трахну тебя… Просто сдохну… Столько думал о тебе… Ждал…
Она несмело тянется ко мне, целует мягко, осторожно. Словно пытается успокоить, затушить тот огонь, что начисто сносит крышняк. Да только своими действиями жена лишь сильнее дразнит моего зверя, только все больше заводит.
- Пожалуйста, дай мне… Позволь…
Она смотрит так, что нутро выворачивает от щемящей нежности. И в тоже время похоть затмевает рассудок. Дикий коктейль, от которого я просто теряю связь с реальностью.
- Бери, - шепчет, мягко улыбаясь. - Я вся твоя, Богдан. Вся…
Наверное, я все же мудак. Потому что вместо того, чтобы отступить, унять свое бешеное либидо, пользуюсь ее разрешением, набрасываюсь на нее, целую, кусаю зализываю. Сжимаю грудь, слизываю капли молока, от которых ведет еще сильнее. сдираю белье, трогаю между ног, понимаю, что физиология, что Ольга права - сейчас не время. Но я так тосковал, так подыхал без нее, что не могу сдержаться.
- Если хочешь, давай по-другому, - шепчет она, краснея. Я понимаю, о чем она, и это был бы выход, если бы я мог сдерживать себя. Но не сегодня. Я боюсь навредить ей, боюсь не удержать своих чертей, боюсь поломать…
- В другой раз, родная. Потом. После… Я могу сорваться.
Она понимающе кивает, и это становится последней каплей. Я отстраняюсь. Буквально наживую отрываю себя, меняя собственное решение. Мне физически больно отказываться от секса с ней сейчас. Но я делаю это. А Оля… Черт, она решает по-своему, толкает меня на спину, забирается сверху и, когда ее губы касаются члена, меня практически выносит. Ее взгляд из-под ресниц, такой блядски невинный и в то же время полный желания и страсти толкает меня к оргазму с какой-то сумасшедшей скоростью.
Я даже не успеваю как следует насладиться процессом, как кончаю в ее теплый, влажный рот.
- Кажется, кто-то соскучился, - как бы между прочим замечаем жена, хитро улыбаясь. Ее губы припухли, а взгляд блестит желанием. И хотя мне пиздец как мало, я знаю, что она тоже хочет. Уложив ее на лопатки, вставляю два пальцам в текущую щель. Всего несколько движений, и Ольга кончает. Стонет, но глаза не отводит.
И это пиздец как горячо.
Только сейчас я вдруг ловлю себя на том, что, наконец-то, вернулся домой. Что мой дом - она. Моя женщина. Моя семья…
Эпилог
Наша первая годовщина свадьбы проходит странно. Нет гостей или пышных торжеств. Никого, только мы с Богданом и Вика. Почему? Потому что я так захотела, а муж поддержал.
Наше хрупкое счастье мы оба храним за семью замками. После покушения Богдан принял решение официально “похоронить” нашу дочь. Звучит дико, но пока все так зыбко, это единственный шанс обезопасить нашу девочку. Пока она совсем малышка, этого достаточно. А у нас есть время обеспечить ей безопасную жизнь.
В наш дом допущены только самые близкие и надежные. И среди них, конечно же, Авдей, который стал крестным Вики.
В бизнесе муж справляется сам. От и до. Иногда мне хочется тоже вмешаться, но он не позволяет. Бережет. И я даже не против - тем более, что нашла себе дело по душе.
Благотворительность. После тяжелых родов я основала фонд помощи для недоношенных малышей. Нам повезло - Вика окрепла и росла вполне себе здоровым малышкой. Но не всем выпадает такая удача. И эта тема не смогла оставить меня равнодушной.
Феликс появился спустя год. Точнее прислал открытку - поздравил с годовщиной. Скупо. Словно между нами и не было тех странных разговоров.
Впрочем я этому была только рада. И довольно долгое время мы практически не общались. Я считала, что так будет лучше - ни к чему провокации. Но однажды в моей жизни появилась светлая девочка Ася, ради которой я нарушила молчание и обратилась за помощью к Багрову. Но это уже отдельная история.
Дед мой все же объявился. Приехал познакомиться со мной и внучкой. Как выяснилось, Богдан уже виделся с ним, и только после одобрения мужа Валерий Николаевич появился у нас дома.
Конечно, теплых родственных отношений у нас не вышло. Так, скорее, настороженное знакомство. Но альбом с детскими фото мамы он оставил в подарок, за что я была очень благодарна. Тогда мы оба еще не знали, что пройдет всего пару лет, и связи деда нам очень пригодятся, когда в Совете, где он занимал не последнее место и поддерживал Камиля Тагаева, начнутся волнения. Они зацепят всех так, что остаться в стороне не выйдет ни у кого. И у нас в том числе.
- Ты ведь с самого начала знал про Кагановича? - спрашиваю, когда дед уезжает со своей свитой. - Поэтому согласился на мне жениться?
Сейчас между нами почти не осталось белых пятен, и отношения с мужем стали особенно надежными. Но этот вопрос до сих пор мучает меня.
- Я узнал не сразу, - чуть погодя отвечает Богдан. С неохотой, но все же продолжает говорить: - Твой отец намекал, но я не понял. Только после прочитал его письмо, в котором он сказал, что если будет надо, я могу найти твоего деда. Что в память о твоей матери он поможет.
- Но ты не рассказал мне.
- О чем? Что ты внучка одного из влиятельных криминальных авторитетов? Ты уверена, что спокойно восприняла бы эту информацию? Или, может, забыла, как чудила? - усмехается муж.
- Ну, ты, знаешь ли, давал мне для этого повод, - парирую, укачивая дочь в кроватке.
Проходит немало времени, прежде чем Богдан подходит ко мне, обнимает сзади и как-то особенно тяжело вздыхает.
- Ты перевернула мой мир, Оля. Внесла смуту в мой дом, мою жизнь.
- Звучит так, словно ты не рад…
- А потом ты доказала, что я тебя недооценивал, - продолжает Заславский, будто и не слыша моей реплики. - Что я ошибся. Если в этом мире и существует вся эта дребедень про любовь, которую ты так упорно
