близнецами!
– Как бы я за ними приглядывал, если я приглядывал в это время за тобой? – оправдываюсь я, застёгивая брюки.
– Ты не приглядывал за мной! Ты меня совращал! Опять…
Таня поспешно хватает платье, натягивает его, расправляя ткань ладонями, и бросает взгляд в зеркало. Я перехватываю её за талию.
– Думаешь, эти сорванцы что-то опять натворили?
– Родион, дома слишком тихо! Мне уже страшно выходить из комнаты, – жалуется Таня, обвивая руками мой торс.
– Пойдём пугаться вместе. Но сегодня у нас в гостях любимый дядя Елисей, так что Богдан и Егор отрываются, скорее всего, на нём.
Таня улыбается и приподнимается на цыпочки.
– Всего один поцелуй, Родион, и пойдём. Скоро твоя бабуля должна приехать, а мы всё ещё дома!
– Будь уверена, моя бабуля опоздает немного, как это и полагается настоящей женщине, – говорю я и выхожу из спальни под руку с Таней.
В доме на самом деле очень тихо. По крайней мере, на втором этаже. Мы спускаемся по лестнице в просторную гостиную. И словно по волшебству, тишина разрывается громкими криками в этот самый момент.
– А ну стой, мелочь пузатая! – кричит Елисей.
Мы с Таней переглядываемся и замираем на ступеньках, смотря на разворачивающееся представление.
Сначала в гостиную с громким криком «Пранк!» и довольным гоготом вылетает Егор, улепётывая со всех ног от моего братца. За ним несётся Елисей, почему-то оставляя за собой следы в виде зелёных отпечатков ног. Таня ахает, цепляясь за мой локоть:
– Родя, останови их немедленно! У твоего брата ума меньше, чем у нашего пятилетнего сына. Он весь дом нам затопчет! Наш паркет испорчен…
– Да ладно, всё равно же хотели менять в следующем месяце, пока улетаем на острова. Давай посмотрим?
Смотреть есть на что: Егор лихо уворачивается от Елисея. Следом за Елисеем с громким тявканьем несётся померанский шпиц. И почему-то голова шпица обрита наголо, только посередине косое подобие ирокеза.
За этим светопреставлением наблюдает Богдан, снимая происходящее на камеру телефона. Второй близнец серьёзен и собран, как никогда, только глаза озорно сверкают. Нет никаких сомнений: именно он всё придумал, а братец охотно помог и осуществил задуманное.
– Всем стоять! – гаркаю я.
Хаос замирает на мгновение.
– Спасибо! – целует меня в щёку Таня, спускаясь…
Воспользовавшись моментом, я подмигиваю Богдану, многозначительно оттопырив большой палец. Я так понимаю, близнецы додумались промочить зелёнкой подошву тёмных домашних тапок Елисея. Тот вляпался, сразу смекнул, кто виноват, и начал разбираться с обидчиками. Я вспомнил свою неудавшуюся мелкую пакость в Париже. Волшебным образом за меня её воплотили мои сыновья. Гениально! Всё-таки куплю я своим бандитам по гироскутеру, как бы Таня потом не ворчала на меня. Ничего, уломаю её. Знаю много способов, весьма приятных нам обоим!
* * *
– Богдан, Егор, марш одеваться! Скоро бабуля приедет!
– Ма, а мы уже одеты! – серьёзно заявляет Богдан, мгновенно пряча телефон в кармане брюк.
– Телефон, – протягиваю я ладонь.
– Ну ма-а-а-ама! – возражает Богдан, прикрывая карман ладонями.
– Телефон! – повторяю я. – Или будете с братом есть на обед салат из шпината. Три дня подряд!
– Только не шпинат! – вопит Егор, подлетает к брату и после короткой потасовки отбирает у него телефон, отдавая мне. Маленький хитрец тянется ко мне со словами:
– Можно тебя поцеловать, мамочка?
Я наклоняюсь, чувствуя, как губы предательски расползаются в улыбке, когда ручонки Егора обнимают меня за шею.
– Мамочка, я тебя так люблю! Ты только видео не удаляй, хорошо?
– Посмотрю на ваше поведение, потом решу, как поступить с вашим видео, – говорю я, понимая, что ничего не удалю. Родион не даст.
Он без ума от выходок сыновей, трепетно записывает каждую из них. Особенно он доволен, когда удаётся запечатлеть их проказы на видео. Мне кажется, что из этих видеороликов уже можно сложить трёхчасовую хронику дурдома семьи Власовых.
– Елисей, – командую я, – не ходи, а то весь дом нам загадишь! Стой на месте. Сними носки.
– Как мне не ходить? – ворчит двоюродный брат Родиона, но послушно приземляется на пятую точку и стягивает безнадёжно испорченные белые носки, пачкая ещё и свои холёные пальцы в зелёнке.
– Ставь ногу боком или попроси Ирусика. Она подаст тебе новые тапочки. Но только не шлёпай своими зелёными ногами по нашему дому, царевич-лягушка!
– Тапки надо? – отзывается Ирусик. – Беленькие, Еля?
– Котик, не зли меня! – бесится Елисей, глядя, как его жена (до сих пор жена!) подходит к нему с парой тапок в руках.
Да-да, Елисей и Ирусик до сих пор женаты. Елисей всё ещё надеется отхватить кусок бабулиного наследства и изо всех сил изображает семьянина. Глядя, как он старается, мы с Родионом решили не говорить, что бабуля уже переписала на Родиона большую часть своего капитала. Тихо, без лишней суеты и привлечения внимания. Так что пусть Елисей и дальше старается. На удивление пара из Елисея и Ирусика получилась, что надо. Они друг друга стоят. Ирусик так вообще довольна: Елисей частенько бывает в гостях у бабули, разумеется, со своей женой. Ей больше не надо полировать пилон, а стриптиз она сейчас танцует только приватно и для своего мужа. Совет им да любовь, как говорится.
Я подхватываю на руки крохотного померанского шпица и подхожу к Ирусику.
– Не переживай. Ира. Шерсть у твоего Фи-Фи отрастёт… Со временем. Но с Фи-Фи ты теперь на открытие торгового центра не сможешь пойти.
– Да мне вообще пофиг, – тихо говорит она, – это Елисей решил, что мы в свет должны выходить с карманной собачкой!
– Дело ваше, – говорю я, поглядывая на циферблат часов, – переодень своего мужа, и надо ехать. Все ждут только нас.
После долгих сборов, наконец-то, все рассаживаются по машинам и едут на открытие торгового центра. Магазинчики в нём уже работают вовсю, но сегодня – официально открытие с перерезанием ленточки, концерт с приглашёнными звёздами и розыгрыш призов для первых покупателей. Но самое трепетное событие ждёт меня вовсе на площади перед торговым центром, а внутри него. Сегодня мы должны перерезать ленточку на открытии антикварной лавки
