розовый сверток.
— Девочка? — Я хлопнула в ладоши. На прошлой неделе она сказала мне, что втайне надеялась на девочку.
— Познакомьтесь с Мэри. — Она улыбнулась, выглядя такой же красивой и счастливой, как всегда. Затем ее глаза расширились, когда Лео вошел следом за мной, все еще передвигаясь черепашьими шагами.
— Иди сядь. — Люк спрыгнул с кровати, освобождая мне место.
Я заняла его место, затем протянула руки Лео, чтобы он передал ее мне.
— Это Серафина.
— Ого. Отличное имя, — сказала Скарлетт. — Его не было в твоем списке.
— Лео придумал его.
Она искоса взглянула на него.
— Ты придумал?
— Я придумал. — Он кивнул, его лицо было полно гордости, когда он пожимал руку Люка. — Поздравляю, чувак.
— И я тебя.
— Когда ты возвращаешься домой? — спросила Скарлетт.
— Вероятно, не раньше завтрашнего дня. Она родилась незадолго до полуночи, и они хотят оставить нас у себя на все двадцать четыре часа. — Было не время говорить ей, что, когда мы уедем, мы отправимся к Лео. Во-первых, мне нужно было отважиться на этот разговор с родителями. — А что насчет тебя?
— Вероятно, также. Что означает, я подозреваю, что сегодня у нас будет куча посетителей.
Лео прислонился к стене и зевнул.
— Прошлой ночью здесь была отличная команда.
— Кто?
— Пресли, Шоу, Эмметт и Дэш. Держу пари, они все вернутся до полудня. Если Брайс позволит Дэшу так долго спать.
— Я вижу грандиозные вечеринки по случаю дня рождения в нашем будущем. — Скарлетт рассмеялась, наклоняясь, чтобы посмотреть на Серафину. — Она идеальна.
— Как и Мэри.
— Это логично, тебе не кажется? Ты и я, вместе выбираемся из того подвала в клубе Воинов. Теперь у нас обеих дочки. Это как бы наша награда.
Моя грудь сжалась, когда я кивнула, притворяясь, что одно упоминание о том подвале не вызывает у меня желания вылезти из кожи вон.
За те недели, что прошли с тех пор, как я переехала домой, мы со Скарлетт проводили много времени вместе. Однажды утром, примерно через два дня после визита Лео, она принесла латте без кофеина. С тех пор мы пили кофе каждое утро.
Скарлетт редко поднимала тему похищения, и я быстро меняла тему всякий раз, когда она это делала. Она позволяла мне. Но я чувствовала пристальный взгляд Лео на своем лице, и когда я подняла глаза, он смотрел на меня с серьезным выражением лица.
— Все хорошо? — произнес он одними губами.
Я заставила себя улыбнуться.
— У нас есть и другие новости. — Люк наклонился вперед со своего места в угловом кресле. — Вчера мне позвонила агент Мария Браун.
Я села прямее.
— Зачем?
Лео оттолкнулся от стены, его плечи напряглись.
— Такер.
— Да, — сказал Люк. — Три пожизненных заключения подряд.
Воздух вырвался из моих легких.
Тело Лео расслабилось.
— Слава богу. Остальные знают?
— Пока нет. Подумал, что расскажу им, когда они придут сегодня навестить нас.
— Есть новости о других Воинах? — спросил Лео.
— Ничего такого, чего бы ты еще не знал. Федеральный прокурор настаивал на том, чтобы Такер предстал перед судом первым. Это устанавливает приоритет для других Воинов. Но Мария предупредила меня, что предстоит пройти долгий путь. Пока что самый короткий срок — пять лет.
— Так это все? — спросила я. — Опасность миновала?
Люк вздохнул.
— Не совсем. Через систему проходят пятьдесят семь Воинов. У них есть люди, обвиняемые в убийстве, торговле наркотиками, похищении людей, нападении и множестве менее тяжких преступлений. Некоторые подали прошение о смягчении приговора и уже находятся в тюрьме. Некоторые ожидают суда. Но ни один сильный участник их клуба не вышел на свободу. И поскольку Такер проведет в камере остаток своей жалкой жизни, это, возможно, значит, что все это умрет вместе с ним.
Я закрыла глаза и вздохнула. Затем помолилась. Пожалуйста. Пожалуйста, не позволяй Воинам испортить жизнь Серафине.
— Все будет хорошо. — Скарлетт положила свою руку на мою. — Им не победить нас.
— Им не победить.
Следующий час мы провели в их палате, обсуждая наши индивидуальные роды и то, что мы были уверены, что у доктора Тан был клон, потому что ей удалось побывать в обеих наших палатах практически в одно и то же время.
Затем, как и ожидалось, прибыла вся наша компания, забросавшая нас свежими цветами и еще большим количеством подарков и сигар для новоиспеченных отцов. К тому времени, когда подошел обед, я была измотана, и когда Лео сообщил группе, что мы выгоняем их из нашей палаты, я с радостью позволила ему это. Мы покормили малышку в уединении и уложили ее, но как только я закрыла глаза, приехали мои родители.
Папа не был рад видеть Лео. Ему придется с этим смириться.
Мама почти не обращала на нас внимания, слишком счастливая, потому что взяла Серафину на руки, держа ее, пока она спала, и повторяла ее имя.
— Мне нужно поспать. — Я прижалась к Лео, пока папа ходил по палате. Он улыбался маме и малышке, посылал нежные слова в мою сторону, а затем свирепо смотрел на Лео.
— Мы пойдем, — сказала мама, неохотно отдавая Серафину Лео час спустя. — Позвони завтра, когда будешь готова, чтобы мы за тобой приехали.
— Не…
Я ткнула Лео локтем в ребра, заработав хмурый взгляд.
— Хорошо.
Лео проводил их до двери, придерживая ее открытой и закрывая за их спинами. Затем упер руки в бока.
— Ты собираешься сказать им, что переезжаешь?
— Собираюсь. Я позвоню маме позже и расскажу ей об изменении плана. Тогда она сможет рассказать папе. Поверь мне, так будет лучше.
Папа взбесится, и я бы предпочла, чтобы его не было здесь, где на стене висела коробка с надписью: «Острые предметы».
Лео подошел к кровати и лег рядом со мной, положив голову на подушку.
— О том, что Скарлетт сказала ранее. О подвале. У тебя было такое выражение лица. Хочешь поговорить об этом?
— Не сегодня. — Никогда.
На данный момент он оставил это без внимания. Ни у кого из нас не было сил на долгую дискуссию. Но я сомневалась, что это продлится долго и, в конце концов, он снова заговорит о похищении.
На сегодня это не было поводом для беспокойства. Сегодня мы собирались отдохнуть здесь и насладиться рождением нашей дочери. А завтра мы отправимся домой.
Чтобы начать все сначала.
Чтобы использовать последний шанс.
Лео
— Как ты держишься? — спросил Эмметт со своего места на противоположном конце моего дивана. Между нами Серафина была спелената и спала на розовом пушистом одеяле.
— Я устал. — Я потер лицо. — Помнишь
