И все-таки я не могу выбросить из головы звонок Бет... Что делать: спросить Джека напрямик – или не надо? А вдруг своими расспросами я оттолкну его и навсегда потеряю?
Я в сотый раз обдумываю эту проблему, когда раздается звонок моего сотового.
– Хотел узнать, как ты там... – слышу я в трубке голос Джека.
И хотя секунду назад меня терзали мрачные мысли, я тут же расплываюсь в улыбке. Ну и нелепая же, наверное, у меня сейчас физиономия! Только очков Кларка Кента для завершения образа не хватает!
– Потрясающе! – отвечаю я. – Ни за что не угадаешь, с каким количеством придурков мне пришлось сегодня общаться. Один из них жаловался, что ему подсунули некачественный кокаин, да еще и содрали втридорога, и требовал написать об этом в газете!
– И что ты ответила? – смеется Джек.
– Посоветовала обратиться в службу защиты прав потребителей. А ты что делаешь?
– Ничего особо увлекательного... – Джек вздыхает. – Долго не мог решить, за что взяться: привести в порядок рабочие бумаги, укрепить плинтус в гостиной или посмотреть парочку серий «Госпиталя Мэш»...
– Лично я на твоем месте без колебаний выбрала бы последнее! Подумать только, целый вечер в обществе Маргарет Халиган Горячие Губки...
– Примерно этим все и закончилось... Но сказать по правде, Маргарет Халиган тебе и в подметки не годится!
Я не могу удержаться от счастливой улыбки.
– Ты тоже был неподражаем! – мурлычу я в трубку. – Может, я слишком нетерпелива, но, знаешь, я совсем не против повторить вчерашнюю ночь...
– Да, – соглашается Джек, – ты действительно слишком нетерпелива – чему я очень рад! Я за то, чтобы мы делали это как можно чаще!
– А я буду каждое утро получать завтрак в постель?
– Так тебе только это от меня нужно? – рычит Джек.
– Ага! – хихикаю я. – Это – и еще твое тело...
Разговор продолжается часа полтора. Забравшись наконец в постель, я заставляю себя думать о других, не менее важных, проблемах. Например, о затянувшейся истории с Питом Гибсоном (я все еще корплю над статьей), о дне рождения Полли на следующей неделе, о свадьбе моей матери...
О Боже, свадьба моей матери!!!
Остается меньше месяца. И хотя мамуля с гордостью сообщила, что уже заказала перекрасить свой головной убор и записалась в тату-салон, есть много других вещей, над которыми она все еще «работает» – например, приглашения, транспорт, музыка...
Подозреваю, что трехлетний ребенок справился бы с организацией церемонии гораздо лучше!
Дом моей матери, Скарисбрик, Ланкашир
Пятница, 8 июня
Я открываю дверь. Валентина, ослепительно улыбаясь, перетаскивает через порог чемодан, размерами напоминающий автоприцеп.
– Ты собралась в кругосветное путешествие? – спрашиваю я, помогая ей поднять чемодан на второй этаж.
– Если хочешь знать, в «Харвей Николс» были куда менее скромные модели! – фыркает она.
– Да ладно, не оправдывайся!
– А я и не собираюсь! – благодушно отзывается Валентина. – Просто хочу напомнить, что я должна буду позаботиться еще и о макияже Шарлотты. Пришлось взять в два раза больше косметики – ведь у нас абсолютно разный цвет лица!
Пару секунд я подозрительно смотрю на Валентину. Какая-то она сегодня не такая... К примеру, никогда раньше Валентина так широко не улыбалась – главным образом из страха перед преждевременными морщинами.
– С тобой все в порядке? – спрашиваю я.
– Да-да, лучше не бывает! – загадочно подмигивает Валентина.
Наконец мы добираемся до маминой спальни. Комната битком набита батиками и лоскутными покрывалами со всего света и напоминает нечто среднее между благотворительным базаром и притоном курильщиков опиума. Здесь царит атмосфера потрепанной роскоши – впрочем, в чем состоит роскошь, уловить невозможно. Нас тут уже шестеро, так что боюсь, у кого-нибудь вот-вот разовьется клаустрофобия.
– Валентина, как приятно тебя видеть! – восклицает невеста.
Мамуля до сих пор в халате, а ее рыжие волосы накручены на несколько десятков мелких бигуди. Подозреваю, с такой прической она будет здорово походить на персонажа «Маппет-шоу»!
– Спасибо, Сара! – лучезарно улыбается Валентина. – Нервничаете, наверное?
– О, вовсе нет. С чего бы это? – Мама пожимает плечами. – Я столько лет занималась йогой, что теперь меня из равновесия ничем не выведешь!
– Целый стог конопли, который ты оприходовала в семидесятые, тоже не последнюю роль сыграл... – бормочу я.
Снова раздается звонок, и Валентина добровольно вызывается открыть дверь. Наверное, рада-радешенька возможности хоть на время вырваться из этой каморки, где запах восточных благовоний забивает аромат ее «Би делишес» от «Донна Каран».
Это Шарлотта, Грейс и Глория Флауэрдью – подруга мамы и одна из бесчисленных подружек невесты. Глория одета в холщовый комбинезон. Кроме нас, в комнате уже находятся две мои младшие двоюродные сестрички – Дебора и Джасмин, а также Дениз – администратор с маминой работы.
Спальня с каждой минутой все больше напоминает восточный базар.
Валентина берет Шарлотту за руку и усаживает на кровать.
– Ну, какой макияж мы сегодня выберем?
– Мне все равно, делай что хочешь. У тебя всегда так красиво получается!
– Гм... – Валентина кажется несколько разочарованной, словно ожидала другого ответа. – А ты что думаешь, Грейс? – спрашивает она, беря Шарлотту за подбородок. – Может, наложить нежно-абрикосовые тени вдоль линии века?
– Точно! – Грейс отвечает, не поднимая глаз – она лихорадочно роется в сумке в поисках телефона.
И если прежде Валентина улыбалась, почти как Чеширский кот, теперь по непонятной причине вид у нее почти несчастный. Она с надеждой поворачивается ко мне.
– Айви! Мне кажется, Шарлотте пойдут оттенки, которые ты используешь в макияже!
Я в этот момент тоже подкрашиваюсь перед зеркалом.
И тут Валентина делает кое-что очень странное. Она кладет руки мне на плечи и наклоняется вперед, уставившись на мое отражение в зеркале. Такого рода физические контакты выглядят естественно между приятелями-третьеклассниками, но для Валентины подобное поведение не менее подозрительно, чем тикающий сверток в салоне самолета.
– Да ты гораздо лучше меня разбираешься в косметике! – возражаю я.
Валентина резко выпрямляет спину и, нахмурившись, скрещивает руки на груди.
– В чем дело? Что-то не так?
– Ну, раз уж ты сама спросила... – недовольно бурчит она.
– Так говори, не тяни! Что произошло?
– А вот что! – торжествующе восклицает Валентина и сует мне под нос левую руку.
В комнате наступает полная тишина.
На безымянном пальце Валентины сверкает кольцо с бриллиантом.
