ли их чувства спровоцированы романтической атмосферой острова.
Несмотря на всю свою мечтательность, Джейд всегда била прагматиком. Жизнь бок о бок с Белл едва ли не с детства научила ее, что чем больше мечтаешь о счастье, тем меньше его получаешь. Но сейчас... сейчас, когда волшебные силы свели ее с Рорком вновь, она узнала, как же соблазнительны мечты о счастье и вечной любви. И это испугало ее.
– Видит Бог, не хочу я никуда ехать, – сказал Рорк. Они лежали в постели – сплетенье рук, сплетенье ног...
Джейд в душе была даже рада, когда Рорк впервые упомянул о необходимости его скорого отъезда в Сан-Франциско. Ей самой пора было домой, хоть и мучительно было расставаться с Горком Но спектакль с участием Эми будет буквально через несколько дней, а пропустить «театральный дебют» дочки она просто не имеет права.
– Ты же не можешь пренебречь своей работой.
– Я должен закончить все за неделю. В крайнем случае дней за десять, – сказал Рорк. – Потом я прилечу в Нью-Йорк – уладить одно личное дело Как солнечным светом наслаждаясь теплотой его улыбки, Джейд не могла отделаться от предчувствия, что нечто ужасное подстерегает ее в глубинах этого океана любви. С трудом отогнав тревожные думы, она обратила свое лицо к Рорку и погрузилась в бездну мечтаний.
На следующее утро он улетел. Глядя как растворяется в яркой голубизне неба маленькая точка самолета, Джейд неожиданно приняла важное решение: когда Рорк появится в Нью-Йорке, она скажет ему об Эми. Потому что какое бы будущее ни ждало их, Рорк имеет право знать о дочери.
Сцена для спектакля «Красная Шапочка» Детского театра глухих была предоставлена в квартале Сохо, на верхнем этаже огромного здания на Грин-стрит. Изначально здание использовалось как складское помещение, но это еще в девятнадцатом веке, когда оно было построено; сейчас на первом этаже его располагалась галерея современного искусства. Строение это славилось своим фасадом с коринфскими колоннами, которые хоть и казались внешне каменными, на самом деле были чугунными.
Зрительный зал был в основном заполнен родственниками и друзьями «артистов». Юные актеры были трогательны и доверчивы. Невинные души, они не подозревали о безжалостной жизни, которая царит всюду, и Джейд даже с беспокойством подумала, смогут ли они существовать, когда им придет время покинуть безопасные и надежные стены их мира неслышащих.
Несмотря на то, что еще двое ребятишек из «школы» Кингов вышли уже в большой мир, Джейд не была полностью уверена, смогут ли они полноценно жить там, где поблажек не будет.
Сценическое освещение – красные, желтые, белые прожекторы – щедро использовались во всех мизансценах; когда необходимо, из-за кулис показывались и педагоги-помощники. Пусть не профессионально, но актеры играли от души и вдохновенно.
Эми, конечно, была слишком юна, чтобы получить большую роль в спектакле. Но это отнюдь не лишило ее зрительского внимания. Джейд трепетала от гордости и волнения за дочку, когда ее девочка, одетая в костюм «дерева» – коричневый комбинезончик и пышное зеленое платьице, покорила аудиторию. Не в состоянии спокойно справиться со статичной ролью «дерева», Эми мимикой выражала свои эмоции: страх, когда появлялся на сцене Волк, всепоглощающий ужас, когда он съел Бабушку, недоверчивость, когда Красная Шапочка вошла в бабушкину избушку, отчаянную радость, когда наконец пришел дровосекизбавитель.
Когда мальчик-»Дровосек» начал выгонять из избушки опозоренного Волка, Эми, вся во власти необузданных чувств, вышла из роли и тоже принялась выгонять злодея со сцены, отчаянно махая на кровожадного Волка своими руками-цветками».
– Ты была бесподобна! – воскликнула Джейд, когда после оваций они с дочкой встретились за кулисами, где устроили угощение с соками и выпечкой. Пальцами Джейд делала выразительные знаки. – Я так горжусь тобой!
Личико Эми сияло от счастья, горели возбуждением сапфировые глазенки.
– Ты видела? Видела, как все флопали?
Не все звуки, особенно шипящие, свистящие, шумовые, давались Эми идеально, но врачи и педагоги уверяли Джейд, что речь девочки развивается прекрасно.
– Видела, конечно.
– Мне так это нлавитта, – призналась Эми. – Отень. Когда я выласту, я буду алтисткой. Злители будут все флопать мне. Плавда?
Живое, буйное воображение Эми открыло перед нею такие просторы, такие возможности, о которых она не подозревала, обитая в спокойном мире сверстников – товарищей по несчастью.
И вот сейчас Джейд, глядя на свою гордую, сияющую дочку, поняла, что так же, как ей самой удалось избежать убогого, бессмысленного прозябания в Гэллахер-сити, так же и Эми, несмотря на глухоту, удастся достичь в жизни всего, чего она захочет.
– Конечно, все будут тебе хлопать, – согласилась Джейд и захлопала в ладоши сама. – Вот так хлопать, вот так, вот так.
Эми взяла ее за руки.
– Фатит флопать, – сказала она, – а то длугие лебята подумают, фто я больфе, фем они, понлавилась.
Эми была чутким, смышленым ребенком, с интуитивно развитым чувством справедливости и очень-очень добрым. Как рассказывала Джин Кинг, на прошлой неделе они всей «школой» отправились за мороженым, и, выходя из магазина, Эми увидела женщину, склонившуюся у пустого картонного ящика на другой стороне улицы. Женщина неожиданно начала выкрикивать обидные слова в адрес ребят. Эми, которая, естественно, не слышала этих оскорблений, перебежала через улицу и протянула бездомной фунтик клубнично-сливочного мороженого. Та оцепенела, сначала молчала, а потом взялась быстро копаться в огромном потрепанном пакете со своим скарбом.
