«Прошу расторгнуть брак в связи с несовместимостью характеров», — прочла она в копии искового заявления.
Лицо Ирины исказилось, покрылось красными пятнами бешенства. Смятый конверт вместе с копией заявления и повесткой полетел в угол. Миша удивленно наблюдал за ней.
— Что ты таращишься?!! — закричала Ирина, срывая на ни в чем не повинном парне свою злобу. — Я тебе не раз говорила: без стука ко мне не входить! Закрой дверь с той стороны и не появляйся, пока я тебя не позову!!!
Миша испуганно закрыл за собой дверь.
Ирина бросила испепеляющий взгляд на бумажные комки в углу и разрыдалась злыми, бессильными слезами.
Через пятнадцать минут дверь тихонько приоткрылась, в щель проник только Мишин нос.
— Ира... — еле слышно позвал Миша. — Я тебе кофе сварил...
Ирина Михайловна порывисто соскочила с кровати, бросилась к нему и прижала его голову к своей груди.
— Милый, хороший мой мальчик, ты один меня понимаешь и жалеешь! Прости, прости, хороший мой, что я на тебя накричала! Мой бывший муж такая сволочь, из-за него я обидела моего Мишеньку. Ты же не обижаешься на меня? — Ирина по-детски надула губы. — Скажи, ты прощаешь свою Ирочку? Поцелуй меня, тогда я буду знать, что ты меня простил!
Миша осторожно коснулся ее щеки губами, приобнял за плечи и повел на кухню.
Алина три дня отлеживалась дома у родителей, совсем не появляясь в своей квартире. С матерью они помирились сразу, обе поплакали, Вадим Сергеевич утирал слезы обеим и улыбался: «Ну что вы, девчонки, развели целое море слез, скоро в нем захлебнуться можно будет! Все же хорошо, мы снова все вместе, и теперь никто никогда не сможет нас разлучить...»
На четвертый день Алина вышла на работу.
В костюмерной рыдала Тамара. Вокруг нее с потерянными лицами стояли Лана и Наташа.
— Что случилось? — испугалась Алина: плачущей Томку она видела всего пару раз, и то в невменяемом от выпитого состоянии. Сейчас же Тамара была абсолютно трезва.
— Нас с деньгами кинули, — вскинула голову Тамара. — Помнишь, я тебе говорила про знакомого Игоря, который обещал нам две штуки? У него что-то случилось, или врет он, чтобы денег не давать, но Игорь вчера к нему ходил, и тот отказал...
— А когда отдавать-то?
— Через пять дней. За пять дней мы таких денег не найдем, даже если из кожи вылезем!
— Ты с Измаиловичем говорила?
— Что с ним, с козлом, разговаривать?! Я бы его лично, своими руками задушила!!!
— Томка, ты же сама все это затеяла... — напомнила Алина.
— Я же Игорю хотела доказать... Кто же знал, что все так будет...
— Я думаю, тебе все-таки следует поговорить с Измаиловичем, — серьезно сказала Алина. — Именно тебе. Попробовать объяснить...
— Думала я об этом, — призналась Тамара. — Но так не хотелось... Если бы нашли деньги — отдали бы, и пусть он катится куда подальше!
Тамара всхлипнула и достала зеркальце.
— Похожа, наверное, не знаю на кого. Черт, все равно ничего другого не остается. Придется идти кланяться... Как я это не люблю! У тебя-то все в порядке?
— Да, — коротко кивнула Алина, не желая особо распространяться при посторонних.
— Слушай, будь другом, — попросила Тамара, припудриваясь. — Пошли сегодня вместе со мной к Измаиловичу в кабак? Ты посидишь, пока я с ним разговаривать буду. Ты-то ему ничего плохого не делала... И мне будет спокойнее.
— Хорошо, — не задумываясь, согласилась Алина: Тамара столько раз ее выручала, что Алина была у нее просто в неоплатном долгу.
После занятий обе подруги медленно шагали в сторону кафе.
— Давай покурим, — остановилась Тамара, явно оттягивая неотвратимый момент встречи. — Ты Андрея-то больше не видела?
— Слава богу, нет. Я все эти дни у родителей провела.
— Помирились с матерью? — обрадовалась Тамара.
— Да, — кивнула Алина. — Но жить там постоянно я не хочу.
— Ну, тебя же пока никто из той квартиры не выгоняет?
— Я по-прежнему боюсь, — призналась Алина. — Я очень не хочу встречаться с Андреем.
— Замки поменяй, — посоветовала практичная Томка. — И не открывай кому попало.
— Он дверь сломает, я его знаю.
— А ты милицию вызовешь, пока он ломать будет! Смоется тут же, чтобы с нашими доблестными органами не связываться. — Тамара отбросила в сторону окурок. — Ладно, перед смертью не надышишься. Пошли.
В ресторане висел табачный дым, по атласным стенам передвигались бесформенные тени. Бритоголовый Саша встретил их совсем не любезно.
— Евгений Измаилович занят, — заявил он, загораживая Алине и Тамаре дорогу.
— Слушай, — проникновенным голосом сказала Тамара. — Если ты сейчас не скажешь своему хозяину, что пришла Тамара, то работать тебе охранником на помойке. Если тебя туда, конечно, возьмут.
И столько непоколебимой уверенности было в ее голосе, что охранник задумался: мало ли что, жила же эта телка с Измаиловичем, он даже ей квартиру снял, в которую до сих пор еще ни одна новая баба не входила, может, переменилось у них с шефом что, а он еще не в курсе дела...
Алина наблюдала за этим тяжелым мыслительным процессом, и ей казалось, что еще пара минут — и голова охранялы задымится, как перегоревший телевизор. Но в самую последнюю секунду перед коротким замыканием Саша наконец принял решение.
— Подождите тут. Я сейчас узнаю.
Евгений Измаилович не заставил себя долго ждать. Он радушно поприветствовал Алину:
— Алиночка, как я давно вас не видел! Занимайте любой столик, заказывайте все, что душе вашей угодно, я к вам позже присоединюсь. А с тобой... — Он повернулся к Тамаре. — Пойдем поговорим в моем кабинете.
Алина ободряюще кивнула подруге и уселась за свой любимый столик недалеко от сцены.
Она действительно давно здесь не была. Алина окинула зал ностальгическим взглядом. Казалось, еще недавно они с Глебом зашли сюда, в третьесортную забегаловку: сколько раз потом она сидела именно за этим столиком, на том же самом месте, и ждала Глеба... Здесь они всей кафедрой праздновали Новый год, и она свято верила, что этот год принесет ей только счастье и удачу... Кто же мог знать, что все будет совсем не так...
Официантка в коротком кимоно предупредительно склонилась к ней:
— Добрый вечер.
— Здравствуй, Лера, — грустно улыбнулась Алина старой знакомой. — Бокал моего любимого вина.
— И все? — удивилась Лера.
— Все, — кивнула Алина.
— Но Евгений Измаилович распорядился...
— Когда он придет — сам и закажет. Мне пока больше ничего не нужно.
Вино принесло с собой запах «изабеллы» и смутное воспоминание о лете. Захотелось тепла, солнца и покоя...
