собственную. Даня едва успела себя вовремя одернуть.
– Помнишь, о чем мы разговаривали накануне? – смущено спросила Шушу. – Про особенность Фаниля? У него это все на уровне тактильных ощущений. Расчеты и прочее.
– Что ему надо трогать? – несколько резковато уточнила Даня. – Но это же не прямо… все трогать? Имею в виду, там прямо… – Словарный запас заметно сошел на нет. Она сдулась.
– Конечно же. ВСЕ. – Фаниль расплылся в улыбке. – Мне нужно прочувствовать фигуру, чтобы приодеть ее.
– Капец… ой, прошу прощения. – Даня попыталась вновь собраться, а потому переключилась на стороннюю личность. – Петро, бедняга, как ты от него спасаешься? Он же ко всем задницам руки тянет. А ты с ним постоянно. Как ты избегаешь его приставаний?
– А я первое время в брюки в районе ягодиц вшивал металлические пластины, – деловито пояснил Петро. – Сидеть, конечно, неудобно. Но со временем привык. А этот хватался, хватался, да там прощупывалось совсем не то, что ожидалось, вот он и отстал. А сейчас просто не воспринимает мою корму. Условный рефлекс: тянется, в мозгу включается воспоминание, что там все «фу, неприятненько», так и одергивает себя.
– Бука, – отреагировал Фаниль, сдувая с лица свой пухлый кудрявый локон.
Яков хмыкнул, а Шушу, впечатлившись находчивостью Петро, стала оглядывать себя – видимо, тоже решила что-нибудь куда-нибудь вшить.
«По-моему, я это не переживу, – удрученно подумала Даня. – Я начинаю забывать, как выглядят адекватные человекоподобные особи».
– Давайте по порядку. – Она хлопнула себя по животу, который не к месту начал урчать. Замоталась и совсем его сегодня лишила еды. – Во-первых, неужто другие модели позволяли себя щупать?
– Да, – в один голос ответили Петро и Фаниль.
Шушу закивала. Похоже, владела инфой из первых рук.
– Ла-адно. А сантиметровой лентой по старинке никак?
– Фаниль не воспринимает такие способы высчитывания размеров. У него в голове одно с другим не сходится. Думаю, это психическое отклонение. – Петро накренился на одну сторону и, водрузив локоть на подлокотник кресла, невозмутимо подложил руку под подбородок. – Лично я бы его сдал в дурку.
– А ты добряк. – Фаниль цокнул языком. – Так любишь меня, своего босса.
– Чмоки, босс. – Петро лениво помахал ему и зевнул.
Первый рабочий день. Нет, первый допуск Дани к трудовой деятельности, и все уже катится к чертям. И это у нее, у той, что все в работе всегда под контролем и в порядке!
– Госпожа менеджер. – Фаниль пополз к Дане. – Что будем делать? Я жажду приступить к работе! У меня уже столько идей. Я понял, что могут возникнуть трудности еще вчера, когда моя прелесть, твоя Принцесса отверг меня. Поэтому и решил, что трогать его для меня будешь ты, Даняшенька.
«Даняшенька?!»
Первым порывом было схватить с тумбочки вазу с чупа-чупсами и ушатать ею дизайнера. Прямо по вспенившейся макушке.
– Точно, Фаниль же предлагал такой вариант вчера. – Шушу энергично закивала. – Вы еще договорились с ним…
– Ни с кем я ни о чем не договаривалась, – взбрыкнула Даня. – Я вообще ваши слова тогда всерьез не восприняла!
– О, не страшно. – Позитив из Фаниля было и мухобойкой не выбить. – Сделаем это прямо сейчас.
– Почему я? – Даня не теряла надежды отвертеться. Как вообще так все обернулось?
– Шушунечка не подходит, – терпеливо объяснил Фаниль и, повернувшись к Шушу, залебезил: – Ты хоть и мастер-волшебница, моя радость, и кисточками-красками орудуешь как богиня, но руки у тебя все равно не те. Пальчики будто сарделинки. А мне нужны похожие на мои. С длинными пальцами. И кожей, плотно обтягивающей каждую костяшку. Вот как у нее. – Красноречивый взгляд последовал в сторону новоиспеченного модельного менеджера.
– У меня?! – неприятно поразилась Даня. – Хочешь сказать, что мои руки похожи на твои?!
Абзац. Они все уже перешли на «ты». Как давно это случилось?
Где же эта атмосфера деловых встреч, к которым так привыкла Даня? Избыточная вежливость, хладнокровие, необходимость держаться на расстоянии и вечная настороженность? Строгие костюмы, пожатие рук, вежливые улыбки и постоянная бдительность?
А это просто какая-то деревенская свара. Гламурная деревенская свара.
– У тебя такие же прелестные пальчики, как и у меня. – Фаниль сиял.
Даня как-то незаметно для себя начала отступать, пока в бок ей не ткнулось что-то твердое.
– Осторожно. Ноги отдавишь, – проворчал Яков, отодвигая от ее бока свой телефон. Им-то он и ткнул ее под ребра. Сам мальчишка устроился на краю кровати, будто бы собираясь подняться.
«Как насчет возразить?» – процедила сквозь зубы Даня, намекая на чудесную способность Якова всем устраивать проблемы.
– Время теряем, – будто не слыша ее, буркнул Яков. Он встал и потянулся. Фаниль проследил за этой сценой с жадным вниманием. – Работать надо.
«Погодите-ка. Не этот ли субъект пару минут назад распылялся угрозами и требовал, чтобы я к нему больше никогда не прикасалась? Алле, Принцесса, ты же сам себе противоречишь!»
– Остальные должны выйти, – отдавал распоряжения Фаниль. – Мне нужно сосредоточиться. Останется только Даняшенька. Она – мои руки.
«О, это звучит отвратительно».
Воспрянувшая духом Шушу, пожав плечами, повернулась к Петро.
– Ну что, по печеньке?
– Ох, а я думал на эту неделю уже завязать с бухлом. Но ты такая убедительная.
Оба быстренько собрались и мгновенно ретировались.
«Нет, не уходите», – панически пискнул внутренний голос Дани.
А затем замок двери щелкнул. Полная изоляция.
Помацать тощего пацана – да не вопрос. Какие уж тут трудности? Обнаженных мужчин Даня в своей жизни повидала уже немало – хотя здесь и нечем было гордиться. А тут всего лишь потрогать парня и, в общем-то, вполне одетого – ха! Да запросто!
Но что-то все равно было не так. Чем отличается этот случай от множества других, Даня так и не сумела понять.
«Жесть. – Она присела на краешек кровати. В районе затылка нарастал жар. – Волнуюсь, как девственница на жертвоприношении. Шацкая, ты ли это?»
Буравя взглядом спину Якова, Даня, максимально понизив голос, спросила:
– И как ты вообще согласился на такое?
Мальчишка покосился на нее через плечо.
– Альтернативы так никто и не предложил. Не мне же за вас всех думать. Мне платят за другое.
–
