ванной, прикрыв дверь. И только тогда я ответил:
– Да.
– Нет, справимся. Что по нашей проблеме? – деловито уточнил я.
– Не до нас «проблеме», – хмыкнул Дэн, – Мы тихонько слушок пустили, что «проблема» доигралась в игры, провела партию не с теми людьми и проиграла. В общем, у начальства нашей «проблемы» много к ней вопросов. С Павликом бы поговорить, но не хочу привлекать к нам лишнее внимание, его работой и так заинтересовались и «наши» и «ваши». Вокруг него сейчас столько народу, что не пробиться. У бывшего коллеги только два варианта: трибунал или уголовный суд.
– Хорошо бы трибунал. Там сами узнают, что Павлик крыса, нам даже пачкаться не придется, – задумчиво пробормотал я.
– Попробую через Никольского решить. Горскому тоже хана. Там Дорофеев показательно расследование начал о незаконной игровой деятельности у хозяина сети ресторанов. Кому охота под колпаком у ФСБ сидеть? Скорее всего, те, кто Горского поддерживал, его же и сдадут. Или уберут. Побоятся, что тот лишнего ляпнет и за собой потянет. Договориться тоже не получится, Дорофеев все красиво сделал.
– Спасибо, – вздохнул я, сжимая переносицу двумя пальцами.
– Что с мужем? – напряженно спросил Дэн.
– Есть план, – кровожадно улыбнулся я.
– Ночью будем у тебя. Прикроем, – пообещал мой друг.
Сбросив вызов, убрал мобильный и пошел в кухню, где Регина уже наливала всем чай.
Глава 38
Иван
Две недели спустя
Мы с Дэном выходили из здания областной больницы, где лежал Владик. Врачи в один голос утверждали, что он уже не встанет, а речь не восстановится. Так и останется «овощем». Официально он попал в аварию. Никто, кроме Владика, не пострадал. Просто пьяный подполковник ФСБ решил погонять по городу на огромной скорости. Не вписался в поворот и на всем ходу въехал в бетонное ограждение. Мозг работал, а вот тело больше ему не принадлежало.
Неофициально знали только я, мои друзья и сам Влад. Он сразу понял, зачем я пришел и что с него спрошу, и безропотно подписал документы о разводе.
Он надеялся умереть быстро, но будет жить еще долго. Так, как жили все эти годы мы с Региной. И знать, что сам загубил свою жизнь.
Я вдохнул свежего морозного воздуха, наклонился, собрал в горсть снега и протер лицо. Выдохнул, посмотрел в небо и почувствовал тяжелую ладонь друга на плече.
– Все правильно. Убить было бы слишком гуманно. – Поддержал меня Дэн, – поехали.
– Да, – согласился я.
Мне не терпелось вернуться домой. К моей Регине. Теперь только моей. За последние две недели мы многое обговорили, многое поняли и учились жить вместе. Учились быть семьей.
Я снова взрывался на ровном месте, моя девочка снова вернулась к любимой ей красной помаде и виртуозно вытаскивала из меня все эмоции. Наизнанку выворачивало от любви и нежности к ней. Как и десять лет назад, я бежал со службы к ней. Нигде не задерживаясь. Возможно, только в овощном отделе, чтобы накупить побольше ее любимых мандаринов. В нашей квартире теперь всегда пахло Новым годом – Регина любила раскладывать мандариновые корочки для атмосферы и аромата.
Мы с Дэном сели в его машину, друг завел мотор, а я отвлекся на свой мобильный.
– Привет, Клим, – отчеканил я.
– Господина Горского нашли в собственном доме с пулей в виске. Самоубийство, – буднично сообщил друг, – а вчера счеты с жизнью свел Павлик. Не захотел сидеть, видимо, а может, совесть замучила.
– Понял, – кивнул я и отключился.
– Достали все-таки нашу «проблему», – задумчиво пробормотал Дэн, выезжая на дорогу. – Быстро подсуетились.
– Дорофеев им выдохнуть не дал, – хмыкнул я.
Мы с Дэном расслабились и выдохнули. Все прошедшие две недели, пока Никольский и Дорофеев кошмарили Горского и Павлика, мы старались чаще быть дома и всегда быть на связи с нашими женщинами. На всякий случай предупредили всех, чтобы поменьше выходили на улицу. Они быстро поняли, что к чему, и покорно выполняли все, что мы им говорили.
– Куда мы? – заинтересовался я, понимая, что едем мы не к моему дому.
– За котенком, – сквозь зубы процедил Дэн.
– Лысым? – заржал я, всерьез задумываясь, не купить ли нам с Региной собаку.
– Угу, – подтвердил мой друг, сворачивая во двор обычной многоэтажки. – Мало мне этой крысы, которая теперь с нами спит. Не спальня, а проходной двор, – пожаловался друг, – я жену обнять не могу, потому что между нами эта шерстяная игрушка теперь место занимает.
– Купи ей лежанку, – посоветовал я.
– Думаешь, поможет? – засомневался мой друг.
– Попробуй, – подал я плечами.
– Я быстро, – бросил Дэн и вылетел из машины.
Я же достал телефон и набрал Регине.
– Да, – как-то напряженно ответила моя девочка.
Я встал в стойку и быстро поинтересовался:
– Как дела?
– Нормально, – ровно ответила Регина, – сегодня я ходила с Андреем к доктору. Мы делаем успехи, крохотные, но все же. Он принимает лекарства и проходит терапию. Возможно, он поедет в клинику, там все анонимно, на работе не узнают. Мы с Верой пытаемся уговорить Андрея взять отпуск и поехать туда на лечение. Отзывы хорошие, а деньги мы возьмем с моего счета, те, что оставил папа, – быстро отчеканила Регина, только укрепляя подозрения, что что-то, мать его, не так!
Об этом счете мы с ней тоже говорили. Андрей долго извинялся, что не рассказал о нем моей девочке. Невысказанными остались только его мотивы, но все мы поняли. Это была его «подушка безопасности» на случай тотального проигрыша и еще один способ манипулировать Региной, чтобы оставить ее с Владиком. Без квартиры, денег и работы она была уязвима и легко управляема, что ее муженьку и требовалось.
– Ты дома? – сурово спросил я.
– Да, жду тебя, – подтвердила Регина, а у меня двинуло крышу от беспокойства.
Когда Дэн вышел из подъезда с котенком в руках, подо мной уже дымилось сидение.
– Гони ко мне, – похоронным голосом попросил
