Я теряюсь в его жаре и ощущениях, которые пронзают меня. Я даже не осознаю, что ручка у него, пока не чувствую, как прохладный кончик скользит по моей коже. Я думаю, честно есть честно, но он пишет мне на заднице, и я не вижу, что там написано.
— Что ты написал? — Я спрашиваю.
Он ныряет обратно, не отвечая, всасывая мой клитор сквозь материал, а затем убирая мои влажные трусики в сторону, так что между нами ничего нет.
— Ооох. — Это слово является не только просьбой, но и пониманием.
Его пальцы раздвинули меня. Я чувствую, что мне должно быть стыдно за то, что я выставлена на всеобщее обозрение, но я слишком отчаянно нуждаюсь в большем, большем количестве его и его рта.
Наклонившись, я обхватываю его пальцами и беру в рот. Я пытаюсь вытянуть его, поддразнить его, но по мере того, как нарастает мой оргазм, растет и темп, в котором я скользю по нему.
Он стонет, касаясь моей чувствительной плоти, и это ощущение доводит меня до крайности. Я сильно сосу, когда он кончает, наслаждаясь каждой дрожью и звуком, которые он издает.
Мое тело похоже на желе, адреналин начинает иссякать, но сердце чувствует, будто оно только что просыпается. Он игриво шлепает меня по заднице, и я падаю на матрас рядом с ним вся потная, измученная. Я обвиваюсь вокруг него, чтобы видеть его довольною ухмылку.
— Ты такая красивая. — Он тянется ко мне и проводит большим пальцем по моей нижней губе. — Губы опухли, волосы растрепаны. — Он шлепает меня по заднице. — «Моя». Вот что я написал.
29
ГЭВИН
— Удачи сегодня вечером, — говорю я маме, когда она звонит в среду днем. Ее команда играет сегодня вечером, пытаясь занять место в элитной восьмерке.
— Спасибо. Ребята, вы уезжаете завтра?
Лежа на кровати, свесив ноги с края, я снова и снова подбрасываю мяч в воздух. — Ага. Завтра днем. Не могу поверить, что оно уже почти здесь. Неделя пролетела незаметно.
Она смеется в трубку. — Я думала, ты отсчитываешь секунды до игры.
— Мы тренируемся каждый день, просматриваем фильм, дорабатываем вещи. Время потрачено не зря.
И каждую свободную секунду я провожу с Вайолет. Если мы продолжим побеждать, пройдет больше недели, прежде чем мы вернемся в Вэлли. Чертовски долгое время, чтобы не видеть девушку, в которую я влюбляюсь снова и снова.
— Вчера вечером я разговаривала с твоим отцом.
Я делаю паузу, держа мяч в обеих руках. — Ах, да? Он хотел сказать что-нибудь полезное?
Я не могу себе представить, почему моя мама до сих пор с ним разговаривает. Сначала я понял, что она это делает, чтобы спасти какие-то отношения между нами, но дал понять, что меня это не интересует, а она все равно развлекает его чушь.
— Он сказал мне, что ты отказался от телеинтервью.
— Ты кажешься удивленной? Я ни в коем случае не попаду на национальное телевидение и не притворюсь, что мы близки ради его имиджа.
— Интервью было не его идеей. Они обратились к нему.
— Что бы там ни было. В любом случае, этого не произойдет.
— Может быть, ты и злишься на него, но ты такой же упрямый, как и он. — Эти слова ударили меня прямо в грудь, и мне стало трудно дышать.
— Я совсем не похож на него.
Между нами повисает тишина, а затем она вздыхает. — Знаешь, как я получила свою первую тренерскую работу в колледже?
— Нет, — говорю я, пытаясь вспомнить все предыдущие разговоры. Моя мама работала в сфере фармацевтических продаж, пока не забеременела мной. Она оставалась дома несколько лет, а затем начала работать тренером в средней школе. Мне было восемь или девять, когда она перешла в колледж. Папа тогда еще играл, поэтому я проводил с ней много вечеров и выходных в кампусе.
— Я была на сборе средств с твоим отцом. Он редко просил меня пойти на подобные мероприятия. Часто они были в середине недели, и нам приходилось путешествовать. Мне не хотелось оставлять тебя или увольняться из-за этого с работы, но он продолжал поднимать этот вопрос, поэтому я знала, что этот вопрос, должно быть, был для него важен.
— Мы появились, и это было маленькое событие. Я думаю, они собирали деньги для местной молодежи или что-то в этом роде. Ничего подобного событиям, на которых я была с ним в прошлом.
Пульс громко стучит в ушах.
— В любом случае, твой отец знал, что там будет спортивный директор и что они только что потеряли тренера по женскому баскетболу.
— Хорошо. Итак, он представил тебя, и ты получила работу. Я уверен, что это сработало таким образом, что он как-то хорошо выглядел.
— Он не хотел идти на этот сбор средств. Он сделал это, потому что знал, что для меня это будет прекрасная возможность.
Я настроен скептически, но держу рот на замке.
— Твой отец не очень хорошо объясняет свои мотивы, но он хочет для тебя самого лучшего.
— Для меня лучше всего сосредоточиться на играх и не отвлекаться на разговоры с репортерами о днях славы отца.
Моя дверь открывается, и Ной останавливается, когда видит, что я разговариваю по телефону. Я сажусь и поднимаю палец, показывая, что мне нужна минутка.
— Хорошо, но если есть хоть малейший шанс, что ты подумываешь поиграть в мяч после колледжа, тогда это может быть…
— Мне пора идти, мама.
Она издает звук, явно показывающий ее раздражение, но говорит: — Хорошо. Мне тоже нужно подготовиться.
— Удачи сегодня вечером, — говорю я и встаю. — И, мама?
— Да.
— Ты не обязана ему своим успехом. Возможно, он представил, но все остальное было только от тебя. В конце концов кто-нибудь нашёл бы тебя.
— Я люблю тебя, — говорит она.
— Тоже тебя люблю. Пока.
Я бросаю телефон на кровать. — Готов?
Ной
