— Но ты же не пойдешь, правда?
— Конечно, нет.
— Слушай, я могу чем-то помочь? Тебе нужен врач? Я знаю прекрасного врача.
— Нет, все нормально, только противно.
— Не могу поверить, — Белла села за стол. — Он производил впечатление чудесного человека, и Пичс все время расхваливала его.
— Я знала, — Лия тоже села. — Хлоя знала. Она делала массаж Элоди, его бывшей.
— Да, но кто верит этой глупой девчонке? Только не я. Кстати, где она?
Лия рассказала о матери Хлои.
— Хочешь что-нибудь выпить? — предложила она, направляясь к кухне. — Кофе, чай? Я выбрасывала травяной чай, когда ты пришла.
Белла неодобрительно посмотрела на коробочки.
— Кофе с молоком, если можно.
Лия приготовила кофе в кофеварке и поняла, что странно рада Белле, сидевшей здесь. Она казалась такой взрослой и ответственной, что Лия почувствовала себя в безопасности. Они уселись за обеденный стол с чашками.
— Кто-нибудь еще знает? — спросила Белла.
— Я бы хотела, чтобы Пичс была здесь, — покачала головой Лия. — Она единственная, с кем я хотела бы поговорить. Но я никого не видела, сижу дома по понятным причинам.
— Но тебе нечего стыдиться.
— Моя подруга из Лондона, Джулия, тоже так говорит. Но все равно чувствуешь себя глупо. Я же знала, но видела только шарм, щедрость, тепло.
— Понимаю, я бы чувствовала так же. Забавно, я всегда хотела с ним познакомиться, но никогда не была здесь вовремя.
Лия улыбнулась. Она почти увидела их вместе.
— Лайонел очень симпатичный, — сказала она.
— Да, правда? Так приятно встретить веселого, интересного и творческого человека. Я почти влюблена.
Они помолчали, прихлебывая кофе.
— Знаешь, я не жду, что понравлюсь тебе. Признаю, я сделала и сказала много неприятного, и прошу меня извинить. Я не принимала тебя всерьез или не принимала всерьез чувства Бена к тебе. Мне было известно, что случилось с ним в Афганистане и почему он не хотел связывать себя, и подумала, что у вас просто интрижка. И мне было плохо после развода, я видела все негативно, была неуверенна в себе и завидовала. Но теперь, когда я познакомилась с Лайонелом, тучи рассеялись, и я увидела свет. Поэтому хочу, чтобы ты знала: я сожалею о том, что сделала. Я была не в себе.
Лия кивнула, не зная, что сказать, потом дежурной фразой поблагодарила. И опять разрыдалась.
— Слушай, поживи с нами, — предложила Белла. — Не надо оставаться здесь одной, в нескольких шагах от него. Давай пойдем и соберем вещи.
Лия потрясла головой.
— Ты очень добра, но мне здесь хорошо. Я не могу позволить ему выгнать меня из моего дома.
— Ты уверена? Мне так нехорошо, я хочу чем-то помочь. Может, сходить в супермаркет? Тебе что-то нужно?
— Он уже подумал об этом, — она рассказала, что Ник принес продукты.
— Но ты же не пойдешь к нему вечером, да? Обещай!
Белла была как мать, которая защищала и воспитывала, а Лия терпеть не могла опять чувствовать себя маленькой девочкой.
— Я не собираюсь, поверь.
— О боже, так поздно! — Белла вдруг посмотрела на часы. — У меня встреча со строителями бассейна в двенадцать. Вот номер моего мобильного телефона, и если что-то случится или тебе что-то понадобится, просто позвони, хорошо? Знаю, я не твоя лучшая подруга, но сейчас здесь никого нет, и с этим приходится считаться.
Последний комментарий Белла произнесла с мягкой улыбкой, Лия тоже улыбнулась.
— Спасибо, — сказала она твердо. — Я ценю твое участие. Не знаешь, Бен в Лондоне? Он тебе звонил?
— Бен? — удивилась Белла. — Он же только уехал. Я знаю только, что вскоре он собирался уехать из Англии и собирался связаться с Лайонелом по поводу выставки. Мы не очень близки.
Лия подумала, что надо попросить у нее его электронный адрес, но стояла, как парализованная, не желая признаваться, что пыталась связаться с ним.
— Ты помогала ему выбирать фотографии для выставки? — спросила она, этот обычный вопрос был очень важен для нее.
— Конечно, нет, — засмеялась Белла. — Он сам знает, что делать, и не нуждается в моей помощи. Ему нужен был просто пинок под зад. Серьезно, Лия, если тебе что-то понадобится или если ты решишь принять мое приглашение, позвони.
Она обняла Лию и ушла.
Лия, удивленная этим визитом, опять уселась в кресло на террасе.
К вечеру Лия заскучала. Обычно в это время дня она суетилась на кухне, готовясь к ужину и ожидая гостя, и мысль, что ей придется еще несколько часов провести одной, навевала тоску.
Она подумывала позвонить Белле, но была не готова, особенно чтобы ее в таком виде увидел Лайонел Купер-Смит. Видимо, стоило пригласить Джулию, но не хотелось, чтобы в издательстве узнали, что случилось. Приходилось коротать время в одиночестве, если не принимать приглашение Ника.
Весь день она отгоняла эту мысль, но теперь, когда терраса погрузилась в темноту, она опять пришла ей в голову. Она могла подняться на холм, даже в таком состоянии, или поехать на машине. Она фантазировала и представляла, как она входила к нему, а он стоял в элегантных брюках и свитере и готовил барбекю, потягивая пиво. Он оборачивался к ней, а она выглядела такой привлекательно хрупкой.
Он потянулся к ней, взял ее лицо в руки, поцеловал ее волосы и стал умолять о прощении. На этом месте сердце Лии сжалось от мысли, что она могла оказаться в его руках, почувствовать его запах, ощущение его прикосновения — она не могла, не могла себе этого позволить, потому что могла опять поддаться его очарованию.
И она оборвала свои фантазии. В любом случае, было глупо, уже стемнело, и она не могла пойти тайной тропинкой, надо было ехать на машине. Она представила, как въехала в ворота и открыла дверь, как к себе домой, и через мгновение уже убегала, прыгала в машину, потому что он пытался ее догнать.
Нет, она не могла. Она закрыла ставни, заперла двери и налила себе бокал вина.
Но ее мысли снова обратились к нему. У него наверняка все было уже готово. Он собирался рассказать ей, что же случилось, рассказать о своей жене и, возможно, об Элоди, и о том, что он хотел измениться. Забавно, только несколько дней назад она была уверена, что он был ее единственным, и теперь она не хотела даже видеть его.
Все было кончено, но она скучала по хорошему Нику. Нику, который баловал ее, который возил ее и Джулию в Монте-Карло, который был веселым, добрым и щедрым. Ей не хватало его. И она виновато призналась себе, что скучала по дому, бассейну и машине. По всем этим заманчивым вещам. И вот теперь она была заперта в своем розовом коттедже, как жертва собственной глупости и тщеславия.
