от меня струи душа, позволяя ей струится по спине и каскадом стекать по его телу.
Я откладываю мочалку и провожу руками по его бедрам, каждый раз останавливаясь, прежде чем добраться до верха. Его дыхание учащается, когда он смотрит на меня.
— Это я должен заботиться о тебе, — говорит он, не поднимая меня на ноги.
— Ну, может быть, я хочу тебя побаловать, — говорю я в легкой, почти шутливой манере. — Может быть, я хочу сделать тебя настолько зависимым от меня, чтобы ты никогда не захотел покидать меня. Я хочу быть настолько хорошей для тебя, чтобы ты сохранил меня навсегда.
Скрывай свои чувства, Шарли.
— Тогда покажи мне, какой хорошей ты можешь быть.
Легким толчком он направляет свой член к моим губам, и я смотрю на него снизу вверх, обводя языком головку. От его слов и того, как он дразнит меня этим тоном, у меня внутри мурашки.
Он мурлычет, низко и хрипловато, когда я обхватываю его губами. Сначала я играю с головкой его члена, облизывая щель и позволяя своим зубам прикоснуться к нижней стороне. Его бедра подаются вперед, и я дразню его еще немного, прежде чем позволить ему скользнуть глубже.
Расслабляя горло, я с каждым разом втягиваю его все дальше и дальше. Обхватив рукой основание, я поглаживаю его в ритме с моим ртом, двигаясь быстрее и плотнее, ожидая его стонов или слов похвалы.
Я умираю от желания услышать, как он радуется.
Наконец, он сдавленно выдыхает:
— О черт, Шарлотта.
За это он получает награду, и я сосу еще усерднее, уделяя головке его члена немного больше внимания.
Он вздрагивает и сжимает в своих руках прядь моих волос.
— Продолжай делать это.
Так я и делаю, двигаясь от основания к головке, извиваясь, сжимаясь и практически купаясь в стонах удовольствия, которые вызывают мои действия.
Я протягиваю другую руку ему между ног и нежно мну его мошонок, наблюдая, как меняется выражение его лица. Свободной рукой он ударяется о стену, чтобы удержаться на ногах, и закрывает глаза.
— Это моя девочка, — стонет он, и я загораюсь изнутри.
Мои движения набирают скорость, и я знаю, что сейчас произойдет, когда его рот приоткрывается, а голова откидывается назад.
— Я собираюсь кончить, детка.
И, возможно, это должно было стать предупреждением, но когда я не двигаюсь и не отнимаю губ, он, кажется, понимает намека.
— Ты собираешься проглотить меня, Шарлотта? Ты собираешься принять мою сперму, как грязная девчонка, которой ты и являешься? Моя грязная девчонка.
Его голос напряжен, и едва он произносит последнее слово, как я чувствую, как соленые струи попадают мне на язык. Я ожидаю, что это вызовет отвращение, но в ту минуту, когда я пробую его на вкус, я понимаю, что это он. Это мой Эмерсон, и я хочу всего этого. Мне нравится в нем все.
Поэтому, когда он заполняет заднюю стенку горла, я жадно сглатываю, прежде чем оторвать рот. Струйки спермы стекают с его члена на мои губы, когда он двигает своим телом, позволяя воде смыть все это. Затем меня резко поднимают с колен и прижимают к стене.
Его рука находится у меня под подбородком, поднимая мое лицо вверх, чтобы видеть его.
— Это было так чертовски горячо, — говорит он, целуя меня.
Я пытаюсь оттолкнуть его из страха, что он все еще может ощутить свой вкус на моем языке, но он мне не позволяет.
Его рот с жаром атакует мой. Когда он отрывается от нашего поцелуя, его слова звучат убежденно.
— Как раз тогда, когда я думаю, что ты не можешь быть более чертовски идеальной, ты это делаешь. Ты продолжаешь удивлять меня, Шарлотта. И не только в сексе. Ты так идеально подходишь мне, и я действительно хочу сохранить тебя навсегда.
Мой рот приоткрывается, когда я смотрю на него снизу вверх, думая, что это все. В тот момент, когда он, наконец, скажет мне, что собирается поставить меня на первое место и рассказать Бо все, чтобы мы с ним могли быть вместе по-настоящему. На длительный срок.
Но потом он утыкается лицом мне в шею и бормочет:
— Боже, как бы я хотел.
И вся эта надежда и восторг летят насмарку.
ПРАВИЛО № 30: ДАЙ ЕЙ ВСЕ — ОНА МОЖЕТ ЭТО ПРИНЯТЬ
Эмерсон
— Я немного смущен, что мне потребовалось так много времени, — говорит Гарретт, заходя в служебный кабинет клуба, где я просматриваю цифры за вчерашний вечер.
— Чтобы сделать что? — Спрашиваю я, не поднимая глаз.
— Чтобы найти свою новую подружку в Интернете.
Что ж, это привлекает мое внимание. Я вскидываю голову, глядя на своего партнера, протягивающего мне свой телефон, на котором открыта страница Шарлотты в Instagram.
Вам даже не нужно далеко листать, чтобы найти фотографии, на которых она и Бо вместе. По понятным причинам там нет ни одной моей фотографии, но это все равно действует мне на нервы.
Я замираю, глядя на фотографии и ожидая, что он что-нибудь скажет.
Он кладет свой телефон в карман и говорит:
— Я, конечно, не из тех, кто судит.
— Это хорошо, — холодно отвечаю я.
— Почему ты мне не сказал?
Когда я замечаю обиженное выражение на его лице, я чувствую вину, которую, вероятно, должен был чувствовать две недели назад.
— Никто не должен был знать.
Он издает смешок.
— Ну, ты сам свистнул в этот свисток прошлой ночью, когда ввязался в эту торговую войну с Кейд и увез ее со сцены, как пещерного человека.
— Я в курсе, — ворчу я. — Но мне не нужно, чтобы все знали о ее связи с Бо, так что, если бы мы могли сохранить это в тайне…
— Я понял, — говорит он, поднимая руки.
Когда он проходит дальше в кабинет и садится в одно из кресел, я знаю, что он не собирается менять тему.
— Итак, я полагаю, ты не хотел, чтобы это произошло.
— Конечно, нет.
Я откидываюсь на спинку стула.
Признаюсь… приятно наконец-то рассказать об этом, по крайней мере, Гаррету. Мне не нужно, чтобы остальные знали, но мне было трудно не иметь возможности поговорить со своим лучшим другом. Особенно в последние две недели, когда мои чувства к бывшей девушке моего сына стали еще более сложными.
Вчера я многое упустил из виду. Я был в том моменте, и когда я с Шарлоттой, я чувствую, что могу сказать все, что угодно, и это опасно, потому что она внезапно заставляет меня говорить ей, что я хочу
