раньше так жили.
Второй раз за последнюю минуту дорогой человек ушел от Ника.
Глава 38
Ник злился.
Его распирало от злости на мать, на Брюса, на себя. В чем дело? Он не врубался. Почему все вели себя так, будто их с Брюсом отношения — это тяжкое преступление?
Какого дьявола Брюс согласился с тем, что сказала мать? Не такого Брюса он знал.
Ник сомневался, что способен сделать то, о чем просила мать, то, к чему нормально отнесся Брюс. Он либо на сто процентов в игре, либо нет. Так уж он устроен. Раньше казалось, что Брюс ничем не отличался.
— Может, проведем этот вечер по отдельности? — проговорил Брюс, едва Ник остановил машину на подъездной дорожке.
— Прости, что?
— Столько всего навалилось. Только не говори, что тебе не о чем подумать, Ник. Если мы не вкалываем, мы вместе. Да мы живем вместе с самого начала отношений — а в силу разных причин эти отношения для нас довольно серьезный шаг. Прошло всего несколько месяцев... — Он покачал головой. — Я о том, что это чересчур. Может, нам взять передышку?
Вот, собственно, и ответ. Брюс был готов сдаться. Он только что рассказал матери про отношения с мужчиной, а Брюс заявлял, что хочет побыть один.
— Да, конечно. Как скажешь.
— Ник, я не...
Брюс хотел его коснуться, но Ник отдернул руку. Да что за херня творилась с Брюсом? Все выходные они разбирались с родней, а теперь он хотел побыть один?
— Хочешь отдохнуть? Пожалуйста. Говоришь, это чересчур? Я согласен. Меня задолбало из кожи вон лезть в предыдущих отношениях. Бросаться сразу в новые отношения — плохая затея.
Ник пихнул дверцу и выбрался на улицу.
Слезы в глазах матери... печаль в голосе. И все зря. Он ее растоптал. Впервые в жизни растоптал.
— Ник, — крикнул ему вдогонку Брюс. — Я не... Просто... Я не предлагаю разбежаться.
Ник посмотрел на него.
— А может, лучше предложить? Может, это правда перебор?
***
Брюс понятия не имел, что думать, что делать. Когда приходилось печься только о семье, мастерской и Кристи, жилось гораздо проще. С Ником все иначе, сложнее, и все же вслед уходившему Нику он не сказал ни слова.
Вместо того чтобы пойти к Нику, он отправился к себе. Брюс не понимал своих эмоций. Нет, не совсем так. Он понимал, что чувствовал к Нику; но внутренний голос твердил, что ничего не выйдет. Особенно если учесть, что мать Ника никогда его не примет, да и у родственников он доверия не вызывал.
Даже все осознавая... он не был готов уйти. На хрен. Брюс не хотел опускать руки. Он всего-то подумал, что им не помешало бы собраться с мыслями, а Ник с такой легкостью ушел.
От хлопка двери картины на стенах затряслись. В кухне Брюс выхлебал бутылку пива и двинул в ванную.
Включив душ, он разделся и забрался в кабину.
Брюс намыливался так, словно если смыть с себя этот день, значит, он и не случался. Мыло сбегало по спине, по заднице.
Горячая вода хлестала вовсю. Внутри все скрутилось в узел, в груди ныло. Упершись руками в стену, Брюс наклонил голову, а обжигающе горячая вода стекала по телу.
Сотня причин, почему ничего не получится, крутилась в голове: раньше они считали себя натуралами, родственники, перевернутый вверх тормашками мир, да даже секс. Ник сильно его зацепил, однако всякий раз, когда они были вместе, Брюс вспоминал о том, что Ник до сих пор его не трахнул. Рано или поздно все случится, но неужели хоть что-то не могло даться легко?
Даже если и не могло, ничего не изменится. Он не хотел уходить, не хотел терять Ника. Он сделает все, чтобы его удержать.
Уловив шум, Брюс не обернулся. Не обернулся, когда со спины его обняли сильными руками, к нему прилип мужчина. От стены он не отлепился, однако поднял голову.
— Почему так долго?
— Прошло пятнадцать минут.
— Пятнадцать минут — это слишком долго.
Ник сжал его крепче. Он опустил голову Нику на плечо.
— Извини, — тихо сказал Ник.
— И ты меня извини. Такое ощущение, что мы на американских горках. Проходим одни и те же петли, одни и те же спуски. Снова и снова.
— Одни и те же подъемы. — Ник приблизился губами к уху: — Без тебя я с аттракциона не слезу.
В ответ Брюс застонал:
— Прямо в точку. Этих слов я и ждал.
— Ты же понимаешь, что отчасти виноваты нервы, да?
Слова повисли в воздухе. Брюс знал, о чем шла речь. Одна из причин, почему у него не получалось впустить Ника, — это страх. Сам он хотел Ника, однако тело напрягалось, пугалось.
— Да… Понимаю. — Он так себя накручивал, что впадал в ступор. — Ты мне нужен.
Ник жадно втянул воздух.
— Ты тоже мне нужен. Хочу тебя. — Ник скользнул рукой вниз и обхватил член. — Хочу войти в тебя. Хочу трахать тебя всю ночь, может, еще и все утро. Хочу, чтобы твой зад стискивал мой член. Хочу знать, что я единственный, кто там окажется, как и ты единственный, кто владеет мной. Хочу проснуться ночью и знать, что можно засадить тебе в любое время, а ты можешь отыметь меня. Черт, я так тебя хочу, это желание словно стало частью меня. Тем, без чего нельзя жить, вроде сердца или легких.
У Брюса чуть ноги не подкосились. Он толкнулся Нику в кулак.
— Пошлишь ты уже лучше.
— Учился у мастера.
— Трахни меня, Ник.
Развернув, Ник прижал его к стене душевой и впился в губы пылким требовательным настойчивым поцелуем. Брюс прикусил Нику губу, а Ник прижался членом к достоинству Брюса. Обеими руками Брюс обхватил их члены, а Ник мощно толкался, снова и снова впечатывая Брюса в стену.
Взяв лицо Брюса в ладони, он протолкнул язык ему в рот — ласкал, исследовал, облизывал.
Брюс думал только о том, что хотел большего. Без разницы, что
