Чёрт возьми, сохраняй самообладание, Джейк!
Она облизывает губы. Она, блядь, облизывает губы, медленно, целенаправленно и со стопроцентным намерением. Маленькая чертова шалунья. Я позволяю ещё нескольким каплям вырваться из моего рта и снова упасть на её губы, только на этот раз она открывает рот, ловя их. И как только она медленно проглатывает эти несколько капель, она выполняет ту же самую рассчитанную до миллиметра последовательность движений, облизывая губы. Эта картина завораживает. Моё сердце бешено колотится в груди, а эрекция молит об облегчении. Я чёртов дурак. Я не знаю, почему решил, что справлюсь с этим, дразня её, соблазняя, заставив ждать меня. Всё полностью обернулось против меня. Я проглатываю оставшееся шампанское и качаю головой про себя, молча поражаясь способности этой женщины послать мою самодисциплину ко всем чертям.
— Вкусно? — шепчет она, приподнимая бёдра и толкаясь мне в пах.
Я опускаю голову, моё тело изгибается в нелепой попытке убежать от собственных желаний.
— Прекрати это, ангел, — предупреждаю я, зажмурив глаза.
— Останови меня, — возражает она, подстрекая меня, её голос шёлковый и соблазнительный.
— Чёрт, — я поддаюсь магнетизму, который притягивает моё тело к её. Наша кожа соприкасается, мои руки поднимаются, чтобы лечь на её руки, которые она держит над головой, и я поворачиваю бёдра, нахожу её влажную киску и всего на несколько миллиметров вхожу в неё. Даже от столь небольшого проникновения у меня перехватывает дыхание.
Ками стонет, восхитительно выгибаясь лёжа подо мной.
— Джейк.
Я вхожу совсем чуть-чуть, но её внутренние мышцы напрягаются, пытаясь втянуть меня ещё глубже. Я хватаю ртом воздух, жадно вдыхая его, когда меня бросает в пот.
— Войди в меня полностью, — умоляет она, борясь с моими руками, удерживающими её. — Джейк, пожалуйста!
Звук её умоляющего голоса окончательно разрушает мой контроль, и я подчиняюсь потребностям своего тела, и вхожу в неё сильнее, пока не оказываюсь в ней до самого основания.
— О Господи, — выдыхаю я, мой лоб встречается с её. — Камилла… — всё моё грёбаное тело гудит от такой сильной потребности, и я блять, не знаю, что с этим делать.
— Ты весь дрожишь, — выдыхает она, пристально глядя мне в глаза. Так глубоко, что я уверен, она нашла в моём взгляде ту самую тёмную сторону моей души.
Я проглатываю внезапный комок в горле и начинаю мягко входить в неё, скользя плавно и медленно, наслаждаясь постоянными стонами и криками, которые она издаёт. Её звуки удовольствия — самый мощный афродизиак, который лишь подстёгивает мою жажду. Но я стараюсь сохранять свой ритм спокойным и последовательным.
— Я просто… — слова испаряются. Я чувствую себя чертовски подавленным, сильнее, чем когда-либо прежде. Может быть, это потому, что я здесь, в своём тайном месте. Или, может быть, это потому, что я наконец понял то, что мне нужно делать. То, что я так долго хотел сделать, но сомневался, что у меня хватит сил на это. Сомневался в себе. Ками дала мне эту силу. Дала мне ясность. Мне так много нужно исправить.
— Ты просто что? — спрашивает она, хриплым шёпотом, её бедра покачиваются в моём ритме, идеально прижимаясь ко мне.
— Я просто чертовски сильно люблю тебя, — я не могу даже толком осознать происходящее. Я не могу осознать всю силу своих чувств к ней. Мои нарастающие эмоции берут надо мной верх, с безжалостной силой вонзаются в моё сердце, причиняя ему физическую боль. Отпуская её руки, и обхватывая её лицо, чувствуя, как она ногами обхватывает мою талию и прижимается ко мне всем телом.
— Я тоже, — она запускает пальцы в мои волосы и слегка сжимает их, усиливая желание до предела. Она демонстрирует все признаки неминуемого оргазма, её глаза блестят и почти безумны от страсти. Она начинает кивать, как будто прочитала мои мысли, говоря мне, что она уже близко.
Чёрт, один только вид того, как она достигает оргазма, превосходит всё, что я когда-либо испытывал. И осознание того, что я являюсь причиной её состояния, делает это мгновение ещё более приятным. Я тоже киваю, мои глаза прикованы к её, мне нужно увидеть момент, когда она кончит. Мои движения становятся быстрее, мои инстинкты требуют разрядки, в которой мы оба нуждаемся.
Я почти готов, каждый мускул напрягается, моя челюсть сжимается. Кровь стремительно приливает к члену делая его каменным, заводя меня ещё сильнее.
В её огромных глазах паника, её ноги страстно сжимаются вокруг меня.
— Опусти ноги, — приказываю я, зная, что это принесёт удовольствие нам обоим.
Она кричит, спускает ноги вниз по моему телу, её зубы скрипят. Дыхание спирает, наше новое положение лишает меня возможности нормально дышать.
— О, Боже, — я чувствую, как меня начинает захлёстывать волна удовольствия. Веки Ками закрываются, лишая меня возможности видеть её глаза. — Открой глаза, — резко приказываю я.
Она рычит, но подчиняется.
— Мне необходимо тебя видеть.
Она хнычет и стонет, её руки в безумном порыве касаются моей головы, прежде чем молниеносно переместиться на спину.
— Я вижу тебя, — шепчет она, а затем сильно бьётся в конвульсиях, теряя контроль над собой.
Эти слова, её реакция. Они увлекают меня за собой. Я шиплю от напряжения, мой член вибрирует где-то внутри тела Ками, выплёскивая в неё всё, что я могу ей дать. Моё тело подчиняется силе моего удовольствия, погружаясь в женственные изгибы, и подчиняется ей. Ощущения, овладевающие моим телом, затуманивают мой разум и сжимают лёгкие. Я чувствую себя одновременно беспомощным, и в тоже время сильным. Я чувствую себя охваченным силой, слишком могущественным, чтобы сдерживаться.
Я чувствую, как Ками расслабляется, и мне удаётся немного приподнять лицо, чтобы она оказалась в поле моего зрения, я вижу, что её глаза закрыты, голова в изнеможении наклонена набок. Её пальцы больше не цепляются за меня, её длинные, тонкие руки раскинуты по бокам. Единственные признаки жизни — это её сердцебиение, которое я чувствую так как её сердце бьётся прямо напротив моей груди, и сжатие её внутренних мышц, выдавливающие меня до капли. Я изучаю её несколько мгновений, чувствуя себя таким чертовски возбуждённым. Она превратила меня в эмоциональную киску. Я ненавижу её за это. Но больше всего я люблю её за это.
Камилла заставила меня снова чувствовать, и это пугает меня до смерти, потому что снова чувствовать означает, что я могу снова причинить боль.
С довольным и восторженным вздохом я опускаю лицо к её взмокшей шее и устраиваюсь над ней, удерживая её в клетке. Она никуда не денется. Не сейчас. Но как насчёт завтрашнего дня? Что будет, когда я покажу своих призраков?
Глава 26
Ками
Движения — нет. Мы молчим. Всё, что остаётся, это чувствовать, и где-то среди кромешной усталости я могу искать силы, для того чтобы наслаждаться происходящим. Я была потеряна в полубессознательном состоянии около… Я не знаю, как долго. Это не имеет значения, потому что я всё ещё чувствую, как он растекается по мне, дышит мне в шею.
Я не совсем понимаю, что только что произошло. Все обычные сокрушительные чувства и удовольствие всё это было, но на этот раз было что-то ещё. Но я не могу понять что. Джейк казался таким абсолютно собранным, хладнокровным и контролируемым, уверенным. Потом вдруг в нём что-то изменилось. Его отчаяние нарастало, увлекая меня за собой. Он занимался со мной любовью так, как будто думал, что это в последний раз.
— Это удивительно для тебя так же, как и для меня? — тихо спрашивает он, неподвижно нависая надо мной. — Неужели это поглощает тебя так сильно, что ты думаешь, что никогда не сможешь уйти от меня? — он приподнимается на локтях, не торопясь, пока не смотрит на меня сверху вниз, выглядя почти растерянным. Его красивое лицо ясное, его великолепные глаза мерцают. — Скажи мне, что ты чувствуешь то же самое. Скажи мне, что я не одинок в этом чувстве.
Если ему нужны слова, то я буду говорить. Если это то, что потребуется делать каждый день, то я буду повторять их до тех пор, пока он, наконец, не поймёт, что наши чувства взаимны. Я сгибаю руки и кладу их под голову, используя их как подушку, чтобы немного приподнять голову.
