class="p1">– Диана, послушай, как и все в компании, я разделяю философию Родригес, – слегка вздохнув, Лина держала тяжёлый взгляд блестящих глаз: – Но, ты забываешь, что упомянутая тобой «харизма и темперамент» всегда держались на безупречных линиях и строгой элегантности. Это нельзя ломать.
– И не буду! Я хочу иметь – все! Мне нужна именно такая коллекция: «харизматичная безупречность и темпераментная элегантность».
– Но, это не возможно! Ты рискуешь нарушить баланс.
– Я? Я ничем не рискую! Этим займёшься ты. Я поручаю это тебе.
– Мне? – вскинула Лина голову, стискивая подлокотники. – Диана у меня недостаточно опыта. Я не ведущий дизайнер. Я вообще не дизайнер, а ассистент! – она в ужасе закрыла рот, перевела дыхание, чувствуя – едва не сорвалась на крик.
– Ты не просто ассистент, – прищурилась Диана, склонилась, обдав густым ароматом восточных духов, упёрлась ладонями в кофейный стол:
– Ты. Мой. Личный. Ассистент.
Она выпрямилась, чуть склонила к плечу острый подбородок, широко улыбнулась, изогнув бровь:
– И не забывай, моя милая девочка – это идея твоя!
Приложив пальцы к вискам, Диана крутанулась на каблуках, подошла к секретеру. Из тёмных недр шкафа выплыла на свет бутылка виски и граненый стакан. Широкое дно заполнилось медовой жидкостью.
– Ты отвечаешь за проект. Назначаю тебя ведущим дизайнером. – Красные губы осторожно охватили стекло, неуверенно пригубили, словно боясь обжечься. Диана сморщилась, резко послала жидкость в горло.
Лина отвела глаза, посмотрела на контракт: ровные строчки сорвались со страниц, наполнили комнату, заплясали в ритме неистовой барабанной дроби. Обыденные чёрные буквы возмутили рабочую гладь, заставили свет захлебнуться, задёргаться рывками, а Диану выпить... Впервые, президент «Дома Моды Родригес» позволила себе пить перед подчинённой не на вечеринке или фуршете, а в разгар рабочего дня, в собственном кабинете, в одиночестве.
Это паника?..
Передёрнув плечами, Лина подняла голову:
– Отлично, – медленно и ровно произнесла она. – Мне нужна команда. Кого я могу собрать?
– Кого хочешь, – Диана неотрывно глядела в точку на поверхности золочённого зеркала.
– Ладно.
Осторожно поддев папку, словно та могла укусить, Лина сунула её в портфель и поднялась. Махнув рукой, Диана по-мужски осушила стакан:
– Приступай.
Лина не замечала высоких каблуков. Ураганом пронеслась коридорами, ворваласьв приёмную. Дала знак ошарашенному секретарю, следовать за ней. Войдя в кабинет, бросила портфель поверх бумаг накопившихся за отпуск. Обогнула стол, подошла к окну, вернулась, упёрлась кулаком в коричневую сумку, словно там пряталось бешеное животное, вот-вот готовое вырваться. Глубоко вдохнула и выдохнула.
Кэрри выжидала, застыла, держа наготове ручку и блокнот. Наконец, неуверенно проговорила:
– Салливан, просит срочно принять...
– Поговори сама, узнай, чего хочет, – перебила Лина, барабаня пальцами по тонкой коже портфеля: – Вызови ко мне, Яницкого.
– Э… что значит, вызвать?! – выкатила глаза Керри. – Что мне ему передать?
– Не задавай глупых вопросов, Керр! Просто вызови и всё! С этого момента, он у меня в подчинении... – Лина с ужасом прикрыла рот: в голосе звенела истерика.
Она вытолкала Керри за дверь. Рухнув в кресло, осторожно вынула из сумки контракт и буква за буквой перечитала, чувствуя, что щеки горят, а грудь разорваться. Она не могла отдышаться.
Расширенными глазами, Лина глядела на черно-белое обязательство – разработать двадцать сценических костюмов для гастрольного тура четырёх участников альтернативной рок-группы «Strangers».
Следующие дни, Лине казалось: она лбом пробивает стену.
Отобрав в команду проекта «Родригес-Стренжерс» первых сотрудников компании, не стесняясь, забирая лучших специалистов, устроила в компании переворот, потянувший ожесточённые военные действия на всех уровнях иерархии в каждом отделе.
Самым сложным, оказалось, заручиться поддержкой ведущего дизайнера – Лукаша Яницкого. Угрюмый сорокалетний поляк, сутулый и худой как трость, отличался несговорчивостью и тяжёлым нравом. Диана благоговела перед его работами, влюбившись в его маниакальную любовь к простым формам. Три года, агенты "Родригес" кружили вокруг Яницкого, переманивали у европейских конкурентов, пока смогли заполучить несговорчивого дизайнера.
Лукаш был – богом! гуру! мастером построения! И как с любым гением, иметь с ним дело было необычайно сложно. Особенно ассистентке. Пусть, даже и личной.
Лина отвлекла Яницкого от крайне напряжённого занятия: раздумий над будущей коллекцией. Она пыталась навязать ему сумасшедшее, невообразимое дело – не откатанное, не отполированное до блеска, с плавающими сроками, ресурсами и людьми, в непрерывной атмосфере цейтнота, агрессии и бардака.
Флегматичный Лукаш так не работал. Не его стиль. Лина затронула чуткие струны творца – его гордость и престиж. Скрепя сердце он принял известие о новоиспечённом проекте и ещё более новоиспечённом руководителе, но каждый шаг, любое действие, даже поднятие головы от любимых эскизов и отрыв от Твиттера, согласовывал с Дианой. Непрерывным дёрганьем, он довёл последнюю до бешенства. В сердцах, она послала его подальше, хлопнула дверью так, что задрожали очки в приёмной съёжившегося в страхе секретаря.
Следующим утром, Яницкий оставил на столе Линды заявление об увольнении. И Лине стоило неимоверных усилий вызвать поляка на откровенный разговор. Три часа в маленьком ресторане на бульваре Уилшир, они натянуто беседовали, пока не договорились: Лукаш отвечает за творческий процесс, а Лина занимается организацией.
Преодолев открытое и неявное противостояние, Лина собрала и усмирила вокруг "вздорного", как многие считали, проекта, толковых сотрудников. Пока, как скаковая лошадь, она брала один за другим ежеминутно возникающие барьеры внутри компании: носилась по коридорам из отдела в отдел, раздавала сотни указаний, засыпала в конце дня за рабочим столом и проводила в офисе выходные, взвалив на себя ответственность проект-менеджера, пытаясь оценить объем работ, определить точные сроки и разбить на этапы – времени думать о второй стороне проекта – четырёх музыкантах, по пять костюмов на каждого – не оставалось.
Обхватив плечи, Лина снова посмотрела на телефон.
Тихо выругалась, в который раз напомнила себе, что это не личный звонок, а деловой разговор. Выключила настольную лампу и посмотрела на сияющие огни города за окном. Бледно-лиловая дымка сумерек, наполнила комнату уверенностью и спокойствием. Лина тряхнула головой: если она собирается работать, лишнее нужно выбросить и сосредоточиться на деле!
Она набрала внутренний номер секретаря:
– Соедини меня с Кимберли Кейн, – прочитала на визитке имя, вертящееся на языке последние несколько дней. – Это арт-директор Стренжерс, – зачем-то добавила информацию известную Керри. Проект «Родригес-Стренжерс» и все мельчайшие подробности яростно витали коридорами компании, сбивали сотрудников с ног и разделяли по лагерям от приёмной Дианы до подвалов мастерских, не задевая только уборщиков.
Глядя
