расходы предстоят, обсуждаю всё это с Денисом, слушаю и принимаю его советы.
Он нанимает мне инструктора по вождению – старого и сморщенного, как урюк деда. Но зато он великолепно объясняет и натаскивает давно позабытые навыки вождения.
Однажды мы с Денисом долго говорим о будущем, и он с огромной неохотой соглашается с моей просьбой повременить пока с детьми. И я продолжаю принимать противозачаточные.
С одной стороны всё нормально. Даже хорошо.
С другой, иногда мне хочется кричать от безысходности, особенно в моменты, когда Денис не возвращается домой. Вечером не приходит и всю ночь я провожу одна. Лишь звонит и просит не ждать его.
Под утро приходит измождённый, хмурый, иногда с синяками и ссадинами. И в такие моменты я его ненавижу. Ненавижу Шведа, который затащил его в этот проклятый мир больших денег и криминала.
Иногда я скатываюсь в банальную истерику и бью его сама по груди, плечам и кричу, умоляю, требую, чтобы остановился, чтобы бросил всё к чёртовой матери. Он позволяет мне выплеснуть все страхи и боль, а потом прижимает к себе, очень крепко и говорит всегда одно и то же: «Прости, Ангел…»
Я боюсь. Боюсь до животного ужаса однажды услышать от Кроша или Гены, что Дениса… Гоню подобные мысли, но они как изощрённые палачи всё равно приходят и терзают, терзают и терзают меня.
Тем более, мне очень страшно сейчас. Он говорит, что в бизнесе возникли кое-какие проблемы. Кто-то пытается разрушить всё, что создали они со Шведом. Кто-то желает отобрать весь бизнес. Но они решают, и просит меня не волноваться, не бояться. Но как можно не волноваться и не бояться?!
У меня сердце не на месте. Душа мечется, словно к клетке.
Я живу, дышу, делаю обычные вещи, занимаюсь боулинг-клубом, присматриваю помещение для своего центра, а внутри разрастается предчувствие беды. Никак не могу избавиться от этого съедающего изнутри ощущения.
Однажды, вымотанная, после тренировок по вождению, уже ближе к вечеру возвращаюсь домой. Денис встречает на парковке и с лукавой улыбкой ведёт меня домой и обещает сюрприз.
А там… Романтично накрытый стол. Невообразимо много цветов. Розы красные, розы белые, кремовые, розовые, чёрные…
Шампанское, сладкий поцелуй и… Бархатная коробочка с кольцом внутри. Кольцо потрясающее. Красивое, роскошное, с большим бриллиантом и он говорит, что на ободе с внутренней стороны есть гравировка.
Преклонённое передо мной колено и его предложение руки и сердца.
– Ангел, родная, стань моей женой. Благословение твоих родителей я уже получил…
И в голосе столько тепла, нежности, любви и надежды, что вместо того, чтобы принять его предложение, рассмеяться от счастья, броситься ему на шею и зацеловать я позорно начинаю реветь.
И родители его приняли. Мама так вообще в восторге от Дениса. Её даже не смутило, что между нами довольно большая разница в возрасте. И отец на него смотрит с уважением. Но как бы они отреагировали, если бы узнали, чем он занимается?
Да что со мной происходит?!
Я как та собака на сене, не могу отказаться от него, но и не могу вот так жить – как на пороховой бочке! Всё время бояться за его жизнь. И есть тому причины. Я каждый день вижу, как Денис уходит, взяв с собой как минимум два пистолета, ножи, кастет.
И каждый день он становится всё мрачнее и мрачнее. И его предложение – это тоже страх. Уже его страх. Страх, что если его вдруг не станет, не быть мне его наследницей. Он уже говорил об этом. А я не хочу! Мне каждый раз больно слышать эти его слова.
– Я должна подумать… – после водопада слёз выдавливаю из себя.
В итоге, испорченно настроение у нас обоих.
Через несколько дней он садится рядом и сообщает, что не сможет стать другим. Просто потому, что он уже давно вот такой дерьмовый. И я узнаю, что он сидел в тюрьме.
Эта новость оглушает меня как гром среди ясного неба.
Денис пытается рассказать, почему сел в тюрьму, но я не желаю его слушать. Снова слёзы и снова я в полном смятении и разрываюсь от двух желаний бросить его и освободиться и подойти к нему, обнять и сказать: да пошло оно всё к чёрту, я с тобой.
Но не делаю, ни того, ни другого. Я как зависший маятник. Не знаю, в какую сторону мне качнуться. Я уже не могу чувствовать, где будет мне плохо, а где хорошо. Знаю только одно – я ломаюсь.
Неизвестно, до какого состояния я бы себя довела и чем бы всё закончилось. Ушла бы я от Дениса или всё же приняла его со всеми его тайнами, тараканами и его сложным настоящим, полным криминала? Уже не узнаю. Но видимо, чтобы понять себя, «услышать», наконец своё сердце, судьба нанесла страшный удар.
ДАНТЕ
Приготовления к встрече с Ханом – ублюдком, который решил покуситься на нашу территорию, убрать Шведа, да всех нас до кучи и прибрать к рукам наш бизнес, завершены.
Знать бы, где эта гнида затаилась, чтобы ещё до встречи его кончить и забыть про всё это дерьмо.
Растираю лицо руками, потом подхожу к бару и с неудовольствием замечаю, что пиво закончилось. Вроде бы Швед строго следит, чтобы бар всегда был полон. Но времена тяжёлые.
Вдруг, замираю. Послышались характерные хлопки от выстрелов.
Тело реагирует молниеносно, на уровне одних инстинктов выхватываю пистолет, снимаю с предохранителя…
Потом я услышал взрыв совсем близко. От грохота я едва не глохну.
Взрывная волна отшвыривает меня к стене. Больно ударяюсь затылком, падаю и вовремя успеваю прыгнуть к столу, перевернуть его, когда второй взрыв разрушает стену, казалось бы, надёжного кабинета. Сердце начинает бешено колотиться. В ушах стоит жуткий звон. Открываю и закрываю рот, чтобы привести себя в чувство.
Начинается ад.
Это даже не перестрелка. Это грёбаное грязное мочилово. Уже знаю, что погибло и погибнет много наших парней и скорее всего, погибну я.
В помещение врываются маски-шоу и палят без разбора из автоматов. Мой щит из стола превращается в решето.
И тогда я почувствовал это.
Словами не описать жгучую боль, когда несколько пуль пронзают моё тело.
Я пытаюсь не обращать внимания на боль и пусть я сейчас сдохну, но заберу с собой в Ад как можно больше мудаков.
Перекатываюсь к дивану и по пути ловлю ещё одну пулю – в плечо.
Но успеваю выстрелить и убить одного. Точный выстрел
