– Все это встанет в круглую сумму, – предупредила она Джейсона, но тот только пожал плечами.
– Что вам еще нужно? – спросил он, поглядывая на часы. Очевидно, ему стало скучно и он хотел быстрее уйти из магазина.
– Мужчины, – сказала она, и Джейсон посмотрел на нее в недоумении. – Или женщины. – Эми одарила его самой невинной улыбкой. – Мне потребуется по крайней мере три человека в помощь.
– Об этом уже позаботились.
– Быстро.
– Возможно, вы слышали о том, что когда-то я был бизнесменом и привык делать дела быстро.
– Правда? Да, теперь припоминаю. Я что-то об этом слышала. Так почему вы?.. О нет, – сказала она, так и не закончив мысль.
По проходу к кассе шел Макс. Следом за ним – Дорин. Макс был похож на юного принца, который ведет слона на веревочке, ибо Дорин сейчас очень напоминала слона. Она была нагружена сверх всякой меры: три корзины с товаром в руках и кисточка во рту. Только она не несла кисточку, зажав ее зубами поперек, как это сделал бы всякий на ее месте. Нет, Дорин держала ее во рту так, что она торчала на добрых восемнадцать дюймов вперед.
Она прошла мимо Джейсона и Эми, выплюнула кисть на прилавок, после чего вывалила туда же содержимое всех трех корзин и лишь потом повернулась к Эми и сказала:
– Ребенок странный. – И с этим удалилась.
– Макс, что ты сделал? – спросила Эми, но Макс засунул руки в карманы и сжал губы. Эми это выражение не признала, хотя Макс точь-в-точь повторил то, чему научился у матери.
Однако Джейсон сразу узнал это выражение лица и рассмеялся.
– Так вы будете все это покупать или нет? – усталым голосом спросил кассир.
– Конечно, – сказал Джейсон как раз в тот момент, когда Эми решительно заявила:
– Нет!
– Так берете или нет?
– Берем, – ответил Джейсон и, вытащив бумажник, протянул молодому человеку платиновую карточку «Американ экспресс».
Но Эми, просматривая то, что выбрал ее ребенок, вынуждена была согласиться с Дорин, что если не сам ее сын, то его приобретения действительно выглядели странно.
– Макс, дорогой, ты купил каждую из кисточек, которые были в магазине, да?
Макс коротко кивнул.
– А как насчет красок? – спросила она. – В какой цвет ты собираешься раскрашивать своих обезьян? И как насчет джунглей? Твои обезьянки будут жить в джунглях?
Но, еще до того как Макс успел ответить, подошла Дорин с банкой краски на четыре галлона и со стремянкой.
– Не смотрите на меня, – сказала она. – Он хочет только черную краску.
Макс стоял, поджав губы, и вызывающе смотрел на взрослых. Джейсон не выдержал и рассмеялся.
– Не потакайте ему, – бросила в сторону Джейсона Эми. – Макс, детка, я думаю, тебе надо взять еще какой-нибудь цвет, не один только черный, ты так не думаешь?
– Нет, – сказал Джейсон. – Он хочет черный, и он его получит. А теперь пойдем отсюда. Нам нужно выбраться из этого магазина до того, как…
– Как приедет президент, – в один голос сказали Эми и Дорин и рассмеялись, увидев угрюмую мину Джейсона.
Через пятнадцать минут багажник «рейнджровера» Джейсона был забит до предела, и вся компания отправилась в обратный путь – в библиотеку.
И там Эми в первый раз увидела Рафаэля. Ему было примерно семнадцать лет, и в глазах его была – нет, не вселенская грусть, а вселенская ярость. И еще на лице его виднелся свежий шрам, не иначе как от ножа.
Эми искоса взглянула на молодого человека, после чего схватила сына за руку и рванула к двери, но Джейсон встал у нее на пути.
– Не смотрите на меня так, – сказал он. – Этот парень – все, что я смог раздобыть за такое короткое время. Тот художник из Сиэтла должен был привезти помощников с собой, а этот парень на принудительных общественных работах.
– Принудительных? – Эми едва не завизжала. – Вы хотите сказать, что он здесь отбывает наказание?
Джейсон виновато пожал плечами, и Эми прижала к себе Макса.
– Вы не можете взять и все бросить лишь потому, что парень немного похож на разбойника…
– На разбойника? Да он так и выглядит, словно сошел с плаката «Их разыскивает полиция». Как вам пришло в голову привести сюда этого типа, когда здесь ребенок?
– Я вас с ним наедине не оставлю. Я не буду отходить от вас ни на минуту. И при мне будет пистолет.
– А, ну это совсем другое дело, – с сарказмом сказала Эми.
Она больше ничего не сказала, потому что Рафаэль, подвинув ее плечом, пошел к лестнице. Когда Джейсон перехватил его за руку, парень сказал ему что-то на языке, который Эми не понимала, и Джейсон, к ее удивлению, ответил ему на том же языке.
– Послушайте, Эми, вы его обидели, и теперь он хочет уйти. Но если он уйдет, ему придется несколько месяцев провести в тюрьме. Вы хотите взять это на свою совесть?
Эми готова была разрыдаться, потому что знала, что ее совесть такого груза не выдержит.
– Конечно, я не хочу, чтобы его отправили в тюрьму. К немалому удивлению Эми, парень широко улыбнулся и вернулся в библиотеку.
– Он и не собирался уходить, – пробормотала себе под нос Эми. – Он просто решил меня напугать.
Джейсон засмеялся, поднял Макса на руки и понес его наверх, в библиотеку.
И это было только начало, думала Эми, глядя на огонь в камине и доедая последний кусочек кекса. После этого началась такая суета, что думать о ком-то или о чем-то, кроме работы, стало просто некогда. Как только Эми начала переносить свои рисунки на стены, она совершенно перестала бояться Рафаэля. Девицы в нарядах, едва прикрывавших тело, шли в библиотеку непрерывным потоком, откровенно рисуясь перед Рафаэлем. Но Эми вынуждена была отдать ему должное: парень оказался на высоте и все свои силы отдавал работе, а на девиц не обращал ровным счетом никакого внимания.
И Эми тоже не отвлекалась от дела. Макс в одночасье стал совсем другим. Таким она его просто не знала. Он уверенным шагом зашел в комнату, которая, как сказал Джейсон, теперь была его комнатой, и Дорин, словно верный оруженосец, проследовала за ним, нагруженная пакетами с кисточками и прочим художественным скарбом. Дверь закрылась за ними, и Эми не видела своего сына до конца дня.
Как же она ошибалась в собственном сыне! Она всерьез боялась, что, если Макса разлучат с ней больше чем на три часа, у него случится истерика, а вышло так, что Макс забыл о ее существовании, словно не мог дождаться того момента, когда сможет отделаться от своей матери на всю оставшуюся жизнь.
– Не ревнуйте, – вдруг произнес у нее за спиной Джейсон. – Макс, вероятно, признал в Дорин человека, равного себе по интеллекту.
– Я не ревную! – огрызнулась Эми. – И перестаньте говорить гадости о женщине, которую любите.
К немалой досаде Эми, Джейсон не сделал привычной попытки опровергнуть ее утверждение насчет Дорин. Вместо этого он сказал:
