игриво ухмыляясь мне. На нем нет ничего, кроме мешковатых тонких хлопчатобумажных штанов, и я завороженно наблюдаю, как его мышцы сокращаются при каждом движении.
Мои щеки горят, и я молюсь, чтобы парень не заметил, когда я отвожу взгляд от татуировки на его груди.
— Там много всего. Похоже ты заказал почти все, что было в меню.
Он бросает полотенце в изножье кровати и приподнимает крышки, пока не находит то, что хочет. Бифштекс с картошкой. Он достает пиво из мини-холодильника. Да, он явно не мужчина-педикюра, а это значит, что его ноги от природы такие красивые. Конечно, это так.
Вместо того, чтобы сесть напротив меня, он садится рядом и даже придвигает свое кресло ближе, так что наши локти почти соприкасаются. Его близость заставляет мой пульс биться немного сильнее.
Я думаю, как близки мы были к тому, чтобы заняться сексом прошлой ночью на его крошечной койке. Мы оба обезумили от вожделения, и я была немного разочарована, когда он ясно дал понять, что мы не собираемся заниматься сексом.
Но здесь, в этом прекрасном отеле с великолепным видом, в полном одиночестве, что может нас остановить?
РАЙДЕР
Вот три вещи о Джейд, в которых я абсолютно уверен.
Во-первых, она чертовски великолепна. Гораздо больше, чем уникальное сочетание национальностей, дающей ей более темную кожу, светлые глаза, такие волосы, которые заставляют мужчин фантазировать о том, каково это чувствовать их на голой коже, и эти ямочки… Ее внешность — настоящий праздник чувств. Этого нельзя отрицать.
Во-вторых, Джейд — хороший человек. Не просто хороший, один из лучших. Наблюдая за ней сегодня вечером, когда она неустанно работала, готовя нуждающимся еду после того, как отдала свою куртку и обувь, Джейд ни разу не перестала улыбаться. Она обладает заразительной добротой, которая исходит от ее личности, легко вдохновляя других делать то же самое.
И в-третьих, я знаю, что у нее есть секреты. Большие. И как бы мне ни хотелось обнять ее и показать, какой красивой ее считаю, я не буду заниматься с ней сексом, пока не узнаю о ней больше.
— Ты замужем?
Ее взгляд устремляется на меня, и Джейд давится клубникой, прежде чем проглотить ее.
— Прошу прощения?
Опустошив тарелку, я отодвигаю ее на несколько сантиметров, делаю глоток пива и откидываюсь на спинку кресла, глядя на девушку.
— Ты слышала меня.
— Нет, я не замужем, боже… — Она смотрит в сторону окна, прежде чем снова поворачивается ко мне. — Ты действительно думаешь, что я бы переспала с тобой будучи замужем?
Я пожимаю плечами.
— Нет, я так не думаю, но должен был спросить.
— Не могу поверить, что ты меня об этом спросил.
— Называй меня старомодным, но я не сплю с женщинами, о которых ничего не знаю.
Огненный блеск озаряет ее глаза.
— Ты много знаешь обо мне, даже встречалась с моими родителями. А я даже не знаю, есть ли у тебя родители.
— Мне нужно объяснять, как работает деторождение? Папа вносит сперматозоид, мама — яйцеклетку. Бум! Появляется человек. Конечно, у меня есть родители. У меня также есть братья.
— Расскажи мне о них.
Она облизывает губы, что плохо влияет на меня, потому что мне хочется отбросить все это «знакомство» и заменить ее язык своим собственным. Вместо этого я потягиваю свое пиво и прошу Джейд поторопиться и поговорить, чтобы мы могли покончить с этим и приступить к поцелуям.
— Я никогда не знала своего отца, но моя мама сказала, что он был самым красивым мужчиной, которого она когда-либо встречала. Она сказала, что для нее это была любовь с первого взгляда.
— Как долго они были женаты?
Девушка качает головой, опускает взгляд и срывает листья с отброшенной клубники.
— Они не были. По словам мамы, он был кем-то вроде коммивояжера. Она сказала, что он навещал меня несколько раз в год, пока мне не исполнилось три года, а потом перестал появляться, и мы больше никогда его не видели. Мама сказала, что он, должно быть, женился, завел собственную семью.
— А как насчет твоих братьев? Они что-нибудь слышали от него?
— У всех нас разные отцы. Так что, нет. — Она продолжает теребить листья.
— Твои братья тоже живут в Лос-Анджелесе?
Девушка встречается со мной взглядом, и выражение ее лица почти роботизированное, лишенное эмоций, когда она говорит:
— Мой старший брат служил в армии. Он погиб в Сирии четыре года назад. Самый младший все еще служит. Сейчас он в Европе. Я не видела его с похорон и не разговаривала с ним уже… Боже, прошло уже несколько месяцев.
— Черт, Джейд. Мне очень жаль.
— Ты хотел знать, так что вот.
— Почему ты бездомная?
— Зачем ты это делаешь?
— Потому что мне любопытно узнать о тебе. Потому что я хочу знать все, что делает тебя тем, кто ты есть. Потому что я действительно хочу быть внутри тебя, но это кажется неправильным, не зная о тебе больше.
— Это не должно быть неправильным. Я взрослый человек и вроде как даю свое согласие.
Я хихикаю и ставлю свое пиво на стол.
— Даешь согласие, да?
— Больше, чем ты думаешь.
Мощным толчком ноги я отодвигаю свое кресло от стола, опускаюсь ниже на сиденье и раздвигаю бедра.
— Как насчет того, чтобы ты показала мне?
Ее глаза вспыхивают от возбуждения, и Джейд медленно встает. Я ожидаю, что девушка заползет ко мне на колени, но вместо этого она направляется к кровати. Я облизываю губы, когда ее попка покачивается в такт ее шагов. Заползая на кровать на четвереньках, Джейд оглядывается через плечо и злорадно ухмыляется мне.
— Или ты всегда можешь продолжить свой допрос, но не могу гарантировать, что не усну. — Она зевает, это притворство, но это работает.
Я вскакиваю и крадусь к кровати, где хватаю ее за лодыжки и тяну, пока Джейд не падает на живот. Потом скольжу по ней, втискивая свой член ей между ног.
Она ахает.
— Я так понимаю, ты выбираешь вариант «Б».
Прижимаю ее тело бедрами и убираю волосы с ее шеи. Опускаю губы на место прямо за ее ухом, и я делаю глубокий вдох.
— Черт, ты так хорошо пахнешь.
Джейд приподнимает бедра, и я приподнимаюсь, чтобы дать ей возможность перевернуться.
