— О Боже, прекрати, — сказала я, качая головой.
— В чем дело? — спросил он, чертовски хорошо зная, что это такое. — Ты вся мокрая, просто вспоминая об этом, не так ли?
Внизу раздался кашляющий звук, и мой желудок сжался, когда голос Кэша позвал вверх по лестнице.
— Ты ведь знаешь, что эта комната не звуконепроницаема, верно? И, эм, слова начинают доходить сюда. Было странно ничего не говорить.
В тот момент я была почти уверена, что мои щеки просто пылали, они так сильно горели.
Почему это всегда был Кэш?
Сначала инцидент с футболкой наизнанку и задом наперед, а теперь это?
Дюк не смутился. Нет, он смеялся. Он ободряюще сжал меня, зная, что я определенно не думаю, что это смешно.
— Иди сюда, — настаивал Кэш, и я была почти уверена, что никогда больше туда не пойду. Это было круто. Я могла бы жить в комнате с пуленепробиваемым стеклом. Я могла бы повесить несколько простыней, поставить маленькую ванную. И никогда, никогда больше не сталкиваться с Кэшем. — Ло говорит, что ты стала хорошим бойцом. Тебе нужно будет доказать это мне, прежде чем я найму тебя в спортзал.
— Не слушай его, — крикнула Ло. — Он не может принять это решение самостоятельно. Я, он и Джейни имеем равные доли в этой компании. Большинство правил во всем, включая решения о найме. И, что ж, Джейни встала бы на мою сторону только для того, чтобы разозлить Кэша.
Я улыбнулась, отстраняясь от Дюка и двигаясь к люку в полу.
— Ах, да. Все эти причудливые вещи, которые вы, ребята, поставили, и эта лестница — это слишком много для меня, — пробормотала я, глядя на лестницу и понимая, что спускаться по ней почему-то еще страшнее.
Дюк усмехнулся, проходя мимо меня и спускаясь первым. — Да ладно, ты же теперь крутая, помнишь? В тебе есть это.
И с этими словами он спустился вниз.
Я наблюдала, и когда он был достаточно далеко, чтобы я могла начать, я сделала глубокий вдох и спустилась.
Все оказалось не так плохо, как я думала.
Но, наблюдая за тем, как глаза Кэша плясали на нас, когда мы вошли в другую часть подвала, да, это было довольно плохо, я не собираюсь лгать.
— Определенно с подушками, — пробормотала я, в основном про себя, но Дюк услышал, откинул голову назад и рассмеялся.
В ту ночь мы спали в одной постели. Без ограничения по времени, как долго мы были друг у друга.
Мы не пользовались подушкой.
Это было потому, что мы заснули, не занимаясь сексом в кои-то веки. Затем, когда мы проснулись утром, Дюк применил свою идею «общего душа». Был секс. Дикий, твердый и скользкий, с его рукой, крепко зажатой у меня на губах, и его губы возле моего уха, бормоча грязный монолог, который заставил меня кончить достаточно сильно, чтобы кляп действительно был только для шоу.
Дюк поднялся в стеклянную комнату, чтобы встретиться с ребятами, а я пошла на кухню, где собрались все женщины. Дети были в гостиной, устраивая беспорядок и шум, как и положено.
Но в ту же секунду, как я вошла, стало ясно, что все они пытаются сдержать улыбки.
— Секс в душе — это самое лучшее, не так ли? — спросила Саммер.
— Я не знаю. Секс на крыше, секс в машине и в лесу во время ливня тоже довольно хороши, — сказала Мейз.
— Похоже, они с Репо никогда не занимаются этим в постели, — добавила Ло.
— Да, мы делаем это, — сказала Мейз, как будто почувствовав мое удивление по поводу этой темы. — Если мы не говорим о детях или тренировках, мы, как правило, много говорим о сексе.
— О, ты знаешь, у кого есть хорошие сексуальные истории? — продолжила Саммер. — Алекс. У них с Брейкером были дикие времена.
— Рейн и Саммер зачали ребенка номер три, — сказала Мейз, указывая на живот Саммер, — в своей кухонной кладовке.
— Нам показалось, что мы слышали, как Феррин шаркает вокруг! — Саммер рассмеялась, улыбнувшись воспоминаниям.
— Насколько я помню, это было дерево, царапавшееся о окно, — добавила Ло.
— Это было похоже на скрип ее кровати, — защищалась Саммер.
— Ло и Кэш делают это везде, — продолжала Мейз, включая ее в секс-вечеринку. — Они могут позволить себе роскошь не беспокоиться о ранних пташках или полуночных любителях перекусить.
Ло улыбнулась, явно необеспокоенная упоминанием о своей сексуальной жизни. Никто из них не переживал. Я надеялась, что когда-нибудь мне будет так же комфортно. По крайней мере, с ними.
— Вы, ребята, сделали это в убежище, — сказала Ло, глядя на меня. — Это довольно горячо.
— Да, это немного трудно победить, — кивнула Мейз. — Но как только это выйдет из меня, мы с Репо постараемся сделать все возможное, чтобы снова претендовать на главный приз в номинации «Лучший секс».
— Держу пари, это будет в стеклянной комнате, — сказала Саммер, улыбаясь. — Не смотри на меня так, — сказала она мне, улыбаясь еще шире. — Мы все думали о том, чтобы сделать это там, признайтесь.
Она не ошиблась.
Но в то же время она ошибалась.
Потому что первыми, кто ворвется в стеклянную комнату, были не Репо и Мейз. Это были мы с Дюком примерно через три дня.
Теперь, если бы вы сказали мне хотя бы за пять минут до того, как это произошло, что это произойдет, я бы рассмеялась вам в лицо. Но Дюк затащил меня туда, обещая сюрприз.
Сюрпризом оказалось очень знакомое одеяло на полу.
Когда я приподняла бровь, Дюк одарил меня злой улыбкой. — Да, это то, из убежища. Не волнуйся, я его постирал.
— Ты не имеешь в виду… — я вздрогнула и покачала головой, когда он закрыл люк в полу и выключил свет.
— О, я имею в виду, — сказал он мне, положив руки на мои бедра и притянув меня к своему телу, где я почувствовала, как его твердый член уже прижимается к моему животу. — Видишь, Кэш был прав. Эта комната не совсем звуконепроницаема. Но она чертовски близка к этому, учитывая, насколько толстое это стекло и насколько толстая крыша под ним. Я могу заставить тебя кричать так громко, как захочу, и все будут продолжать спать, как младенцы.
— Дюк… — я пыталась продолжать возражать, хотя мысль о том, что мне не придется сдерживаться, определенно заставляла мои внутренности превращаться в кашу.
— Кроме того, посмотри вверх, — потребовал он, и я подняла голову, чтобы посмотреть вверх, когда его голова наклонилась, и губы прижались к моей шее, заставляя мой живот трепетать, мои внутренности сжались, и низкий стон вырвался из моего рта, когда я посмотрела на темное небо над нами, безлунное, но усеянное тысячами крошечных звезд.
Затем все отговорки исчезли.
Мы медленно разделись, и он так же медленно занялся со мной любовью, завернув нас потом в одеяло.
Он взял мою руку, переплел наши пальцы, затем поднес мою руку к своим губам, чтобы поцеловать ее.
— Скажи мне, — тихо попросил он.
— Сказать тебе что? — спросила я, тело после оргазма насытилось, мой разум был немного сонный.
— Знаешь, что, — потребовал он.
И я это сделала.
Так я и сделала.
— Я люблю тебя, — сказала я, это было легко как никогда в жизни.
— Я тоже тебя люблю, — признался он спокойно, без суеты.
Слова осели глубоко, заполняя меня, пока я не почувствовала, что разрываюсь.
Он тоже любил меня.
Было ли в мире лучшее чувство?
— Не засыпай, — предупредила я его, прижимаясь к его груди. — Мы не можем здесь спать.
Но мы это сделали.
И когда мы спустились на следующее утро и вышли в главную комнату, да, Кэш снова был там, и улыбка чеширского кота была на месте.
Я посмотрела на Дюка, который сжал мою руку, откинув голову назад, чтобы рассмеяться.
И я обнаружила, что присоединилась.
Глава 20
Пенни
На следующее утро мы ехали во внедорожнике в центр по уходу за моей бабушкой.
Дюк и Ренни сидели на переднем сиденье.
Дюк, потому что он никогда не отпускал меня одну, несмотря на то, что после резни в клубе не было ничего жестокого или даже подозрительного.
