осведомился внутренний голос.
Итак, Али… ещё тогда меня напрягло, с какой вольностью он переводит Ибрагима (отлично знающего русский) и тот ему это позволяет. Их отношения не просто начальник-подчинённый, они больше похожи на друзей или бизнес-партнёров. Или и на тех и на других сразу.
Но это ещё не всё… два года назад я так увлеклась, что напридумывала целый детектив, пытаясь отвлечься от собственных тяжких дум.
Переговоры в нашем городе прошли успешно, Шахин и Тимур Соболев заключили торговое соглашение, но с ним вышел конфуз. Нелепая опечатка на первой же странице в слове «Договор» выглядела как насмешка и исправлять положение было предложено нам. Мы спешно вылетели в Турцию в количестве трёх человек (я, Соболев и наш юрист Пименов), но встретили нас неласково. В аэропорту ограбили Пименова прямо на наших глазах, украв портфель с рабочим ноутбуком и новым договором с печатями фирмы. В первую же ночь Соболев и Пименов слегли с острым пищевым отравлением, затем я подслушала разговор двух мужчин в саду, из которого следовало, что сделку пытаются сорвать, второй юрист с печатями фирмы был задержан в аэропорту якобы за драку и сам договор по итогу заключили тактически тайно. И в заговоре я подозревала именно Али и Пименова, но аргумент был просто смешон. Впрочем, сейчас он кажется ещё более нелепым. Просто они оба употребляли фразу «исчезающий вид». Причём, как её говорит Али я даже не слышала, информация донесена до моих ушей Ибрагимом. Хотела поделиться соображениями с Тимуром, но он к тому моменту уже изрядно накосячил, поспорив с Ибрагимом, кто три ночи подряд проведёт в моей постели.
А ещё Ибрагим выкупил половину фирмы Тимура у его матери и, по большому счёту, Артёму, как инвестору, ничто не мешает быть знакомым с Али, общаться как по работе, так и вне неё. Но почему он не хотел, чтобы видела и знала я? С Али меня никогда ничего не связывало (уф, хоть с кем-то переспать не успела, отвёл Господь или график был и без того слишком плотным).
— Милая, ты долго там будешь сидеть?! — кричит мама сверху, а я ухмыляюсь в ответ и кричу протяжно:
— Диана! Обедать!
Мама хохотнула и рявкнула:
— Диана! Марш домой!
А вот это больше похоже на правду… Поднимаюсь с улыбкой, разуваюсь и понимаю, что в квартире подозрительно тихо. Смотрю на часы. Точно уже должен был проснуться. Забегаю в комнату. Кроватка пуста, на полу чистота и порядок, в ванной унитаз плющевым зайцем не чистит, обувь не облизывает и не гремит кастрюлями на кухне.
— Где Рома? — спрашиваю нервно, а мама смотрит с недоумением и отвечает обыденным тоном:
— Артёмка погулять забрал, около получаса назад.
— Ясно, — выдавливаю из себя улыбку и иду в ванну якобы мыть руки.
Закрываюсь, закрываю рот полотенцем и беззвучно кричу в него, пытаясь выплеснуть всё накатившее отчаяние. Отбрасываю полотенце и решительно выхожу, но тут входная дверь открывается и входит Артём с пустой коляской и сыном на руках. Моё сердце вновь начинает биться, я тут же выхватываю из его рук Ромку и прижимаю к себе сильнее, чем того требовали обстоятельства. Артём разглядывает моё лицо и слегка улыбается:
— Тебе идёт. Мне надо уехать. Любовь Михайловна, до встречи!
— Пока, дорогой! — кричит в ответ мама из комнаты и торопится проводить, но он выходит прежде, буравя меня пристальным взглядом.
Посыл я поняла. Урок уяснила. Но на этот раз последнее слово будет за мной.
Сжимаю в кармане флешку и в самом деле намереваюсь вывести его на разговор.
— Ма, сможешь приехать ещё вечером, на несколько часов? — спрашиваю невзначай. — Хотим с Тёмой немного побыть вдвоём… ужин, свечи без опасности подпалить квартиру…
— Не продолжай! — фыркает мама. — Приеду в семь, прихвачу пижаму.
— Спасибо, — тихо смеюсь в ответ и иду готовить сыну, тут же пряча улыбку.
Посмотрим, как ты объяснишь свою встречу, шантажист!
Но объясняться Артём был не намерен. Я прождала его у дома полтора часа, прежде чем он появился. В костюмных брюках, белой рубашке с закатанными рукавами, вышел из машины с ухмылкой, обошёл и галантно распахнул дверь своей спутнице. HR его компании, Алле, миловидной блондинке с роскошным бюстом. Обнял её за талию, по-хозяйски прижав к себе, она хихикнула и подняла на него взгляд полный обожания. А он увидел меня, стоящую у той самой роскошной детской площадки, мазнул равнодушным взглядом и повёл другую женщину к себе домой.
И через пару минут прислал сообщение.
«Ты сама виновата. Поговорим завтра».
Типа, отвали, любовь моя, я настроился на секс с другой. Мне когда-нибудь повстречается не конченый мудак? Хоть на четвертиночку нормальный, адекватный мужик. Пусть пьёт и курит, но, хотя бы, не вытирает об меня ноги. Пусть будет страшным, как атомная война, но относится ко мне с уважением.
— Всё в порядке? — спрашиваю в трубку, позвонив маме.
— Конечно, что за вопросы? — отвечает возмущённо. — Сейчас буду укладывать. Отдыхай, милая, ты это заслужила!
Кладу трубку и думаю: может, правда заслужила, а? Не ясно только, чем конкретно. И, раз уж у Артёмки сегодня будет горячий секс, чем я хуже? Центр, куча баров работают, а я при полном параде (пришлось придерживаться своей же лжи). Иду по главной улице, разглядываю яркие вывески, понимаю, что не могу определиться, и просто захожу в ближайший.
Ненавязчивая музыка, народу не слишком много, успею занять место у барной стойки и изрядно надраться, прежде чем подкатит кто-нибудь особенно храбрый и уверенный в своих силах.
— Красное сухое, пожалуйста, — говорю бармену и он тут же
