Глава 19
— Пришли позлорадствовать, сэр?
Дин обошел вокруг бильярдного стола, делая вид, что прицеливается. Но Криса не обманул его сосредоточенный взгляд. За последние сутки он сам научился мастерски скрывать гнев и отчаяние и хорошо пони-. мал, что происходит на душе у бывшего ученика.
— Нет. Чему мне радоваться? Я потерял работу. На «учительской карьере можно ставить крест, а школу закрыли по моей вине.
Дин слегка опустил кий, и это было единственным знаком того, что он слушает. В следующую секунду он точным ударом загнал в лузу заказанный красный шар. Крис натер мелком свой кий и примерился к шарам, надеясь, что Дин не сразу догадается, какой он неумелый игрок.
— Возможно, это к лучшему, сэр. Крис нахмурился:
Что в этом может быть хорошего? Ты оказался здесь, а через полгода к тебе присоединится добрая половина школы.
Он ударил по шару, промахнулся и едва не проткнул кием сукно. Вокруг стола собралось несколько подростков. Крис понимал, что, если он проиграет партию, его поднимут на смех, а если выиграет, Дин потеряет авторитет среди ровесников. Но если бы он отказался от игры, его сочли бы трусом.
— И чья была идея сыграть в бильярд? — пробормотал он.
— Ваша, сэр, — откликнулся Дин. — Вы хотели показать мне, что у нас с вами много общего, что вы хороший парень.
— Неужели мои мотивы так очевидны? — сухо спросил Крис.
Дин отправил в лузу еще один шар.
— Только для того, кто с восьми лет находится под опекой разных социальных работников, полицейских и учителей.
— Извини, но я больше не собираюсь опекать тебя.
— А вы ничего другого не умеете. Вы никогда не пытались нас понять.
Дин начал методично забивать шары. Его агрессия возрастала с каждым метким ударом. Крис привык считать, что отсутствие самообладания было главной проблемой трудных подростков вроде Дина. Теперь он не был так уверен в этом.
— Возможно, я получил другое воспитание, но это не означает, что я не понимаю тебя.
Дин на миг поднял глаза перед очередным идеально выверенным ударом.
— А по-моему, означает.
— Значит, ты можешь уважать только тех, кто вырос в трущобах и угнал первую машину в семь лет?
— Да, вроде того, сэр, — подтвердил Дин, растягивая слова.
Крис нетерпеливо постучал кием по полу:
— Я не верю! Я помог многим мальчишкам вроде тебя исправиться, получить образование, устроиться на работу…
Дин скривился:
— Хотите похвастаться? Пожалуйста, только не рассчитывайте на аплодисменты.
Крис почувствовал, что оказался в тупике. Он пришел сюда с вполне определенной целью, но нелегко было сказать об этом Дину.
— Дин, вообще-то я пришел попросить прощения. Дин не смог скрыть удивления. Перед ним редко извинялись. Возможно, поэтому он и сам нечасто признавался в собственных ошибках.
— Но за что?
— За что? — На этот раз удивился Крис — Ты ведь здесь из-за меня! Если бы я не купил у тебя билеты на футбол, ничего бы не случилось.
— Вы и правда в это верите, сэр? — Дин уставился на Криса, словно увидел перед собой инопланетянина.
— Конечно. Потому что так и есть. Дин пожал плечами:
— Тогда вы настоящий олух. Не в прошлую субботу, так в следующую, но я все равно закончил бы переводом сюда. А если вы считаете иначе, то вы еще глупее меня. Никто не планирует свои ошибки — тогда бы люди их просто не совершали.
— Я все время их совершаю, — пробормотал Крис. Он думал о Бет. И о Лорен. Несмотря на все усилия забыть о ней, она продолжала жить в его мыслях. Он никак не мог решить, идти ли на ее вечеринку в ближайшую субботу. По почте он получил приглашение от Лорен, хотя никому не давал свой новый адрес. Никому, кроме Бет и Иззи.
Крис не видел Лорен десять дней, после свидания в суши-баре, и вдруг испугался, поняв, что уже не может вспомнить ее лица. Злополучная подвеска, ставшая причиной всей неразберихи, — вот и все, что всплывало перед глазами, когда он думал о Лорен.
Дин громко кашлянул:
— Ваша очередь бить, сэр.
Крис прицелился. Пристальное внимание к каждому его движению действовало на нервы.
— И еще одно, сэр, — подал голос Дин, когда Крис уже отвел кий для удара.
— Да?
— Извинения ничего не меняют. Хотя, конечно, облегчают душу.
Удар получился никудышным. В бильярде он в подметки не годился своему бывшему ученику.
— Однако в данном случае виноват я, и я хочу что-нибудь сделать для тебя.
Дин загнал в лузу последний шар под одобрительные крики зрителей.
— Вообще-то вы можете помочь мне.
— Как? — с надеждой спросил Крис, обрадовавшись, что разговор заканчивается на положительной ноте.
— В следующий раз принесите мне пачку сигарет. — И с этими словами Дин вышел из комнаты.
Идя к выходу, Крис слышал за спиной сдавленные смешки. Пройдя через укрепленные стальные двери, он обратился к атлетического вида охраннику, поигрывающему огромной связкой ключей, словно перышком:
— Скажите, вы давно здесь работаете?
— Три года. И за это меня уже должны посвятить в рыцари.
Крис внимательно взглянул на него. У охранника было грубое лицо, но в глазах угадывалось что-то живое и человечное.
— Простите за вопрос, но зачем вы пришли сюда?
— Вы мне не поверите. Вы, наверное, считаете, что люди, работающие здесь, все как один — жестокие садисты. Но я пришел сюда с твердым убеждением, что смогу помочь этим детям исправиться.
Крис понимал его и знал, каково ему приходится сейчас, когда от иллюзий не осталось и следа.
— Но ведь вы работаете с детьми круглые сутки. Наверное, за это время можно привить им хоть немного доброты?
Надзиратель посмотрел на него с жалостью:
— Приходите сюда работать и увидите, что эти милые детки делают с предоставленными им возможностями.
Покидая здание, Крис почувствовал, как в его душе просыпается надежда, зарождается новая цель.
Ричард уже несколько дней чувствовал, что Лорен наблюдает за ним. Он отчаялся угадать причины столь пристального внимания к своей персоне. Возможно, на затылке у него наметилась лысина, или Лорен пытается найти подходящий предлог для расторжения контракта.
Ему казалось, что пережитое испытание сблизило их. Всю дорогу в больницу они хохотали, вспоминая свои приключения в горах, и им было очень легко друг с другом. Но потом появилась эта странная помощница Лорен, и все изменилось. Лорен стала отстраненной, все время ссылалась на занятость. Ричард не хотел спрашивать, в чем дело, потому что догадывался, что дело в нем.
Наконец он решился и, в очередной раз почувствовав взгляд Лорен на затылке, резко обернулся и изобразил щелчок фотоаппарата.
