у обоих ну очень сложные.
Настолько, что даже желания нет выяснять дальше отношения, что-либо спрашивать. Вот прямо чувствуется, что не время, лучше тихо забиться под плинтус и там все страшное пережить.
Вот только плинтусов тут нет…
Хазаров подходит, и, тоже полностью игнорируя меня, смотрит на Ара. Сговорились? Или просто перестала быть нужной, выполнила свою функцию?
— Кроль ее узнал, — коротко рапортует Ар, — тащил выяснять, отбилась.
Хазаров кивает, не уточняя деталей, перехватывает меня за локоть и тащит на выход.
И опять я нифига не понимаю, тупо перебираю ногами, путаюсь в них, потому что каблуки проклятые и завязки еще эти. И, наверно, это все глупо, и надо бы затормозить их, выяснить ситуацию до конца, я же не тряпка, к конце концов, чтоб меня вот так таскать!
Но что-то внутри подсказывает: “Молчи, дура, может, живая останешься!”
Внутренний голос игнорировать нельзя, и потому не сопротивляюсь.
На парковке мужчины притормаживают, оглядываются.
Каз коротко и на редкость грязно ругается, суть его высказываний сводится к тому, что машины на стоянке нет.
Ар поворачивается, щурится на вход в клуб, где явно что-то назревает. Музыка становится громче, ее перекрывают голоса мужчин, Хазаров резко подается в сторону, но мы как на ладони! Место со всех сторон освещенное!
— Хазар! — раздается позади нас на редкость глумливый голос Шишка, — уже уходишь? Твоей даме у меня не понравилось? Так оставь ее, я смогу переубедить! Она еще не все развлечения увидела…
Я задыхаюсь ужасом, потому что на секунду кажется, будто пальцы Хазарова на моем локте ослабевают… Оставит? Да?
Но в следующую секунду происходит сразу несколько событий одновременно:
Хазаров жестко перехватывает поудобнее за локоть, причиняя боль, Каз резко подается в сторону, мгновенно пропадая из вида.
Хазаров переглядывается с Аром, тот кивает, подмигивает мне и идет навстречу приближающемуся Шишку!
А Шишок-то не один! У него там компания! Многочисленная! И Ар двигается им навстречу…
Еще через мгновение перед нами с диким визгом тормозит синяя низкая машина, Хазаров тут же запихивает меня на заднее сиденье, я падаю на колени на сиденье, не обращая внимания на задравшееся чуть ли не до подмышек платье, Хазаров прыгает следом, и машина рвет с места на такой скорости, что я падаю с сиденья на пол, места там нет, потому застреваю задницей вверх, нелепо дергаясь.
Естественно, в такой позе пропускаю все остальные события, только слышу визг шин, приглушенный мат Каза, звуки выстрелов… По нам стреляют? Да? А как же Ар? Он же там!
Когда удается, наконец, выбраться из-под сиденья, машина уже летит по плохо освещенной обводной. Я в панике смотрю в окна, не понимая, где мы едем, куда, в какую сторону.
Каз ведет машину, Хазаров сидит рядом и невозмутимо что-то печатает в телефоне.
Оба мужчины выглядят на редкость спокойными, словно мы только что не из-под пуль выбрались, а просто на загородной прогулке…
— Что это? — я понимаю, что вопросы сейчас не к месту, но притворяться больше бессловесной игрушкой не могу, — что?
— Неудачные переговоры, нянька, — скалится Каз, глядя в зеркало заднего вида. От его бешеной улыбки веет безумием, которое он даже не скрывает. Я пару мгновений смотрю на него вопросительно, но больше меня никакими объяснениями не удостаивают. Каз ведет, резко сворачивая с обводной на пригородную трассу, мы едем явно не в сторону дома.
— Мы куда? — все никак не могу замолчать я, поворачиваюсь к Хазарову, который вообще не реагируюет на мои слова и мое присутствие, продолжая набирать сообщения, опять смотрю на Каза, понимая, что от него добьюсь большего, чем от этой статуи бессловесной, — Каз, куда мы?
— Подальше отсюда, — смеется он, и я понимаю, что он совершенно сумасшедший! Надо же, как хорошо скрывал, прикидываясь просто смешливым дегенератом! Сейчас в его облике реально что-то сатанинское проглядывает, глаза эти черные, безумные, зубы белые, скалит их по-звериному, и фонит от него чем-то жутким, безбашенно-дурным!
Я пугаюсь его, еще больше пугаюсь молчаливого, каменного Хазарова, и думаю, что под сиденьем, в принципе, очень даже хорошо мне было. Может, опять?
— В нас стреляли, да? Да?
Никто не отвечает, и мне бы уже заткнуться, но не могу! Не могу!
— Ар? Что с Аром?
Молчание. Мертвое. Жесткое.
У меня волосы шевелятся от ужаса. Ар остался там, пошел навстречу тем, с пистолетами…
Знал, куда идет и зачем.
И все равно пошел.
Чтоб мы могли уехать.
Осознание этого накрывает с головой, и я не выдерживаю, закрываю лицо ладонями, не в силах больше находиться в этой реальности.
Ара, скорее всего, больше нет… И мы едем, бог знает, куда… А Ванька…
Боже, Ванька!
— Разворачивай! — я подаюсь вперед, к водителю, — разворачивай! Домой! Там Ванька! Ванька!
— С Ванькой все будет хорошо, — неожиданно подает голос Хазаров, и я изумленно разворачиваюсь к нему, вижу, что он открывает окно и выбрасывает мобильный на дорогу!
Моргаю, не в силах отвлечься на новые обстоятельства, потому что телефон выбросить — это, конечно, мощно, но… Ванька!
— Откуда вы можете?.. А если его?..
— Нет, — спокойно говорит Хазаров, — за него не волнуйся.
Я хочу опять задать вопрос, потому что информации явно не хватает, но в этот момент подает голос Каз:
— Хазар, трое за нами. Не уйдем, бензина не хватит.
Хазаров медлит секунду, затем коротко приказывает:
— Оторвись на Васильевке.
Каз кивает, смотрит на меня в зеркало, улыбается клыкасто и безумно:
— Держись, нянька!
И я принимаюсь судорожно цепляться за поручень…
Впереди показывается темные остовы деревенских домов, выглядящих жутко в ночи, с одиноким фонарем у остановки транспорта. Это выглядит инфернально, и в любой другой ситуации я бы умерла от страха. А сейчас просто отмечаю пролетающий пейзаж краем глаза, поглощенная только одним: как можно крепче уцепиться за поручень и не вылететь вперед, к водителю, и дальше, через лобовое. Судя по маневрам и резкости, такой вариант более чем реален.
Хазаров тоже держится одной рукой за поручень и еще умудряется меня придерживать, чтоб не сильно мотало, и по сторонам
