на 2 ладошки оторвалось от горизонта, но вся группа уже высыпала во дворик перед съемочным павильоном погреться. Она скинула любимую бабулину кофту, которая изрядно смягчила ей вчера… Впрочем, что об этом вспоминать?
В легкой одежде было совсем не холодно – максимально комфортно на этой восточной стороне их слишком реального дворика такого мистического мира рядом. И она почти не вспоминала о делах, воспринимая прямые обязанности по работе и поручения нового шефа – как разновидность странного развлечения.
Хотя, пожалуй, было одно дельце.
Она разыскала Дэйва, зажала его в темном углу – видимо, нахватавшись манер у местных скульптур, и распорядилась:
– Про вчерашнее – никому! Ни с кем. Ни полслова. Ок?
Понятно, что это было просьбой, готовой укатиться в мольбы, но с волками жить – по волчьи выть, а с ниндзями – по нИндзявски! Так что, вроде, получилось довольно самоуверенно. Ну наверное. Может быть…
Дэйв аж раскраснелся:
– Да никому я не скажу, и буду отрицать что такое было, а ты сама всё выдумала. Меня уж Кейл предупредил!
– Он? – нахмурилась она, не ожидая от этого хищника ничего доброго, – А ему-то зачем это умалчивание?
– Это ж он трюк сорвал, рухнув на художницу… – и Дэвид противненько хихикнул, будто уж не впервые, а как-то омерзительно по-привычке…
Ну ок, хотя б в в этом они солидарны. Ему падать на художницу – так же противненько, как и ей – дождик из ниндзей.
Из гогочущих над ними – один Дэйв. Который явно не хочет ссориться с каратистом. Отличненько.
В принципе, логики ради, ей с каратистом тоже ссориться, наверное, не на пользу. С каратистом – оно никому не на пользу, так-то. Кто ж знает, что у него там в голове, и сколько раз он на неё уже падал…
Однако её лучисто-лучезарное утро прервалось появлением именно того, с кем ссориться не то чтоб не стоило начинать… Тут уж хотя б не продолжать!
Напоровшись на него, от неожиданности она испугалась. Его пасмурная пристальность, вписавшаяся в строго квадратный проем автодверцы, будто отшвырнула её. И сразу всё вспомнилось: его способность сметать со своего пути сначала физически, а потом и морально.
Захотелось сразу исчезнуть в недрах павильонов. Но только там, в его собственных логовах, он будет ещё более устращающ, едва ль не умея оживлять гаргулей и натравливать на противников. Ну нет уж, тут она под охраной солнышка. И стольких глаз.
И вообще, почему она-то должна? Убираться?! Она вообще первая сюда пришла! Пусть идет, знаете… мима!
И он пошел… Надвигаться на неё мрачной тучей в черной майке и растегнутой рубашке поверх, будто в зловещем плаще… Она приказала себе не двигаться с места. Пусть хоть размножится и посыпется на неё десятком клонов – нет! Она будет стоять тут и точка!
И нет бы, шел бы и шел, подумаешь – выдержать миг бесконтактного боя… Но он снова решил пообщаться, свалиться на нее хотя б голосом:
– Снова преграждаете мне путь, вечное препятствие? – презрительно фыркнул он…
– Может, выбираете не те пути? – отфыркалась она.
Он уже почти миновал. Ну почти-почтиии…
Но уже в плечо, почти в след она не удержала:
– И не попробовать ли вам быть поосторожнее по жизни? – предостерегла она, в критической близости от него покрываясь панцирем из мурашек…
– Осторожность – удел пресмыкающихся… – бросил он с вызовом… И еще что-то там про скучность…
Попал. И с тем, и с другим – знает, подлец, человеческие болевые точки!
И когда, казалось, они как кошки готовы были впиться друг в друга,
его позвали из трейлера. Со срочной устной «депешей».
– Кейл! Ты утвержден!
– Куда?
– На роль!
– На какую?
– На главную!…
* * *
Она влетела мастерскую как подстреленная.
– Вы слышали? Вы слышали кого утвердили? – возмутилась она…
– Кого? – чуть наигранно отвлекся флегматичный обычно Гэрри.
– Его! – и она ткнула пальцем в окно. Силясь не задернуть демонстративно шторы.
– Дык и… Кто-то сомневался? – ухмыльнулся он хитро.
– Я не буду! Я не буду дотрагиваться до его лица! – бунтовала она. Стараясь не замечать прибывающей по капельке на лице Гэрри кошачьей масляной хитрости…
Он даже не спросил почему!!! Она думала, что страшней всего каяться во вчерашней неловкости, но Гэрри подстерег её еще более ужасным вариантом.
– Келлан Эйлз 2 – хороший мальчик! – примирительно отозвался он своим академическим неторопливым голосом, – Из прекрасной семьи, даже образованный! Чем он тебе так не угодил?
– У него даже фамилия аццкая. – нашла аргумент Лили, чуть не плача.
На этом аргументы её закончились. А Кейл остался. Топтаться где-то там, среди себе подобных во дворе, где ей только-что так нравилось!
Ну отлично! Супер работенка! Кейл. И кровь. 2 самые отвратительные субстанции в её жизни.
Хотя… если совместить…
* * *
Верное написание – «Ниндзя», но не все в это книге об этом знали
Heils/Hales. Созвучно с Hell, hellis – ад, адский.
