начинает перечислять весь ассортимент. Свожу глаза у переносицы, шумно вдыхаю и повторяю с улыбкой, глядя ему в глаза: — Сергей, красное сухое.
— Понял, — смеётся бармен и смотрит на меня с прищуром.
А ничего такой. Симпатичный.
Один бокал, второй, третий, народу — не продохнуть. Становится душно, тесно, некомфортно, затея кажется глупой, пытающиеся познакомиться мужчины раздражают, с каждым новым отказом мой голос звучит всё более резко, надменно, а взгляд становится жёстче.
Поднимаюсь и выхожу на улицу, наконец-то вдохнув полной грудью. Немного прогуляюсь и домой, слушать как сладко сопит сын. Улыбаюсь своим мыслям, разворачиваюсь, определившись с направлением, и утыкаюсь в чью-то грудь.
— Простите… — мямлю тихо, хочу сделать шаг назад, но замираю.
Сердце начинает биться реже, но громче. Немая сцена затягивается, ладони начинают потеть от волнения, но я боюсь поднять взгляд. Я знаю, кого увижу. Я узнаю его тело, даже если перед носом будет фрагмент в пару квадратных сантиметров.
Первым отходит он. Выдыхаю на мгновенье, но он распахивает дверь стоящей у самого входа машины. Со стороны пассажира.
«Сейчас туда сядет очередная блондинка… — бормочу мысленно и зажмуриваюсь, — ну же, садись уже. Садись, чёрт тебя дери!».
Он молча ждёт, я борюсь с собой. Пытаюсь заставить себя уйти, нет, убежать, сняв туфли, чтобы развить предельную скорость, но ноги ведут меня к его машине. Сажусь, он тут же закрывает дверь с громким хлопком, обходит машину, садится за руль и резко трогается с места. Возможно, он пьян. Я так точно изрядно навеселе, на воздухе показалось, будто отпустило, но это лишь иллюзия. Впрочем, когда он рядом, я всегда как будто подшафе.
Везёт меня к себе. Стыдно признаться, я ни разу не была у него. Моя квартира, офис, туалет в самолёте, где угодно, лишь бы не у него. Видимо, не хочет, чтобы нас случайно увидели вместе. Что ж, логично. А у меня дома маленький ребёнок, тоже не разгуляешься.
Думала, что просто порвёт на мне платье или задерёт его ещё в лифте, но он снял, осторожно расстегнув молнию, уже в квартире, наедине. В глаза не смотрел, да я и сама старательно отворачивалась, обошлись без поцелуев в губы, сосредоточившись на остальных частях тела, не было и громких стонов, лишь сдавленные, вырвавшиеся случайно, его глухое рычание в моменты пика и моё смущение своего обнажённого тела, претерпевшего изменения после беременности и полугода кормления.
Стыд. Единственное чувство, что осталось со мной после тех нескольких часов, проведённых вместе, но я поняла это лишь в такси. В такси, которое он вызвал сам, едва я с него слезла, сделав звонок, чтобы я поняла, что оно для меня, назвав мой адрес конечным. Просто вышвырнул, так ни разу и не посмотрев в глаза, не сказав мне ни слова. Молчала и я. Что я ему скажу? Тупое «привет»? Ну, привет. Я тебя люблю? Не упала ему моя любовь. Ему его собственный ребёнок не нужен был, что уж говорить про какую-то девицу. Не сгодилась даже в роли инкубатора. Так зачем я поехала?
За возможностью прикоснуться. За жаркими объятиями, за щемящими душу эмоциями, за будоражащими нервные окончания поцелуями, за умопомрачительным сексом. Было? Было.
«Вот и не ной» — внутренняя усмешка немного приводит в чувство.
Переспала и переспала. Внезапная встреча, столкновение, накатило, бывает. Жила два года без него, проживу ещё столько же. Потом ещё и ещё, пока не сдохну в гордом одиночестве, выматывая и выбешивая сына звонками из серии «Ромочка, ты покушал?». Характер ему достался от отца. И он так же вьёт из меня верёвки. И он так быстро меняется внешне… так быстро становится похожим на него. Надеюсь, это замечаю лишь я. Тимур. Такое красивое имя и такое идиотское отчество. А по свидетельству о рождении ещё хлеще. Нахрена я на это согласилась…
— Эм… девушка, Вы будете выходить? — неловкий вопрос водителя такси выдёргивает из череды бредовых полуночных терзаний.
— Сколько с меня? — спрашиваю торопливо, доставая бумажник.
— Оплачено, — смотрит с недоумением через зеркало заднего вида, но этого ему кажется недостаточно. Разворачивается ко мне лицом, а я дублирую его неловкость:
— Эм… такси же вызвали по телефону, как это — оплачено?
— Почему по телефону? — бормочет водила. — Через приложение.
Тыкает на телефон на подставке, а я выхожу, буркнув «спасибо». Он что, отменил заказ и вызвал другое такси? Зачем? Неужели чтобы оплатить? И что это значит? Неловкая забота или плевок? Как-то за дёшево я ему отдалась при таком раскладе, надо было тариф заранее обговаривать, что ли.
Захожу в подъезд, начинаю подъем и останавливаюсь лишь на крыше. Снимаю туфли и встаю на парапет. Закрываю глаза и расставляю руки в стороны.
4
Лучше бы я спрыгнула в ту ночь. Не планировала, да и желания не было, просто стояла, ощущала ветер свободы в волосах, но лучше бы спрыгнула.
Ромка начал капризничать ещё когда позвонили в дверь. Как будто чувствовал, как будто предвидел. Обычный звонок, короткий, ненавязчивый, ни я, ни мама, подвоха не заподозрили. Я вожусь с чёлкой, пытаясь выпрямить непослушные волосы, сын то и дело выдёргивает провод из розетки, я не выдерживаю и рявкаю:
— А по жопе ты не хочешь?!
В этот момент мама без задней мысли открывает дверь, улыбаясь и качая головой, а в квартиру проходит хмурая женщина в голубой рубашке с шевроном и при погонах. Напирает на маму грудью, она инстинктивно делает шаг назад, а вслед за ней вваливается мужчина с рацией и в бронежилете, заполняя собой всё свободное пространство.
Я отбрасываю выпрямитель и поднимаю на руки начавшего плакать Ромку, но осознание ещё
