с твоим папой, – ее голос задрожал, а я уже давно пыталась проглотить слюну, что застряла в горле, как айсберг, – решились на то, что можем удочерить или усыновить ребенка. Маленького… чтобы совсем крошкой был. Нам скоро позвонили, и мы отправились в родильный дом. Нам сказали, что мать отказалась от тебя, ведь ты родилась немного недоношенной.
В ту секунду, правда скатилась с потолка на мою голову лавиной. Она сметала мои воспоминания, чувства, любовь, счастье… она сметала все оставляя за собой просто пыль, хаос, беспорядок…
Не родная… чужая… ничья… – это все что я слышала.
– Когда я увидела тебя, я… я… просто поняла, что ты моя дочка. Просто моя. Я так… я так… – она заплакала так громко, и меня оглушило ее болью.
В меня ворвалась она и стала рвать в клочья сердце… которое болело. Болело за мою маму!
Вскочила, опрокинув стул и побежала к ней. Схватила ее за плечи и крепко обняла, чтобы она поделилась своей тоской, чтобы знала, я готова принять все, только бы она не страдала.
– Прости меня Улечка… – все не унималась. – Прости, что так долго молчала. Что не находила в себе силы тебе рассказать. Я так боялась, что потеряю тебя, так боялась, что не поймешь… что оттолкнешь посчитаешь меня чужой…
– Все, все… Перестань мам.
Папа сидел на том же месте с опущенными плечами. Я протянула руку и коснулась его плеча, и он опустил на нее свою голову, касаясь щекой моей ладони.
Когда мы все немного успокоились я села на место, но уже ближе к ним, взяла обоих за руку и попросила продолжить.
– А дальше, мы просто переехали в Сочи и стали жить семьей. Лишь в последнее время стали понимать, что нам нужно рассказать тебе правду. Игорь хотел, а я отказывалась. Потому и ссорились.
– Ясно, – ответила ей, не узнавая свой голос.
Мне придется многое переосмыслить, о многом подумать, но одно я понимала ясно – они мои родители. Только они. Я благодарна той женщине, что родила меня, но моей мамой я не стану считать ту, другую… никогда. Не от злости, а потому что не чувствую ничего иного.
– А, та девушка? Кто она?
Мама вздохнула и отпила немного воды, которую принесла Ира.
– Когда ты не приехала от Фатимы, мы забеспокоились. Проверили рейс, думали, что его задержали, но нет. К вечеру позвонили Зулейке, она сказала, что Фатима уже летит на острова, и раз она улетела, значит и ты тоже дома должна быть. Обратились в полицию. Они стали раскидываться всякими заученными фразами про твой возраст, про три дня. Хотели заплатить им, но на вторые сутки в дом вошла девушка. Это была ты Ульяна. И мне стыдно, что я не поняла сразу, но как я могла? Ты у меня одна. И ты пропала. А тут приходишь иначе выглядишь, иначе разговариваешь, мы решили, что ты узнала об удочерении и таким способом показываешь нам свою обиду. Но она приходила раз в три дня, переодевалась и уходила. Я сказала Игорю, что здесь что-то не то. Он отправил детектива, но к нам приехал Наиль, – на его имени она замолчала, а я вздрогнула, вспомнив о нем.
Если мама не узнала ту девушку, точнее не увидела отличия, как мог он?
Все вставало на свои места и сердце, оплетенное тысячей узлов, стало понемногу обретать свободу. Нити спадали, и я начинала дышать полной грудью.
Это не оправдание, но это немного его обеляет в том, что случилось.
– Наиль, – тихо шепнула и почему-то улыбнулась, тут же стерев улыбку с лица.
– Он приехал и все рассказал. Как оказалось, он раньше начал выяснять что произошло и узнав, приехал к нам с отцом.
– Вот как? Понятно. И в чем заключается правда?
– У той женщины, родилось две дочери. Близнецы. Одна была крепкой девочкой. Катя. Вторая немного отставала. Женщина решила оставить одного ребенка в больнице. А не сказали о втором, так как она испугалась, что богатые люди увидев нездоровую, решат забрать лучше вторую. Поэтому мы не знали, что есть вторая малышка.
Я кивнула и в этот момент последняя капля правды упала, между нами. Больше нет никаких вопросов, никаких тайн.
– Он… Ульяна, он… Боже я боюсь говорить такие вещи вслух… – вдруг запаниковала мама. Но правда ей не нужна. Она останется лишь, между нами, двумя.
– Мам, все хорошо. Да, я жила у него. Наиль предложил мне замуж, но я взяла время на раздумья и потому я тут.
– И он отпустил? Просто он сказал, что помолвка будет однозначно и мы решили, что ты согласна.
– Мам, мы разберемся с этим. Чуть позже. Это между нами понимаешь? – она кивнула. – А почему она тут, если вы обо всем знаете уже?
Они опустили глаза, и я начала понимать.
– Катя… она хорошая девочка, просто…
– Мама… мама… – улыбаюсь ей. – Я хочу с ней познакомиться.
Вот тут на меня снова посмотрели так странно.
– А почему нет? У меня сестра все-таки, – на душе стало немного спокойней.
Быть может, поставив все точки, я наконец-то и себя смогу понять, свои желания и чувства?
Мы еще долго разговаривали с ними, усевшись на мягкий диван в гостиной.
Девушка уехала, как я поняла к своей матери. Что будет дальше и какие планы у них всех я так и не поняла.
Знаю лишь то, что она проходила какое-то лечение, имея вредные привычки. И до сих пор дистанционно оно продолжается. Это заслуживало уважения.
Все потому, что ее поставили перед выбором. Папа пообещал ей работу, образование, «ведь учиться никогда не поздно». Она выбрала правильно.
– Я пойду прогуляюсь, – сказала я, встав с дивана.
– Может пойти с тобой? – обеспокоенно предложила мама.
– Нет, мамуль. Мне нужно пройтись, – обняла ее и взяв сумочку вышла из дома.
Прогулялась по улицам родного города. Солнце сегодня было очень ярким.
Взяла такси и поехала на набережную.
Купила в магазине шляпку, которая так идеально подошла к моему цветному платью, что я не смогла пройти мимо.
А возле аптеки, я наполнила легкие кислородом, набралась смелости и шагнула за порог.
Купила пару дорогих тестов. Возвращаться домой не стала и воспользовалась ими сразу.
Защелкнув колпачок, я стала мыть руки и старалась не смотреть на край раковины. Присмотрелась в зеркало и действительно заметила, что мое лицо стало более круглым и так, я честно выглядела даже лучше.
Приложила мокрые ладони к
