Потом она начинает декламировать смутно знакомые стихи – я понимаю, откуда они, лишь на середине текста.
– Спасибо, Глория, – говорит регистратор, когда стихают аплодисменты. – Это был отрывок из песни «Зажги мой огонь» группы... э-э... «Дурз».
В зале раздается сдавленное хихиканье.
– «Дорз»! – шепчу я ему.
– О да, «Дорз», – смущенно повторяет мужчина.
Бедняга, наверное, всю жизнь регистрирует браки; и все же, ручаюсь, сегодняшнюю церемонию он запомнит надолго!
Мы выходим на залитую солнцем улицу. Я чувствую небывалый душевный подъем.
– Ты выглядишь такой счастливой! – говорю я маме и чмокаю ее в щеку.
– Конечно, я очень счастлива! – отвечает мамуля, удивленная моим необычным поведением. – Что это с тобой сегодня?
Я пожимаю плечами:
– Просто очень рада за тебя...
Боже ты мой, я что-то совсем разнюнилась! Конечно, мамочка сегодня славно развлекла публику, вырядившись словно на карнавал, и все же, когда они с Бобом давали брачные обеты, у меня в глазах стояли слезы. Не представляю почему. Хотя, если хорошенько подумать...
Выйдя из регистрационного бюро, мы словно попадаем в середину снежной бури. Мама, конечно же, считает необходимым объяснить всем и каждому, что конфетти – из биоразрушаемого материала.
– Они прелестно смотрятся вместе, – говорит Шарлотта.
– Да, правда, – киваю я. – А ты вообще выглядишь изумительно! Можешь быть уверена, заработаешь сегодня целую кучу комплиментов!
– Спасибо, Айви, – улыбается подруга. – Я и сама себя с трудом узнаю!
– Ты заслужила это! Наверное, ты сделала больше приседаний, чем рядовой Бенджамин!
Шарлотта не только не вылезает теперь из тренажерного зала – за пару-тройку месяцев она освоила огромное количество важных приемов. Иные женщины столько за всю жизнь не освоят. Например, Шарлотта теперь умеет делать эпиляцию ног воском без анестезии, пользоваться контурным карандашом для губ так, чтобы не походить на Бой Джорджа, красить ногти на правой руке, не измазав все пальцы... И вот он, блестящий результат – стройная, подтянутая, красивая и – самое главное – уверенная в себе девушка!
У дверей бюро целая толпа – надо побыстрее освободить проход.
– Мам, – я хватаю мамулю за руку, – пока мы не ушли, ты должна бросить свой букет.
– Ой, правда!
Забавно, какой у женщин нюх на подобные вещи! В считанные секунды вокруг невесты собирается толпа гостей женского пола, которая очень напоминает стаю кокер-спаниелей, учуявших запах шоколадных батончиков.
Однако кое-кого в этой компании не хватает.
Валентина беспечно разговаривает в сторонке с Эдмундом и Джеком и даже не смотрит в нашу сторону.
– Валентина! – кричит Грейс. – Поторопись, самое важное пропустишь!
Букет взлетает в воздух, едва не зацепившись за мамин экстравагантный головной убор, и собравшаяся вокруг невесты толпа дружно подается вперед. Незамужние гостьи всех возрастов легонько, но энергично начинают работать локтями... Но разве кто сравнится прытью и ловкостью с Валентиной?
Услышав крик Грейс, она подбирает юбку и несется вперед, сметая все на своем пути. Бледно-голубая шляпа мамы Грейс летит на землю вместе с букетом Дениз, а у Глории на голове закручиваются полы ее летнего; пальто. И вот Валентина взмывает ввысь не хуже члена олимпийской волейбольной команды, в то время как остальные девушки из соображений безопасности отскакивают в сторону.
Все, кроме меня.
Словно в замедленной съемке я наблюдаю, как обручальное кольцо Валентины, подобно огненной комете, неотвратимо приближается к моему лицу. Удар, от которого у меня перехватывает дыхание, приходится точно в глаз. Теряя равновесие, я успеваю подумать, что в жизни не испытывала ничего подобного...
Я падаю на асфальт. Из носа капает кровь, а глаз дергается, словно от разряда электрического тока. Интересно, летают вокруг моей головы звездочки, как в мультфильмах? Но вот что поразительно – никто не обращает на меня ни малейшего внимания, глаза всех собравшихся прикованы к цветам! Лежа в стороне от толпы, я с изумлением наблюдаю за происходящим.
Патрик, одетый гораздо менее формально, чем на своей собственной свадьбе, улыбается Шарлотте и слегка обнимает ее за плечи.
– Значит, ты будешь следующей, малышка! – подмигивает Патрик, кивая на букет, который Шарлотта крепко сжимает в руках. – Может, ты кого-нибудь от нас прячешь? – со смехом допытывается он.
Шарлотта поднимает на него глаза и неожиданно заливается краской. Ее щеки так и пылают, словно достигли двухсот градусов по Фаренгейту! Охотясь за букетом, она опередила Валентину на доли секунды. Я за все годы нашего знакомства не видела Шарлотту такой довольной, надо попытаться встать и поздравить подругу...
Это была моя последняя мысль перед тем, как я потеряла сознание.
– Тебе обязательно нужно показаться доктору. – Джек прикладывает к моему глазу влажную салфетку.
– Мне не нужен доктор, – хнычу я. – Лучше принеси бумажный мешок, чтобы я могла сунуть туда голову...
Джек улыбается:
– Не огорчайся, все будет хорошо. Припухлость быстро пройдет – оглянуться не успеешь!
Боюсь, сегодня я пережила уже достаточно сюрпризов, и последний – минуту назад, когда посмотрелась в зеркало. Надо же, я довела собственную внешность практически до совершенства, и вот благодаря Валентине мое лицо выглядит так, словно я встречалась на ринге с Майклом Тайсоном!
Конечно, Валентина извинилась. Она и сама была и шоке и даже целую секунду выглядела виноватой, но мне от этого не легче. Веко под глазом почернело и распухло, так что я практически ничего не вижу, и Джеку приходится оттирать засохшую у меня под носом кровь. Какой позор!
– Ты все равно очень красивая! – шепчет Джек и целует меня в губы.
Я едва сдерживаю слезы. В голове у меня что-то гулко ухает, словно по ней стучат молотком, но дело не только и этом.
Мы с Джеком вместе ровно восемь недель. Раньше я посчитала бы такой срок серьезным достижением, одна ко к нашим с Джеком отношениям я отказываюсь подходить со старыми мерками. Этот двухмесячный рубеж я пре одолела без малейших усилий и не верю, что через десять недель, двадцать недель или сколько угодно недель пере стану чувствовать то, что чувствую сейчас!
Присутствие Джека вовсе не вызывает у меня приступа тошноты, как бывало с другими мужчинами. Да что там, мое сердце наполняется счастьем от одного вида его мочалки в моей ванной комнате! Когда мы просыпаемся в субботу, и он предлагает провести выходные вместе – снова вместе! – я едва не прыгаю от восторга. А когда Джек звонит мне на работу узнать, как дела, и говорит, что соскучился, я тут же начинаю вести обратный отсчет часов, минут и даже секунд до нашей встречи. Ничего не могу с собой поделать...
