целый фут, и если бы — и это гипотетически — я решила его поцеловать, то мне пришлось бы карабкаться на него, как обезьяне, чтобы дотянуться до его губ. Я мысленно фыркнула, представив себе это.
— Как ты думаешь, кто победит? — спрашиваю я.
— Трудно сказать. Обе команды хороши, а Клейтон переживает из-за поражения в прошлой игре. Они жаждут возмездия.
На разминке команды должны оставаться на своих сторонах, но когда Алекс катается рядом с Кодиаком в нейтральной зоне, они обмениваются словами, и все, что говорит Кодиак, не нравится Алексу.
— О, Боже. Уже начинается, — пробормотала Джиа.
— Что будет, если кто-нибудь начнет драться перед игрой?
— Скорее всего, их удалят.
— Удалят? В смысле, выгонят из игры?
— Да.
Шон оттаскивает Алекса от Кодиака, и тот не выглядит счастливым. Я не вижу лиц их тренеров, поскольку мы сидим в секции за скамейкой запасных "Воинов", но могу поспорить, что их не забавляет, что Алекс создает проблемы еще до начала игры.
— Сколько еще осталось до вбрасывания шайбы? — спрашиваю я Джиа.
— Я бы сказала, полчаса.
— Может, перекусим?
— Хм… Я откажусь от еды. В последнее время меня от всего тошнит. Но я пойду с тобой.
На самом деле я не голодна, мне просто нужен повод, чтобы встать со своего места. Я не ожидала, что меня так увлечет Алекс на льду, и мне нужна минута, чтобы привести мысли в порядок.
АЛЕКС
— Какого хрена ты делаешь? — кричит Шон, оттаскивая меня от Кодиака.
— Его надо проучить, — отвечаю я.
— Не раньше, чем начнется игра, идиот, — наш капитан уезжает на коньках, прежде чем я успеваю ответить.
Логан и Ноа подходят, оба не выглядят счастливыми.
— Что сказал этот мудак? — спрашивает Ноа. — Лучше бы он больше не упоминал Джиа.
Я сжимаю челюсть и избегаю его взгляда. Именно так этот ублюдок и поступил. Все знают, что Джиа беременна, благодаря тому, что Си Джей проболтался об этом в "Наследии" пару дней назад. У этого ничтожества, когда он пьян, язык развязывается.
Мое молчание говорит само за себя, и через несколько секунд Ноа оказывается в моем личном пространстве.
— Что сказал этот козел?
— Не стоит повторять, чувак.
Ноа смотрит в сторону зоны Клейтона, и я точно знаю, куда он направляет свой смертельный взгляд.
— Этот мудак хочет умереть, — подхватывает Логан. — Не волнуйтесь. Еще до того, как закончится этот вечер, он больше никогда не откроет свой большой рот, чтобы говорить о ком-то гадости.
— Эй! — кричит Шон. — Почему вы, ребята, не разогреваетесь?
Мы расходимся и продолжаем свои упражнения. Я поднимаю взгляд на трибуны как раз вовремя, чтобы увидеть, как Джиа и Блэр выходят из своего ряда. Я не знал, что Блэр придет. По моим венам прокатывается волна возбуждения. Мне нравится мысль о том, что Блэр сегодня в толпе, и я не могу понять, почему. Я не буду врать и говорить, что не думал о ней с момента празднования дня рождения Джиа. Я парень, и теперь, когда я знаю, что Блэр чертовски сексуальна под этой стильной одеждой, мне трудно помнить, почему она мне не нравится.
Она заносчивая сука, вот почему, придурок. Даже во время того дурацкого конкурса с текилой она вела себя так, будто она лучше всех остальных.
Кто-то сталкивается со мной, толкая меня в бок.
— Проснись, бро.
В обычной ситуации я бы ответил, но удар Логана был именно тем, что мне было нужно, чтобы вывести меня из транса. Я тряхнул головой и задвинул мысли о Блэр в темный угол своего сознания. Я никогда не позволял сексуальной заднице отвлекать меня от игры. Не позволю этой ведьме сделать это и сейчас.
БЛЭР
Я делала все, что могла, чтобы потянуть время. Я выбрала киоск с едой, где была самая длинная очередь, потом встала в очередь в туалет, хотя мне не нужно было туда. К тому времени, когда мы вернулись на свои места, шайбу уже готовы выбрасывать. Игроки выходят на лед, и, к счастью, Алекса нет в стартовом составе. Это небольшая отсрочка — когда-нибудь дойдет и до него очередь.
— Тренер что-то поменял, — говорит Джиа.
— Как это?
— Алекс всегда в стартовом составе против Клейтона. Интересно, связано ли это изменение с его предыдущей стычкой.
— Если это так, то он, вероятно, недоволен.
Джиа покачала головой.
— Скорее всего, так и есть.
Некоторое время мы молчим, в основном потому, что Джиа сосредоточена исключительно на игре. Ноа играет, и ее внимание безраздельно принадлежит ему. Игра напряженная, и удары телом о стену кажутся более жесткими, чем нужно. Когда игрок из команды Клейтона прижимает Ноа к стеклу, Джиа вздрагивает.
— Ох, это должно быть больно, — говорю я.
— Да.
Происходит смена звена, и Алекс выходит на лед. Я выпрямляюсь. Теперь я смотрю только на него. Я может и ненавижу его, но не могу отрицать, что он летает по льду с чрезвычайной грацией для человека его размера. Смертоносная грация. Через несколько секунд он врезается в форварда Клейтона и входит в оборонительную зону «Воинов». Тот падает и не сразу поднимается. Толпа освистывает Алекса, но он только улыбается, как изверг.
— За это назначат пенальти? — спрашиваю я.
— Не думаю. Это был чистый удар.
— Жестоко.
— Это хоккей для тебя.
Очевидно, что игроки Клейтона не рады, что Алекс не был отправлен в "корзину для грехов". Алекс сосредоточен на шайбе и мчится на коньках быстрее поезда. Он, кажется, не замечает, когда игрок "Клейтона" несется к нему с такой же скоростью. В результате их столкновения Алекс отлетает назад. Он падает на лед и скользит по нему, пока не ударяется о стену, исчезая из поля моего зрения.
— О Боже! — я задыхаюсь, вскакивая со своего места, чтобы попытаться увидеть его.
Джиа делает то же самое; тем временем игроки обеих команд вступают в схватку. Вокруг много грубости. Тренер "Уорриорз" выходит на лед и встает на колени вне поля моего зрения, чтобы проверить состояние Алекса, как я понимаю. Тревога
сжимает мое сердце, как удав.
— Он ведь не очень сильно пострадал? — спрашиваю я.
— Я не знаю, — отвечает Джиа, задыхаясь.
Через минуту тренер и Алекс встают и уходят со льда. Трудно сконцентрироваться на происходящем на льду, когда я очень волнуюсь из-за того, кто является бичом моего существования.
Первый период заканчивается, и Джиа объявляет:
— Я иду в раздевалку, чтобы проверить Алекса.
— Можно я с тобой?
Брови Джиа взлетели вверх. Вероятно, я
