И Хантер прильнул к этой бабочке открытым ртом.
Кари закричала — самозабвенно, словно привычный мир вокруг нее вдруг рухнул и она перешла в новое измерение. Сотни игл наслаждения пронзили ее с такой силой, что она не смогла сдержать рыданий. За мощным извержением вулкана последовала череда сладких толчков, как при затихающем землетрясении…
— О боже… — протяжно пробормотала она, перекатываясь на живот и утыкаясь лбом в сложенные руки. Ее тело еще сотрясалось от последних спазмов, но рассудок уже возвратился к ней.
Кари неподвижно лежала, пытаясь отогнать новое чувство, сочетавшее блаженную расслабленность и приятную тяжесть. Незачем купаться в этом блаженстве. Она позволила одурачить себя и теперь не знала, по силам ли ей будет вынести вид мужчины, который сделал это с ней.
Он же, словно прочитав ее мысли, успокаивающе погладил женщину по спине. Прошло несколько долгих минут. Хантер даже не пытался заговорить с нею, за что она была ему очень признательна. Наконец он, прочистив горло, вымолвил:
— Мне нужно отлучиться. Я ненадолго — только на минутку, сейчас вернусь.
Кари услышала, как он встал. Затем раздались его шаги. Обернувшись, она увидела, что он исчезает в густом кустарнике, и улыбнулась. Несмотря на всю серьезность того, что только что с ней произошло, Хантер рассмешил ее своей дипломатичностью. Впрочем, ей самой не мешало бы отлучиться по той же причине, что и ему.
Все еще дрожащими от возбуждения пальцами Кари застегнула на себе одежду и поправила растрепавшиеся волосы, а затем тыльной стороной ладони вытерла щеки, на которых после слез наверняка остались темные полосы от расплывшейся косметики.
Заметив выходящего из зарослей Хантера, она с преувеличенной сосредоточенностью принялась складывать в корзину то, что осталось от их пикника.
— Пожалуй, нам пора вниз, — деловито проговорила Кари, прежде чем он успел открыть рот. Встав, она энергично отряхнула сзади шорты. — В это время здесь рано темнеет. — Она снова завязала на талии рукава своего свитера и даже успела сделать пару шагов, однако Хантер поймал ее за руку и повернул к себе лицом.
— Мы никуда не пойдем, прежде чем не поговорим обо всем серьезно. С тех пор как мы впервые встретились, между нами то и дело происходят какие-то недоразумения. Мне вовсе не хочется, чтобы недоразумением стал и сегодняшний день.
Все еще не решаясь взглянуть ему в глаза, Кари забубнила что-то себе под нос. Могло показаться, что она разговаривает с третьей пуговицей его рубашки — теперь уже аккуратно застегнутой и заправленной в шорты.
— Сама не знаю, что на меня нашло. Я… — удалось наконец ему разобрать.
— У тебя был оргазм. — Это было сказано самым невозмутимым тоном, будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся. Ее взгляд испуганно взметнулся вверх. Лицо Хантера выглядело вполне учтиво, даже слишком. — Ну и что? Не вижу в этом ничего страшного. Почему такая паника, Кари?
— Потому что такого со мной никогда еще не случалось…
Его губы напряглись, пытаясь сдержать улыбку, однако им этого не удалось.
— Значит, мне не остается ничего другого, как поздравить тебя.
— Нет, я вовсе не о том, — нетерпеливо перебила она его. — Конечно, это бывало со мной и прежде. Но чтобы так… Такого еще не было.
Ей не хватало слов, чтобы описать, насколько она утратила над собой контроль. Так бывает, когда скользишь к краю пропасти, не зная, за что ухватиться. Или видишь, как на тебя сходит снежная лавина, и не можешь сдвинуться с места, потому что от нее все равно никуда не убежать… Неужели ему не понятно? Если нет, то и не стоит вдаваться в объяснения. Так, чего доброго, только больше запутаешься и предстанешь перед ним еще большей дурой…
— Понимаешь, это произошло так быстро, без всякого… Ну ты сам знаешь. Ты, наверное, думаешь…
— Может, позволишь мне сделать собственный вывод? — Хантер притянул ее к себе. — На мой взгляд, ты просто страстная женщина, которая по печальному стечению обстоятельств минувшего года оказалась лишенной физической любви.
— Вот-вот! — выкрикнула Кари. — Истосковавшаяся по сексу вдовушка, которая готова кинуться на шею первому встречному мужчине… Господи, до чего мне противно слышать об этом!
— Послушай! — Он слегка встряхнул ее за плечи. Различив в голосе Хантера жесткий тон, она снова испуганно поглядела ему в лицо. — То, что произошло, было прекрасно. Я уверен в этом и чертовски рад, что именно мне удалось добиться этого. И если вместо меня это сделал бы кто-нибудь другой, то, клянусь, я убил бы его, пусть мне и пришлось бы нарушить свято чтимую мною заповедь. Ты была великолепна, Кари. Слышишь? Великолепна! Ясно тебе?! Так чего же тебе надо еще? Что еще я должен сказать, чтобы ты наконец стряхнула с себя этот дурацкий виноватый вид, чтобы исчезла в твоих глазах напряженность?
В этот момент Кари с абсолютной уверенностью поняла, что любит его.
Ведь он вполне мог воспринять случившееся с тупым самодовольством, начать кичиться тем, что ее душа и тело стали подвластны его воле. Однако Хантер повел себя совершенно иначе. Он всеми силами давал ей понять, что это ее, а не его триумф.
В ее глазах стояли слезы, однако она улыбнулась. И произнесла:
— Что ты должен сказать? Скажи, что сегодня вечером приготовишь для меня спагетти по своему особому рецепту.
Жесткие складки по бокам его рта разгладились и сменились усталой улыбкой.
— Иди ко мне…
Хантер крепко прижал ее к своей груди, прижавшись щекой к ее макушке. Одной рукой он поддерживал ее затылок, другая же стальным обручем обхватила ее талию. Так, словно два сплетенных ствола, они несколько минут неподвижно стояли на лесной поляне, только чуть-чуть покачиваясь из стороны в сторону.
Отпустив возлюбленную, Хантер быстро поцеловал ее в кончик носа.
— Ты права, уже темнеет. Пойдем-ка домой.
Он не заставил себя долго ждать. Когда хлопнула дверь в прихожей, Кари сидела, подобрав под себя ноги, на диване и смотрела по телевизору раздел новостей шоу-бизнеса с Салли Дженкинс в роли ведущей. Ей пришлось встать, чтобы встретить Хантера, внесшего в комнату внушительный бумажный пакет с разнообразной едой и двумя бутылками вина.
Перегнувшись через пакет, он чмокнул ее в губы.
— Ну как, я не очень задержался?
— Не очень. Хорошо, что оторвал меня от созерцания главной соперницы.
— А-а, так это и есть та самая Салли? — протянул он, притащив покупки на кухню и вывалив их на стойку.
— Та самая, и ты прекрасно знаешь это. Салли Дженкинс… Первая красотка на денверском телевидении. И моя смерть.
Он вскинул голову, прекратив перебирать банки и свертки.
