Я окинула строгим взглядом Храбреца, который пытался забраться на кровать, и тот, оставив свою затею, поплелся к стоявшей в углу корзине.
– Начальник в Англии и начальник в Америке – разные вещи. – Джонатан вздохнул. – У меня, к сожалению, нет личной помощницы типа Габи, которая без проблем устроит поход к зубному на Харли-стрит на целых три с половиной часа. Причем в пятницу, во время ланча.
Я возмущенно нахмурилась, готовясь вступиться за Габи.
– Наверняка, она…
– Перестань, Мелисса. – Джонатан помахал в воздухе чайной ложкой. – Потому-то я и поручил вести дела лондонского офиса именно Патрис. Она из Нью-Йорка и в курсе всего. Ни капли не интересуется крикетом, зато всегда знает, где проходят международные матчи.
– Как здорово, что ты наконец отдохнешь, – сказала я, спеша сменить тему. – Уже что-нибудь запланировал?
– Да, но это секрет! – Джонатан просиял. – Встретимся возле музея «Метрополитен» в час тридцать.
– И пойдем в музей?
– Нет! Я придумал кое-что получше. Хоть с «Метрополитеном» ничто не может сравниться, – быстро прибавил Джонатан.
– Бесспорно, – пробормотала я, дабы не выставить себя невеждой. – Как мне одеться?
– Как пожелаешь. – Джонатан допил крепкий кофе и подмигнул. – Надень лучшее… – Он замолчал, будто не решался договорить. Потом произнес: – Какое-нибудь летнее платье.
– Разумеется, я буду в летнем платье… – растерянно пробормотала я. Порой мне сдавалось, существует особая FМ-волна, но я со своим АМ– мозгом никак не могу ее поймать. – В чем же еще?
Джонатан окинул меня озорным взглядом и положил бумаги в портфель.
– Вообще-то я имел в виду не платье, но… Выбрось из головы. – Он чмокнул меня в макушку. – Будь умницей. Увидимся днем.
Утро я провела, исправно подписывая открытки в кафетерии. Текст на каждой выходил практически одинаковый: «Отлично провожу время! Видела Эмпайр-стейт-билдинг и сделала покупки в "Блуминдейле"! Знакомлюсь с друзьями Джонатана – интереснейшие люди!»
Эмери я сообщила еще, что встретилась с Годриком, и что он теперь настоящий актер; бабушке – что отведала коктейль в «Алгонкине».
Странно: живительная магия утреннего кофе сегодня как будто не действовала. Давила необъяснимая тоска, я чувствовала себя разбитой. Наверное, из-за расстройства биоритмов, пришла в голову мысль. Я постаралась встряхнуться.
Еще из-за одиночества. С Храбрецом в это утро гуляла выгулыцица, а я уже привыкла, что дни напролет общаюсь в основном с ним. Конечно, собачья компания не заменяла дружескую болтовню за утренним кофе со знакомыми Джонатана – отправляясь сюда, я представляла себе нью-йоркскую жизнь именно такой, – и все-таки…
Я решительно взяла со стола сотовый и набрала номер офиса. Всегда помогает, когда с тревог мнимых переключаешься на настоящие.
Ответили лишь после двенадцатого гудка.
– Алло! – раздался из трубки голос Габи, жующей рогалик или что-то подобное.
– «Агентство Милочки», Габи, – строго напомнила я.
– Что? А, привет, Мел! – Послышались торопливые шаги, кашель. Смолкли приглушенные звуки радио. – Как дела?
– Замечательно! Сижу в уютном кафетерии в Гринич-Виллидже, пью латте со льдом, – беззаботно произнесла я. – Подписываю открытки и… отдыхаю.
– Ого! Везет же, – с завистью протянула Габи. – А вечером Доктор Ноу как пить дать повезет тебя в роскошный ресторан и осыплет подарками?
– Э-э, да. – Я широко улыбнулась. Из уст Габи моя история звучала куда привлекательнее, чем выходило на открытках. – Сегодня во второй половине дня меня ждет сюрприз.
– Он уже обновил твой гардероб? Накупил одежды в нью-йоркском стиле? – спросила Габи. – А джи-пи-эс снабдил? Чтобы ты вдруг не потерялась?
– Что?!
Так вот откуда Джонатан знал, врачей ли посещает Хьюи во время затянувшегося ланча?
– Он проделал этот трюк со всеми нашими агентами. Прикрепил к портфелю каждого джи– пи-эс-устройство, чтобы Патрис знала, где человек работает и не прохлаждается ли в пабе. Очень пригодилось, когда Хьюи забыл портфель в вагоне метро. Мы полдня следили за его путешествием на экранчике Патрис.
– Нет, Габи, никаким джи-пи-эс он меня не снабдил, – заявила я, прикидываясь, что вопрос о гардеробе пропустила мимо ушей. – У него сейчас… пропасть дел.
– Больше, чем было в Лондоне?
– Да, – ответила я неожиданно тихо.
– Ну и ну! Наверное, в Нью-Йорке у него нет чудо-помощницы.
Я прикусила губу. Разговор был не о том, что меня интересовало прежде всего.
– Как дела в офисе? – спросила я.
– Потихоньку.
– Потихоньку?
– Когда нет Аллегры, все в порядке, – недовольным голосом сказала Габи. – Когда же она тут, э-э… порядка меньше, но, по счастью, ее хватает максимум на десять минут, так что волноваться не о чем.
Не успела я узнать подробнее, что значат столь неутешительные заявления, Габи протараторила:
– Мел, послушай, только без обид, я жду звонка. Поболтаем потом, ладно?
– Судно причалило к берегу? – пошутила я.
Но при мысли о Габи и Нельсоне мне на сердце вдруг лег тяжелый груз. Их историю окутывала романтическая дымка. Разлученные океаном. Не безумным рабочим графиком. Я отмахнулась от глупых дум.
– Что-что?
– Как Нельсон? Ты с ним общаешься?
– А-а, хм… нет. Я имею право ему позвонить, лишь если вспыхнет пожар или разорвется бомба. – Габи вздохнула. – Могу, конечно, написать письмо, но не исключено, что он получит его очень не скоро.
– М-да… – промычала я, думая о секретном номере, который Нельсон оставил мне. Я скучала по другу. Даже по его бесконечным нотациям Нельсон в два счета справился бы с моим странным настроением. – А квартира? Как продвигается ремонт?
По плану. Уже сняли старое покрытие с пола. Послушай, Мел, я свяжусь с тобой позже, ладно? Понимаешь, это очень важный звонок. Надо договориться насчет, хм… выходных.
– Да, да, конечно, – в некотором изумлении пробормотала я, и Габи, не давая мне возможности прибавить ни слова, положила трубку.
Я взглянула на часы. Четверть двенадцатого. Где сейчас Нельсон? Я открыла записную книжку, посмотрела на секретный номер и уже чуть было не набрала его, но меня что-то остановило.
Не нужно отвлекать его от рифовых узлов, подумала я, сознавая, что отказываюсь от своей затеи совсем не поэтому.
Нехорошо было звонить Нельсону, в то время как Габи даже не знала, что у него есть тайный номер. Мешало что-то еще…
Я потерянно уставилась на пустую чашку. Мне никогда не нравилось латте со льдом, но в «Дин и Делюка» на что, ни посмотри, все выглядело слишком уж аппетитно.
