Я выросла и стала такой, какая есть. Возможно, всю жизнь я просто искала свое место. Мне необходима цель, чтобы продолжать подниматься. Теперь уже не с лежачего положения на колени, а с колен в полный рост. Встать и выпрямить спину.
Я подаю документы девушке в приемной комиссии и произношу:
— На сестринское дело.
Она приветливо улыбается и кивает. Ее теплоту я воспринимаю как очередной знак, что все делаю правильно. Вот так просто — принять решение и следовать ему. Не сомневаясь и больше не мешкая.
Сразу после зачисления Илья дарит мне необычный подарок. Атлас-раскраску по анатомии и цветные карандаши. Теперь в свободное время я рисую, раскрашиваю, запоминая строение организма. Интересный способ, я не знала, что так можно.
Илья сообщил, что бесит неимоверно, когда медсестры тупят на операциях, подают не те зажимы, мешкают, не понимают, что происходит. Единственное желание — втащить, в крайнем случае — наорать. Его слова несколько отрезвляют. Тупить в оперблоке не хотелось бы.
Отец же, узнав о новости, рассмеялся и покрутил пальцем у виска. Его реакция была ожидаемой, но мне все равно захотелось провалиться сквозь землю. Я не стала делиться ни с ним, ни с сестрой, как волновалась, когда подавала документы.
Время шло, я звонила родным все реже. А в те редкие дни, когда приезжала в гости, научилась молчать. Это самое полезное качество для женщины, как утверждает отец Ильи. Он вовсе не злой, просто так шутит. Поначалу я обижалась на его сексизм, но потом привыкла. Да и Даша затюканной не выглядит. У родителей Ильи я бываю очень часто, на даче — так и вовсе каждую неделю. Будущая свекровь, например, может позвонить мне в субботу утром:
— Привет, Полиночка! Что делаешь?
А мне стыдно сказать, что дрыхну, хотя выходной и только девять утра.
— Да вот, Виктория Юрьевна, глажу, накопилось много за неделю, — скрывая зевоту. Сама бросаю взгляд на гору выстиранного белья, сваленного на гладильной доске. Однажды у меня доберутся до нее руки. Честное слово.
— Такая погода чудесная! Илья дежурит, поехали с нами на дачу?
— У меня столько работы…
— Зимой будешь гладить, а сейчас — бери корм Газзи, мы приедем через двадцать минут. Духота невыносимая, в городе сидеть — кощунство.
— Хорошо! Собираюсь!
У нас простые уютные отношения. Я могла бы и отказать, свекровь бы не обиделась.
— Газзи, на дачу поедешь? — кричу. И слышу в ответ радостный лай.
С каждым новым днем я все больше становлюсь Ветровой, и все меньше — Барсуковой. Поначалу меня это немного беспокоило, но Виктория Юрьевна заверила, что так и должно быть. Я выбрала мужчину и согласилась создать с ним семью. Две семьи иметь невозможно, любой девушке рано или поздно приходится выбирать.
И я выбрала. Потому что было немыслимым отказаться от ночей в объятиях любимого человека. Отказаться от возможности написать или позвонить Илье, чтобы услышать приветливый, до сладкой боли родной голос. От его жарких поцелуев и внимательных взглядов, полных теплоты. От его заботы. От разговоров о предстоящей свадьбе и наших будущих детях. От гордости за своего жениха, который становится прекрасным хирургом. И которому руководство пророчит большое будущее.
Мы живем вместе полгода, я прекрасно выучила все его привычки, где-то подстроилась, где-то он обещал поменяться. Нам действительно хорошо вдвоем.
Поэтому в отчем доме я бываю редко. Знаю только, что папа ожесточенно судится с Арсением из-за Нины, пытаясь лишить того родительских прав. Как всегда, много работает, ему не до меня. Что, безусловно, к лучшему.
Я не стала просить у папы денег, не спрашивала советов. Смирилась с тем, что угодить не смогу, и погрузилась в свою личную жизнь. Спокойную и в то же время яркую, полную тепла и предвкушения.
Летом мы часто ездили на природу с друзьями, много времени проводили на даче. Главным событием сезона, после моего зачисления, стала свадьба приятеля Ильи Ромы Дёмина и Яны. Меня вдохновила их история любви. Ребята быстро поняли, что созданы друг для друга, и не стали мешкать.
Мне очень понравилась Яна. В своем прекрасном платье она казалась безумно милой и счастливой! Среди моих друзей бытует мнение, что выйти замуж по залету — величайшая трагедия. Это и понятно, нам всем по восемнадцать-девятнадцать лет. Но Яна так гордилась своим положением, что я невольно залюбовалась.
Свадьба была веселой, шумной, запоминающейся! Мы танцевали с Ильей вальс — он, как всегда, оказался полным сюрпризов. Не признался, откуда умеет, но происходящее напоминало настоящую сказку.
А еще мы целовались. Атмосфера будоражила, мы не могли дождаться конца праздника, чтобы поехать домой и, наконец, уединиться. Обниматься начали уже в такси! Он потерся носом о мой висок, дышал мне на ухо, я стискивала ткань его рубашки, застегивала и расстегивала на ней верхние пуговицы. Дрожала. И шептала, как сильно его люблю. Его руки грели мою кожу через тонкое платье, мы в упор смотрели друг на друга. Серьезные, молчаливые. Оба думали о том, что скоро сами станем мужем и женой. Как сегодня Рома с Яной. Оба этого хотели.
А потом любили друг друга так, что дух захватывало. Он отпускал своих демонов, я снова и снова сгорала под его горячим телом, впитывая в себя его запах, с восторгом принимала каждое движение.
Со стороны могло показаться, что я постоянно пребывала в эйфории, но это не так. Мы, конечно, иногда ссорились. Просто не фатально. И самое главное, что смеялись мы намного чаще.
Глава 66
Полина
В начале сентября, буквально в конце первой недели учебы, я еду в гости к сестре и племяннице. Мы давно не виделись, и в последнем телефонном разговоре мне совершенно не понравился голос Мии. Какой-то будто надломленный.
Не хочется думать, что Арсений побеждает в суде. Во-первых, потому, что отобрать ребенка у адекватной матери в нашей стране невозможно. Во-вторых, потому, что папа, наш супергерой, взялся за дело. А папа никогда не проигрывает. Это все вокруг тупые, мой папа может всё!
Я бы хотела рассказать сестре о первой неделе учебы. Поделиться, что познакомилась с прекрасной девушкой по имени Вера, которая немного старше меня. Я-то боялась, что буду самой старой в группе, но это не так. Вера успела закончить педагогический институт и даже год поработать по специальности, после чего бросила школу и пришла в колледж.
Мы случайно сели за одну парту, потом разговорились и обменялись телефонами.
Но, увидев расстроенное лицо сестры, я понимаю, что рассказы о Вере приберегу для Даши и свекрови.
— Что случилось, Мия? — спрашиваю, переступая порог. Разуваюсь, вешаю плащ на вешалку. Привычные движения, которые совершаю на автомате. Это место больше не мой дом, но я по-прежнему знаю, где что лежит. Странные ощущения.
— Ничего, все в порядке, сестренка, — Мия целует меня в щеку и предлагает пройти.
Нина играет с кубиками на полу в гостиной, я вручаю племяннице подарок и целую ее в лоб, а затем в сладкую шейку, отчего малышка заливисто хохочет.
— Привет, Полина, — слышу голос отца и оборачиваюсь.
— Папа, привет! О, не знала, что ты дома. Сегодня же будний день, — подхожу к нему, быстро обнимаю.
— Да, давно не виделись. Мия сказала, что ты заедешь, я хотел тебя посмотреть на тебя.
Мы садимся за стол, пьем чай. Я, как обычно, ничего о себе не рассказываю. Им неинтересно слушать про моего мужчину, его семью, мою учебу. Я без пяти минут Ветрова и давным-давно не Барсукова.
Тем не менее разговор складывается хорошо, мы обсуждаем общих знакомых, погоду. Смеемся. В какой-то момент я бросаю взгляд на часы, понимая, что мне пора. И перехожу к главному:
— Папа, мне кажется, ты уже в курсе. Откуда-нибудь. Но все же мне стоит сказать тебе лично, так будет правильно. Через две недели я замуж выхожу. Все нормально, я не прошу денег на свадьбу. Не подумай ничего такого. Но я буду рада, если ты придешь в ЗАГС. Я понимаю, что ты не одобряешь мой выбор, но я точно знаю, чего хочу. И я хочу быть с ним. И мне будет очень приятно, если мы начнем все сначала. И ты меня поддержишь.
