трахать ее вечно.
Она, должно быть, думает, что я сумасшедший.
Во-первых, я сказал, что это будет просто временно. Потом я начинаю появляться на мероприятиях ее семьи и умолять о встрече с ней по выходным. Даже сегодня я заставляю себя работать, чтобы удержаться от того, чтобы не написать ей.
— Итак, что случилось? — Спрашивает Гаррет.
— Они с Бо расстались. Однажды она пришла за залогом из их квартиры, которую я оформил для него, и я принял ее за одну из девушек, которых ты присылаешь.
— Уф, — говорит он с гримасой.
— Да.
Я позволяю себе на мгновение задержаться, вспоминая тот день, тот момент, когда я впервые увидел ее в своем кабинете, то, как она упала на колени, как в тот момент я понял, что она другая. Всего за пять секунд я понял, что она каким-то образом создана для меня.
— Я предложил ей эту работу. Я очень ясно дал понять, что это была всего лишь обычная работа секретарши, но потом… Я переступал каждую маленькую черту по очереди, пока мы не начали трахаться две недели назад.
— Господи.
— Я знаю…
— Я полагаю, Бо понятия не имеет.
— Он все еще по-настоящему не разговаривает со мной, но я буду честен… после того, как все началось с Шарлоттой, я не так часто ему звонила.
Он наблюдает за мной, в то время как я отвожу глаза, позволяя всему этому дерьмовому шоу снова прокручиваться у меня в голове.
Как я позволил этому случиться? Я старался быть таким осторожным. Я установил для себя строгие правила, но она заставила меня нарушить их все.
Когда я, наконец, поднимаю на него взгляд, на его лице больше сочувствия, чем осуждения.
— Что, черт возьми, со мной не так?
— Я не думаю, что с тобой что-то не так.
— Но…
— Но… — Он ерзает на своем месте.
— Я могу сказать, что она тебе действительно нравится. Может быть, больше, чем нравится?
Я не собираюсь отвечать на этот вопрос. Если я облеку эту мысль в слова, я очень многим рискую. Позволяю себе поверить, что наши отношения с Шарлоттой — это нечто большее, чем спутанные эмоции и горячий, как грех, секс, и все становится намного серьезнее, чем я предполагал.
Я провожу рукой по лбу.
— Она мне действительно нравится. Я имею в виду… ты же видел ее.
Он кивает, невысказанные слова отчетливо слетают с его губ.
— Что означает этот взгляд?
После минутного раздумья он вздыхает и наклоняется вперед.
— Эмерсон, я знаю тебя больше десяти лет. Я видел тебя со многими девушками. Все они были прекрасны. Это совсем другое дело.
— Я знаю, что это так, но я ничего не могу с этим поделать.
Кажется, я не могу скрыть легкое разочарование в своем голосе. Он указывает на очевидное, но не видит проблемы. Это не так просто, как просто признать, что у меня серьезные чувства к Шарлотте, потому что, несмотря ни на что, я не могу заполучить ее.
— Почему нет?
Я должен дать своему другу минутку передышки, потому что он еще не отец, поэтому понятия не имеет, каково это.
Это мучение — бороться с мыслью о том, что я навсегда потеряю своего сына.
— Потому что, что бы я ни делал, я потеряю одного из них. Каким бы я был отцом, если бы выбрал…
Остальная часть предложения повисает у меня на губах, когда я издаю разочарованный звук, и у моего друга нет ответа.
Мы сидим в напряженной тишине еще мгновение, прежде чем он говорит:
— Это просто мое мнение, так что принимай его или нет…
Он поднимает руки вверх и продолжает:
— Но Бо взрослый человек, Эмерсон. Он больше не ребенок. Он может быть зол на тебя, но это не то, с чем ты не смог бы разобраться, если бы он действительно заговорил с тобой. Я думаю, ты отличный отец, раз хочешь дать ему так много, но, похоже, ты действительно счастлив с этой девушкой, и мне бы не хотелось видеть, как ты этим пренебрегаешь.
Он прав. Я знаю это, но это не так просто.
— И чем дольше ты будешь хранить этот секрет, тем труднее тебе будет рассказать ему.
— Я знаю.
— Но не принимай от меня слишком много советов. У меня нет ни девушки, ни ребенка, так что я мог бы быть самым большим идиотом в мире, но я действительно знаю тебя. И ты нравишься мне намного больше с тех пор, как она появилась в твоей жизни.
Я издаю тихий смешок.
— Спасибо, — бормочу я, когда он встает и хлопает меня по плечу.
— Что бы ты ни выбрал, я здесь.
Я киваю ему, грызущий комок беспокойства в моем животе становится еще больше от этого разговора.
—
— Как прошло шоу? — Спрашиваю я, когда Шарлотта сворачивается калачиком у меня на груди на диване наверху. На заднем плане тихо играет какое-то настоящее криминальное шоу.
— Это был настоящий взрыв. Софи была на седьмом небе от счастья.
— Хорошо, — отвечаю я, целуя ее в щеку.
— Ты голодна? — Спрашиваю я.
— Не совсем. Мы захватили перекусить после закрытия. Чем ты занимался весь день?
— Скучал по тебе.
Внутренне я вздрагиваю. Я действительно должен держать подобное дерьмо при себе.
— Я тоже по тебе скучала, — отвечает она, не глядя на меня.
Между нами растет напряженность. Этот невысказанный спор о Бо и нашем будущем продолжает разрастаться, отодвигая в сторону весь тот восторг, который мы испытывали неделю назад, когда все это было ново и весело. Теперь, боюсь, все это слишком реально. И я хочу всего этого слишком сильно.
Как только она пришла сюда, мы вместе забрались на диван. Обычно мы уже кончали, она выкрикивала мое имя, пока я трахал ее на разных поверхностях моего дома, но ни один из нас не потянулся к одежде другого. Еще.
— Ты хорошо ладишь со своей сестрой, — бормочу я, целуя ее в висок.
Мне нравится, как она обнимает меня и как уютно прижимается к моей груди. Мне нравится, что независимо от того, что мы чувствуем, ей удобно прикасаться ко мне первой, вместо того чтобы ждать, пока я сделаю первый шаг.
— Она хороший ребенок.
— Ты хочешь когда-нибудь иметь детей? — Спрашиваю я, потому что…
Я не знаю. Возможно, самосаботаж. Потому что тот разговор с Гарреттом ранее заставил меня почувствовать, что я мог бы закончить его еще до того, как он начался. И что может быть лучше для этого?
— Я не знаю, — небрежно отвечает она. —
