Внутри оказалась самая роскошная спальня, которую я когда-нибудь видела. На огромной кровати с балдахином лежало покрывало чистого белого цвета, которое было откинуто, чтобы продемонстрировать шелковые простыни и полдюжины подушек. В комнате было много картин и старинный камин.
Стеклянные двери выходили на небольшой балкон. Сквозь стекло виднелась огромная лужайка и красивый бассейн, сверкающий в лунном свете.
Я с изумлением смотрела на все вокруг. Комната была в десять раз больше и намного красивее, чем моя спальня дома.
— Вот ванная, — сказала женщина, направив меня к двери, ведущей из главной комнаты. — Туалетные принадлежности для тебя на стойке.
Она включила свет, и я увидела современную мраморную столешницу со сверкающими золотыми кранами. Новая зубная щетка лежала в коробке рядом с нераспечатанным тюбиком зубной пасты.
Когда я заглянула в комнату, то увидела огромную ванну с двойным душевым комплектом на потолке.
Мне показалось, что я умерла и попала в рай.
— Я буду ждать тебя в коридоре, — сказала женщина и собралась уходить.
— О, я смогу найти дорогу обратно, — сказала я.
Она улыбнулась.
— Я буду ждать тебя в холле. Приказ Дона Розолини.
Затем она вышла и закрыла дверь.
Я положила нижнее белье в комод, затем повесила оставшуюся одежду в красивый платяной шкаф из красного дерева.
Затем быстро сходила в ванную, вымыла руки и лицо и уставилась на себя в зеркало.
Без макияжа, с растрепанными волосами…
Я выглядела неважно.
Поэтому попыталась привести себя в более презентабельный вид, но вспомнила, для кого я это делала. Для кучки бандитов и убийц, вот для кого.
Надо было постараться стать еще уродливее, чтобы они меня не трогали…
Хотя, когда я вспомнила, как Дарио схватил меня за волосы в кафе, все мое тело вспыхнуло жаром.
Я быстро выбросила эту мысль из головы и вышла обратно в коридор.
Филомена ждала меня.
— Я готова, — сказала я.
Она улыбнулась.
— Ты такая красивая.
— Спасибо, — сказала, покраснев.
— Не хочешь ли послушать совета старой женщины?
— Конечно.
— Дон Розолини только что вернулся домой после четырехлетнего заключения. Насколько мне известно, с момента приезда в поместье у него не было ни одной женщины. — Она строго посмотрела на меня. — Никогда не оставайся с ним наедине в одной комнате. Это все, что я могу сказать.
Ее слова пробрали меня до костей…
Но в то же время от них мне стало странно тепло.
Я подумала о том, что Дарио уже четыре года не прикасался к женщинам…
А потом я вспомнила его тело, прижавшееся к моему, там, в кафе, и задалась мыслью — что в порыве похоти может сделать такой грубый человек, столь долго лишенный женских ласк…
Я тяжело сглотнула и кивнула в знак того, что поняла предупреждение.
— Следуй за мной, — сказала Филомена. — Я отведу тебя обратно к Розолини.
Мы прошли по коридору и спустились по лестнице в холл.
За закрытыми деревянными дверями гостиной слышались голоса. Один из них звучал раздраженно, почти на грани крика.
Затем Филомена дважды постучала.
— Войдите, — раздался приглушенный голос.
Она открыла мне дверь и улыбнулась — хотя в ее глазах было что-то такое, что заставило меня насторожиться.
— Все будет хорошо, — сказала она тихим голосом. — Увидимся завтра утром.
Я кивнула, затем осторожно вошла в комнату.
И столкнулась лицом к лицу с белокурым убийцей из кафе.
Глава 7
Я вскрикнула и попыталась отпрянуть от убийцы, но дверь уже закрылась за мной.
Прижавшись к двери, в ужасе уставилась на него.
Но он лишь смотрел на меня своими голубыми глазами и весело улыбался.
Никколо крикнул с расстояния двадцати футов.
— Ларс, ради Бога, отойди от нее! Ты пугаешь бедняжку до смерти!
— Я не собираюсь причинять тебе вреда, — сказал он мне глубоким, мягким голосом.
— Я сказал, отойди от нее, а не разговаривай с ней! — крикнул Никколо.
Блондин еще раз улыбнулся мне, затем прошел через комнату.
— Это обязательно должно произойти сейчас? — сердито спросил Адриано.
— Она будет здесь в обозримом будущем, — сказал Никколо, — и мы не можем держать Ларса в подвале, не так ли? Лучше как можно скорее вывести все на чистую воду.
Никколо подошел и взял меня за руку, затем подвел к мягкому кожаному креслу и мягко заставил сесть.
— Не волнуйся, Ларс — плюшевый мишка… если только ты не пойдешь против семьи, в этом случае тебе стоит опасаться. Вот, выпей, — сказал Никколо, налив светло-коричневую жидкость в стакан, стоящий на столе рядом со мной. — Тебе не помешает что-нибудь, чтобы кровь вернулась к твоим щекам.
Я огляделась по сторонам, испугавшись до безумия, поскольку находилась в каком-то салоне с кожаными креслами, темными деревянными панелями и тусклым освещением. В воздухе витал слабый аромат сигарного дыма. Все было очень по-мужски, как в частном клубе при доме.
Ларс подошел к Адриано и Массимо. Они стояли в стороне с напитками в руках.
— Это та девушка, которую ты видел? — спросил Адриано.
— Если бы это была не она, я не думаю, что она чуть не упала бы в обморок, когда увидела его! — крикнул Никколо через плечо.
Ларс только кивнул Адриано, мол, это она.
Дарио сидел в дальнем конце салона в кожаном кресле с высокой спинкой за массивным письменным столом. Он выглядел как император на своем троне.
В комнате находились еще двое мужчин, которых я раньше не видела.
Один из них был очень похож на Никколо, но с зачесанными назад волосами и мрачным выражением лица. Он был единственным человеком в комнате, одетым в костюм-тройку с галстуком.
Последний, самый молодой из всех, прислонился к стене. Он был очень красив, с чувственными губами, небольшой небритостью и копной неухоженных волос. Он мог бы стать всемирно известной поп-звездой или киноактером, настолько он был великолепен. Поймав мой взгляд, он улыбнулся и подмигнул.
Я смущенно отвернулась.
— Пей, пей, — сказал Никколо, протянув мне бокал.
— Нет, спасибо, — пробормотала, посмотрев на Ларса, и во мне окончательно поселилась паника.
Неужели они привели меня сюда, чтобы убить — как Ларс убил того человека в кафе?
Но… зачем?
— Это всего лишь бренди — пей! — приказал Никколо.
— Она, наверное, думает, что вы его отравили, — сказал мрачный человек в костюме-тройке.
— Не говори так, Роберто, ты подкидываешь ей в голову ненужные мысли — Madonn, — ругался Никколо, всуе произнося имя Девы Марии: Ma-Donn, сокращенно от Madonn. Он одним глотком выпил половину коньяка и поставил бокал рядом со мной. — Видишь? Никакого яда, только бренди! И теперь мои микробы, да, но алкоголь все это убьет. Пей, ради Бога!
Сделала глоток, в основном для того, чтобы успокоить его, и он отстал от меня, и закашлялась, когда жидкость обожгла мне горло.
— Ты в порядке?! — встревоженно спросил Никколо.
— У меня такое ощущение, что она никогда раньше не пила спиртного, — сказал Массимо.
— Это не скотч и не виски, это бренди! — воскликнул Никколо.
Великан пожал плечами.
— Она довольно невинна.
Никколо посмотрел на меня сверху вниз.
— Ты уже пила бренди?
Я отрицательно покачала головой, закашлявшись еще больше.
— Madonn, — снова выругался он. — Сама невинность.
— И при этом красивая, — ухмыльнулся кинозвезда, прислонившись к стене.
— Руки прочь, Валентино! — пригрозил ему Никколо. — Занимайся тем, что трахай прислугу!
— Я не собирался ее трогать, — запротестовал Валентино.
— Ты трогаешь все, что имеет киску, — огрызнулся Никколо, а затем снова повернулся ко мне. — Простите за мой французский.
— Не «все», — сказал Валентино. — Она должна, по крайней мере, хорошо выглядеть.
