class="p1">Сердце забилось сильнее, ведь оно знало, как страстно я хотела услышать Джекса. Теперь, получив сообщение, я чувствовала себя разбитой. Осторожно водя пальцем по экрану, я набрала ответ.
Я
У нас все получилось. Мы исполнили наши мечты и справились.
Я почувствовала слезы на щеках и боль в груди, когда поняла, от чего отказываюсь. Выпрямившись, я вытерла глаза и пошла искать Миа. Сегодня вечером мы должны отмечать наш выпускной. Или, по крайней мере, напиться достаточно сильно, чтобы обо всем забыть.
Сидни
Месяц спустя
Я вернулась домой после того, как немного выпила с новыми коллегами, и вздохнула, увидев, в каком состоянии находилась моя квартира. Я переехала сюда неделю назад, а на полу все еще стояли коробки, которые нужно распаковать.
У меня не было сил что-либо убирать. Не поймите неправильно, у меня были прекрасные коллеги, но, когда я возвращалась домой, все, что я хотела сделать, – это позвонить Джексу и рассказать ему, как прошел день. Я хотела рассказать ему о соседе из офиса, который слушает рэп 80-х, и о том, что я разучиваю песни, или описать, какой потрясающий у меня офис, с маленьким окном, выходящим на парк, где я нашла идеальную кондитерскую. Там готовили лучшие шоколадные круассаны, которые напоминали мне о Джексе.
Поскольку я не могла сделать ничего из перечисленного, я обычно падала на диван и включала «Нетфликс», выживая только за счет еды навынос. Не лучшие мои времена. Когда была в отчаянии, я листала соцсети в поисках его фотографий. Оказалось, что у меня есть мазохистские наклонности, ведь каждый пост с Джексом причинял боль.
Голос Миа звучал во время видеозвонка со скоростью света. Она была взволнована, потому что уже успела стать лучшей на своем потоке. Как будто я когда-то сомневалась в ней.
Она была счастлива, и я расслабила плечи, почувствовав облегчение. Миа никогда не рассказывала мне о том, что произошло между ней, Алексом и Ривером, но я не видела ее улыбки уже несколько месяцев. Перед тем как уехать на новую работу, я слышала, как подруга плакала по ночам, но утром она всегда отрицала это.
Одиночество идет с нами рука об руку всю жизнь, но я была счастлива, что моя подруга справилась с ним. Чего нельзя было сказать обо мне. Прошло два месяца, а боль так и оставалась со мной. Я просто хотела позвонить ему еще сильнее. Поздно ночью, когда не могла заснуть, я думала о том, как все могло бы сложиться, будь я немного смелее.
Я представила, как лечу на самолете, чтобы удивить Джекса на одной из игр. Как он широко улыбается, и ямочки появляются на его лице. Я вспоминала тепло его рук и древесный запах.
Это становилось особой формой мазохизма.
Джекс
Ривер рухнул на диван рядом со мной.
– Просто позвони ей, черт возьми, чувак.
Я отчаянно застонал.
– Ты знаешь, что я не могу этого сделать. – Поставив локти на колени, я обхватил голову руками.
– Нет, я знаю, что ты не позволяешь себе это сделать.
С его стороны было лицемерно вот так вызывать меня на дуэль – они с Алексом почти не разговаривали.
– Ты из тех, кто умеет только болтать, – огрызнулся я. – Почему бы тебе просто не позвонить своей девушке?
Ривер точно знал, о ком я говорю. Я был так занят тем, что происходило между мной и Сид, что совершенно не замечал, что происходило между Алексом, Ривером и Миа.
Он невозмутимо ответил:
– Потому что она выбрала не меня, придурок, – его голос стал жестким, а тело напряглось.
Я улыбнулся.
– Ты уверен в этом?
Ривер пристально посмотрел на меня. Отлично. По крайней мере, он перестанет лезть ко мне со своими советами.
Джекс
Два месяца спустя
– Каково это – быть самым обсуждаемым новичком этого года, Райдер? – спросил репортер из «Спортснэт». Джаред был гладко выбрит, с массивной челюстью и надменной улыбкой, которая, без сомнения, осталась у него после многих лет профессиональной игры. Я смотрел на него по телевизору с детства и мечтал именно об этом гребаном моменте. Бесчисленное множество других спортсменов сидели за этим же столом, отвечая на вопросы нетерпеливых репортеров, ждавших от них эффектных реплик на протяжении многих лет. Не знаю, сколько раз я представлял себя на их месте.
Я должен был радоваться, что воплотил свою мечту в реальность, но вместо этого мне было неприятно. Не потому, что я слышал этот вопрос сотни раз. Конечно, это не так. Это было бы слишком просто. Нет, я ненавидел этот вопрос, потому что каждый раз, когда отвечал на него, мои слова были ложью.
Я улыбнулся репортеру сквозь маску спокойствия.
– Нет никого счастливее меня, Джаред. Лучшее, что когда-либо случалось со мной.
Он искренне улыбнулся и продолжил задавать стандартные вопросы. Эта встреча с прессой на самом деле была не обо мне. Меня просто бросили сюда в качестве приманки, пока не объявят нашего нового тренера. Если вам интересно мое мнение, то оттягивать момент было абсолютно бессмысленно. Это хоккей, а не гребаная мыльная опера, но, по-видимому, лига отнеслась к этому более серьезно, так как они объявляли нового тренера «Брюинз» в прямом эфире и использовали меня, чтобы заполнить эфирное время, пока он не появится.
Я отвечал на автомате, и никто не замечал, что маска молодого и воодушевленного хоккеиста была полной ерундой.
– Я знаю, ты много работал ради этого, Райдер. Многим пожертвовал, как и все игроки. Почему бы тебе не рассказать нам немного об этом?
Черт, его слова задели меня. Челюсти сжались от усилий сохранить беззаботный вид. Меня только что назвали самым обсуждаемым игроком сезона, любой новичок был бы в восторге от этого. Однако Джаред был прав. Я пожертвовал многим, чтобы попасть сюда, и каждый день я задавался вопросом, стоило ли это того, потому что в такие моменты, как этот, я клялся, что это, черт возьми, того не стоило.
Я с трудом сглотнул и заставил себя ответить:
– Знаешь, я прошел через то же, что и все остальные. Поздно ложился спать, рано вставал на тренировки. Научился преодолевать боль много лет назад.
Ложь по вкусу напоминала кислоту и обжигала горло. Я потер ладонями лицо, надеясь, что просто выгляжу уставшим после тренировки, а не убитым горем. Мне
